«Настройщик».
Независимый проект Артема Томилова.
Режиссер Артем Томилов.

В последнее время концептмейкер и режиссер Артем Томилов перешел на формат лабораторий и совместных практик и стал перенимать/переносить принципы коллективного исследования на поле классических спектаклей. Работы Артема Томилова предлагают зрителю комфортное сейфспейс пространство и мягко приглашают войти в него в качестве соучастника — коллективно сопереживающего момент. Последние его работы в этом смысле особенно отчетливо направлены на формирование не личного зрительского опыта, а общего чувствования: поиск общности через идентичные ситуации и ощущения. Таким коллективным опытом в моноспектакле Павла Дорохова «Настройщик» становится чувство собственного расслоения, поиск своей новой идентичности в пересобирающихся условиях.

Сцена из спектакля.
Фото — Полина Назарова.

«Настройщик» — спектакль-автофикшн, и играется он в настоящей мастерской по реставрации пианино: Павел Дорохов играет самого себя, рассказывает зрителям свою историю о работе в бизнесе настройки и реставрации пианино, а также о взаимоотношениях с актерской профессией и современной реальностью в целом. В каком-то смысле суть спектакля «Настройщик» можно описать отзывом клиента на сайте «Камертона» — организации, единственным сотрудником которой и является Дорохов: «Собирались прощаться с нашим раритетом, вызов настройщика был с целью поставить окончательный „диагноз“ и разобрать… Однако после пары часов работы инструмент ожил и зазвучал вновь как когда-то в его „молодости“». В соответствии с родом деятельности Дорохов раскладывает собственную идентичность на составляющие, бессознательно пытаясь обнаружить внутреннюю поломку и настроить свое «я» на чистое звучание.

Работа настройщиком стала для Дорохова чем-то сродни театру. Каждая настройка инструмента — отдельный спектакль, с настоящими театральными эффектами вроде открытия крышки пианино, всегда вызывающего восторженный возглас клиентов. Настройщик — роль особая. Чтобы доказать свое право на существование в этой роли, Дорохову приходится сочинять родственников-музыкантов, вымышленное образование в консерватории и делать вид, что он умеет играть на пианино. Гаммерштили, фенгеры и контрфенгеры, вирбели и бакенклёцы — названия музыкальных запчастей звучат потоком, словно неразборчивая речь на иностранном языке или слова заклинания. Клёц, каподастр, колизвар — магические слова, прошептываемые Дороховым, раздаются эхом шепота Томилова, напоминая актерскую разминку по речи. Дорохов иронично замечает, что одна из деталей называется «пупка», и для нее существует инструмент «пупковертка», однако все вместе это необходимо для гордого слова «ауслейзер» — даже сама работа называется не так и не тем, чем является на самом деле. Разыгрывая созвон с клиентом, не разбирающимся в пианино, Дорохов карикатурно объясняет, как узнать марку инструмента (большой черный или коричневый поменьше), — инструмент, как и человек, оказывается гораздо сложнее, чем кажется, и часто не определяется своим названием. (Истинное значение терминов вы можете найти в словаре настройщика, и, да, такой словарь существует.)

Сцена из спектакля.
Фото — Полина Назарова.

После баек из сферы настройки инструментов начинаются актерская часть и повествование о короткой, но насыщенной театральной жизни Дорохова. История эта, в общем-то, тоже о том, как Дорохов был не собой. Он читает стихотворение своего земляка омича Аркадия Кутилова «Полковнику N» — намеренно пафосно, выразительно, как на отборочном туре поступления, с самозабвенной театральной окраской каждого слова. Томилов останавливает действие и с иронией комментирует, мол, перестарался, Паш. Так Дорохов переходит от рассказа про настройку к личным историям клиентов, а потом и к себе самому. К артистам, которые становятся не артистами. Вся дальнейшая театральная судьба молодого артиста складывалась как-то странно. Вроде и актер, а в театре был скорее техником, опять что-то настраивал, ремонтировал… Итог: и настройщик, и актер театра — не его идентичность, а вернее — одни из множества идентичностей в отсутствии определяющей.

Человек в спектакле Дорохова и Томилова — мигрирующая пустота, инструмент, наполняющийся звучанием смысла по желанию. Факт и эфемерная видимость факта смешиваются между собой и составляют невыразимую логику существования — тот неясный звук, который невозможно определить правильно. Даже если ты знаешь все слова заклинания и имеешь камертон вместо волшебной палочки.

В 2022 году, когда Дорохову наконец удалось поймать нужный тон, жизнь опять сломалась, и дальнейшее ее звучание сопровождается звуком лопнувшей струны. Как рассказывает Паша, это звук страшный, резкий, всегда неожиданный. Такой, что после него никогда не знаешь, что делать дальше. В результате случайных совпадений в момент, когда было непонятно, как починить свою жизнь заново, у Дорохова возникла мастерская, в которую зрителей и пригласили на спектакль.

Сцена из спектакля.
Фото — Полина Назарова.

Небольшая комната, расположенная по соседству с Театром Поколений и переполненная запахом пыли и старости, начинает оживать и наполняться уровнями содержания. Теперь она звучит не только музыкой из «1+1», но и подробностями биографии ее владельца. Слово «настройщик» перестает быть словом и наполняется каким-то сакральным смыслом — содержанием самого настоящего и живого человека. Смешного и обаятельного, артистичного и неловко подшучивающего — та самая пупковертка, которая при должном знании — магический ауслейзер. В финале Дорохов и Томилов исполняют неловкий рэп под лиричный аккомпанемент саксофона (в отличие от пианино, на нем Дорохов умеет играть) с посылом «не знаю, что будет потом, я знаю, что жив, и больше ничего не знаю». И смешно, и грустно.