Юбилей Ольги Антоновой.

22 декабря на сцене театра Комедии им. Н. П. Акимова отмечался юбилей народной артистки России Ольги Антоновой. Это был антрепризный спектакль «Соло для часов с боем» в постановке Владимира Тыкке. Помимо известных артистов в зале сидели зрители, не понаслышке знающие о театре Комедии 70-х. О звездной поре Ольги Антоновой. Что такие зрители были — стало понятно из тихих реплик. Всматривались — вспоминали — сравнивали.

Один из героев «Соло…», часовщик Райнер — Вадим Яковлев, говорит, что если настроить дюжину часов так, что они будут тикать одновременно, «тютелька в тютельку», в мире что-то изменится. Насчет часов и мира не знаю, но когда на «Соло…» жизнь сценическая вдруг точно совпала с жизнью реальной, пространство зала действительно изменилось — взорвалось аплодисментами. По сюжету, у пани Конти день рождения, и ее старые друзья устраивают праздничный вечер. И когда они поздравляли пани — кружили в танце, пили шампанское из туфельки и помогли ей встать на стол, — под шум, начавшийся в зале, было, конечно, уже не понять, где жизнь, а где пьеса.

Ольга Антонова на юбилее.
Фото — архив театра.

На эту сцену Ольга Сергеевна выходит почти полвека. Это пространство — действительно «милый старый дом». Здесь, задолго до того, как стать актрисой, маленькая Оля жила в коммуналке на шестом этаже. (Сейчас это помещение — часть театра.) Потом родители разошлись, Ольга несколько лет жила с отцом, будущим известным писателем Сергеем Антоновым, а потом уехала к маме на Урал.

Театр Комедии еще раз появится в ее жизни как дом в буквальном смысле: когда у Ольги Антоновой и ее мужа Игоря Иванова временно не будет жилья, театр предоставит им бывшую мастерскую

Одно из качеств Антоновой как актрисы — создавать светлое и гармоничное, домашнее пространство, где очень комфортно, и вовлекать в него зрителя. В свое пространство во время спектакля она не допустит дисгармонии, разрыва, надлома…

Искусство Антоновой  — изначально гармоничное, даже в ролях, предполагающих трагизм: «Астенический синдром» Киры Муратовой, «Цареубийца» Карена Шахназарова, «Незабудки» Льва Кулиджанова…

Одну из ее ключевых героинь зовут Иллария. В «Почти смешной истории». Почти как Иллирия: сказочный мир, который своими спектаклями (не только «Двенадцатой ночью») воплощал на сцене Комедии Акимов. Вряд ли Антонова — акимовская актриса. Не только потому, что мало с ним работала: Мастер умер через два-три сезона после того, как она вступила в труппу. Речь о природе дарования. Акимов не скрывал, что создаваемая им реальность — вымышленная и приподнятая над землей. Но сказочный мир был подчеркнуто зримым, даже телесным, и без полутонов. Акимов — режиссер-сангвиник, а этот тип личности, как известно, наряду с полнокровием и жизнестойкостью обладает и таким свойством, как толстокожесть. Которая исключает меланхолическую грусть и чрезмерную ранимость.

Мне кажется, из современных актрис акимовское начало воплощала (и продолжает воплощать) Вера Карпова: по школе — вахтанговка, а школу эту Акимов очень ценил. Это начало — в бьющей ключом эксцентрике и сценической хитрости; в графичности формы и умении актера представить, как он визуально выглядит в пространстве сцены.

Ольга Антонова в фильме «Астенический синдром».

Так вот, чистая акимовская эксцентрика, которую не нужно ни объяснять, ни оправдывать, Антоновой, думается, всегда была чужда. В основе причуд ее героинь — психологическая вязь. За нелепыми и порой фантастическими поступками проступают по-человечески понятные движения души. В этом Антонова — ученица Бориса Зона, о котором кто-то всерьез, а кто-то полушутя говорит, что его причастил психологическому театру сам Станиславский.

Кстати, неслучайно, что большинство известных нам эскизов и портретов Акимова — пастель и гуашь, есть и темпера. Он редко писал акварелью. А его портрет Ольги Антоновой — акварельный.

Антонова как актриса всегда возвышала реальность. Мир, создаваемый ею, — в той или иной степени Иллирия. Такие женщины — сочиненные, придуманные, таких в обыденной жизни нет. И все же… если сценический мир Акимова заявлял о своей оторванности от действительной жизни в полный голос, порой тотально, то Антоновой, кажется, всегда была интересна зыбкая грань между действительностью и надмирностью, прозой и поэзией. Ей всегда хотелось претворять, преображать одно в другое. Поэтому, наверное, произошел творческий альянс с Фоменко.

В ее фоменковских героинях и сочетались: невиданность, непонятность, «неотмирность» — и вдруг прозаическое начало. Которое, конечно, только игра, иллюзия. Нина Бегак из «Милого старого дома» была зубным врачом, поэтому музыкальное семейство Гусятниковых и не желало допускать ее в свой оркестр, и только зрители понимали, что она-то точнее всех улавливает Мелодию. Художником была вовсе не Иллария, а ее сестра Таисия — Людмила Аринина. Иллария же на вопрос, чем она занимается, отвечала: «Делаю чертежи для технической книги. Работаю дома, это удобно». Но зритель понимал: поэтический взгляд, видение художника — как раз у главной героини.

В игре Антоновой — удивительная музыкальность, и в этом также объяснение ее совпадения с Фоменко. Смотря фильмы с ее участием (не только фоменковские), можно мысленно отключить звук — и через пластику актрисы расслышишь мелодию. Неслучайно Григорий Козлов, ставя «Гарольда и Мод», ассоциативно включил в одну из сцен запись голоса Бабановой (читающей, кажется, Джульетту), голоса, который словно льется с колосников.

Внешняя динамика, графичность пластического рисунка, прямая спина — в прямом и переносном смыслах, — поставленный голос: все это не про Антонову. Ее сила — в слабости. В негромкости голоса, в мягких беззащитных движениях. Ее актерский стиль, конечно, импрессионизм — с его незакрепленной и неуловимой формой, ощущением света и воздуха.

Людмила Аринина (Таисия)и Ольга Антонова (Иллария) в фильме «Почти смешная история».

Героини Антоновой, кажется, лишены волевого начала. Такие скорее ждут изменений судьбы, а не сами берут все в свои руки. И кажется, в жизни самой Ольги Сергеевны (по крайне мере, профессиональной) все складывалось как-то само собой, постепенно, поэтому основные события и случились позже обычного. Имея образование бухгалтера (воля родителей!), театральный Антонова окончила, когда ей было под тридцать, первая главная роль в кино (та же «Почти смешная история») — в сорок. Впрочем, эта зыбкость, это движение «по течению», скорее всего, обманчивы. Как заметил кто-то из критиков, внешность «белокурого эльфа» скрывала невиданные жизненные силы, стойкость и устремленность.

Конечно, публикация в блоге — не актерский портрет. Это только мысли и впечатления, не претендующие на композиционную завершенность.

А потому в завершение хотелось бы просто, не делая выводов, сказать.

Ольга Сергеевна, в силу возраста я не видел Ваших ролей у Фоменко и Голикова, Виктюка и Стукалова… хотя о каких-то Ваших ролях нам рассказывали на лекциях в Театральной академии… Но когда, например, включаешь «Почти смешную историю», жизнь кажется светлой — в своих «прекрасных напрасностях». И веришь: «Троянской войны не будет».

С днем рождения!