«Бумажный город».
Основная программа фестиваля «Точка доступа».
Режиссер Элина Куликова.

В основе онлайн-постановки Элины Куликовой — история нарвитянина Федора Шанцына, в одиночку воссоздавшего старую Нарву в масштабе 1 к 100. Для точного воспроизведения облика города Шанцын использовал фотографии, чертежи, исторические документы. На виртуальную прогулку по бумажному городу и приглашают четырех зрителей. В нашем случае участников спектакля-променада оказалось семеро.

Сцена из спектакля.
Фото — архив фестиваля.

В прологе проводник кратко рассказал о довоенной Нарве и о бомбардировке в феврале-марте 1944 года, уничтожившей существенную часть города, а затем предложил всем написать в чате свое место рождения. Ленинград и Москва сильного интереса не вызвали, в отличие от небольшого якутского города Мирный. Участницу, родившуюся там, попросили вспомнить дорогие сердцу места, после чего показали их сегодняшние фото и поинтересовались, узнает ли она этот пейзаж. Следующий вопрос формулировался примерно так: «Есть ли у вас город мечты, и если да, опишите его». Ответов последовало всего два — про условный Рим и условную Барселону. И последним вопросом рассказчик узнал, как мы перемещаемся по городу. На этом наше явное соучастие закончилось, и началась обещанная прогулка — в формате организованного фланирования.

Такой вид времяпрепровождения всегда был сродни игре. Он будоражит фантазию, творчески преображая окружающую реальность и становясь своего рода искусством. Это с одной стороны. С другой — так можно выразить свое несогласие с бешеным ритмом жизни, анонимностью городской культуры и растущим психологическим дискомфортом. Режиссер Элина Куликова предлагает зрителям своего спектакля никуда не спешить и обратить внимание на то, что в других обстоятельствах они, скорее всего, пропустили бы.

Название «Бумажный город» отсылает к явлению бумажной архитектуры, возникшему в XVIII веке и существующему поныне, и одновременно напоминает, что архитектура — одна из форм коммуникации, а городской ландшафт и пейзаж — формы текста, с помощью которых возможно «прочитать» окружающее пространство. В такого рода исследование утраченной Нарвы и пытается вовлечь зрителей режиссер Элина Куликова. Степень включенности каждого участники, разумеется, своя. Сколько-то времени действительно следуешь принципу удовольствия, охотно отзываясь на предложение проводника пофантазировать: кто мог жить в том или ином доме, каков был образ жизни этих людей, было ли это здание местом, предназначенным для работы или для жизни? Совмещая визуальный и вербальный нарративы, воображение создает третий, свой собственный, нарратив и творит новую реальность. Личный сюжет Федора Шанцына здесь переплетается с пространными размышлениями о городских утопиях и о том, что архитектор нередко становится невидимкой. Воссозданный архитектурный «текст» словно пишется поверх современного. Накладываясь друг на друга, они формируют новый контекст, меняющий восприятие существующей среды. Благодаря этому корректируется и зрительская оптика, что позволяет, тривиально выражаясь, посмотреть на город иным взглядом. Макет становится и сценой, и текстом, и инструментом, с помощью которого его создатель пытается не только ухватить и остановить время, но и повернуть его вспять.

Сцена из спектакля.
Фото — архив фестиваля.

И все-таки спектакль оставляет ощущение недосказанности и неудовлетворенности. Вероятно, потому, что жесткая заданность действия не позволяет никаких зрительских вольностей: отклониться от маршрута, задать вопрос по ходу движения, прокомментировать увиденное «вслух». Хотя количество тем, на которые стоило бы поговорить, предостаточно — историчность и миф, уничтоженный город как место памяти, формы существования различных видов памяти (коллективной, социальной, культурной, личной) и способы их взаимодействия. Будь структура более разомкнутой, нам наверняка удалось бы больше понять про город и время, с которым ведет борьбу Федор Шанцын. Впрочем, заданный в онлайне формат созерцателя-фланера, как оказалось, легко перенести в оффлайн и выстраивать маршрут и диалог совершенно самостоятельно — где угодно и когда угодно.