«Путешествие улитки». По одноименной сказке Н. Савчук.
Театр Lusores.
Режиссер Виктория Евтюхина, художник Наталья Павлова.

Слушая подкаст о ёкае и вышивая «Большую волну в Канагаве», я мысленно пишу этот текст. Думаю о Фудзи и о том, как подниматься на гору в Японии, о том, что я знаю о восхождении в разреженный хрустальный воздух вершины. Мысль ползет неспешно, как улитка.

Тихо, тихо ползи,
Улитка, по склону Фудзи
Вверх, до самых высот!

С хайку Иссы начинается спектакль, оно звучит затактом всей истории. В этом подбадривании улитки много нежности и веры в возможность достижения вершины — маленькое существо способно не спеша достичь цели.

Сцена из спектакля.
Фото — Иван Бабаев.

Режиссер спектакля Виктория Евтюхина называет главного персонажа Улитенок, в этом слове подчеркнута не только нежность, но и малость. Улитенок ползет к вершине Фудзи не только ради красоты стихотворения, но и к маме. Спектакль рассчитан на двухлетних зрителей: цвета спокойные, звуки простые, все происходит равномерно, чтобы не рассеивалось внимание, чтобы эмоциональное возбуждение маленького жителя мегаполиса утихало.

На крошечной сцене, окруженной бумажными панелями-сёдзи традиционного японского дома (художник Наталья Павлова), помещаются семь актрис. Четверо из них — Яна Звездочетова, Дарья Соколова, Валентина Дерябина и Ксения Лебеденко — в японских штанах хакама и коротких верхних куртках, своеобразной исторической прозодежде, в какой иногда мы видим самураев или актеров театра Кабуки. Она разных цветов, олицетворяющих времена года. За виолончелью — Дарья Барабенова. За улитку отвечает актриса Ника Савчук в японской школьной форме, похожей на морской костюмчик, как у героини аниме про Сейлор Мун. Она говорит по-японски, а переводит ее Мария Суминова, одетая в повседневное белое кимоно — юкате. Весь женский состав спектакля отсылает к первым показам театра Кабуки, который в начале своего существования был чисто женским. Традиция и современность находятся в гармоничной связи, природа сочетается с высокотехнологичным миром.

Сцена из спектакля.
Фото — Иван Бабаев.

Для путешествия Улитенка требуется семь человек и много инструментов, способных извлекать звук. Звук здесь естественный, не усиленный, даже деревянный веер подойдет. Перестукивание агого сочетается с калимбой, иногда переливается звук бар чаймса и шуршит рейнстик, виолончель звучит слегка таинственно, чуть завороженно. Звуки в единую стилистику подбирала Дарья Барабенова. В них есть недолгое лето и предчувствие зимы. Они разнообразны и сопровождают все движения на сцене, но скорее предуведомляют, начинают действие — мы сначала слышим и потом понимаем, что это. Спектакль ритмом, четкостью движений, переходом от одной зарисовки к другой не позволяет себе лишнего движения, но оставляет много пространства для живого звука.

Улитенок небольшой, он сделан из бумаги в технике оригами. Ника Савчук переносит его от водоема, куда он свалился, на берег, на встречу с разными представителями животного мира, и потом в поезд. Берегом служит плечо одной актрисы, а другой частью суши — рука. Поезд изображается несколькими актрисами, вставшими в ряд и держащимися за поручень.

Сцена из спектакля.
Фото — Иван Бабаев.

Оригами — из белой плотной, сложенной особым образом бумаги, но мы вполне осознаем ее недолговечность. Улитенок появляется из тени на заднике. Он из теневого театра пробрался на сцену и обрел цвет — белый. Он схематичен, как будто лишен индивидуальности. Но при этом он традиционно японский, он — культурная идентичность, в которую вписаны красота обыденности, счастье в созерцании, «Большая волна в Канагаве» с картины Хокусая, гравюры жанра укиё-э — все образы изменчивого мира, и все хайку, и вся неспешность особого скользящего шага актеров традиционного японского театра.

Слетев с горы, Улитенок стремится вернуться обратно и пользуется поездом, чтобы быстрее добраться к подножию Фудзи. А Фудзи в спектакле — не просто гора и самый растиражированный, наряду с красным кругляком, символ Японии, но еще и то, что почти недостижимо, что может появиться у каждого на пути. Все встреченные Улитенком персонажи рукотворны и понятны: краб — кастаньеты, птица — бумажный нос, рыбки в водоеме — бумажные трубочки с разрезанными хвостами. Персонажей показывают одним каким-то характерным жестом, звуком, манерой двигаться, точной переваливающейся походкой или широченный улыбкой. Игра незамысловата, не нагружает сложными переходами из роли в роль — актеры создают скорее тень роли, каллиграфичный образ. Эти легкость и мерцание оказываются принципиальными в бесконфликтной истории о том, как добраться до подножия Фудзи и далее на вершину.

Вершина горы показана в теневом театре: знаменитый образ вулкана — скорее морозный узор на окне. Рама для теневого театра — круглая, до этого момента мерцавшая красным незаходящим солнцем Японии, — теперь светится изнутри, здесь маленькая улитка встречает большую, тоже бумажную улитку, сопоставимую по размеру с самой Фудзи. Ее масштаб намеренно увеличен: что такое гора, если есть цель вернуться домой, где тебя ждут. Встреча с мамой происходит под японскую народную песню о береговой птичке, потерявшей мать.

Сцена из спектакля.
Фото — Иван Бабаев.

Спектакль по-японски сдержан, все сложные эмоции и переживания о потере дома, о собственной крошечности, сложности пути скрыты в точности движений, равномерности звуков. Он словно стремится к лаконичности хайку и достигает ее.