Хроника, только хроника, дорогие читатели и коллеги. О ней просили меня вы, просили внятно и вполне официально объяснить, что происходит с журналом в данный момент. Потому что не все сидят в Фейсбуке, не все читают «Новую газету», не все смотрят «100 ТВ». Все смотрят и читают разное, а по городу ходят какие-то кривотолки: мол, с Комитетом по печати у «ПТЖ» не было и нет никаких проблем, а всему виной поганый характер Дмитревской, которая не может без скандалов. Ну, и все такое прочее. Привычное такое…

Поскольку Дмитревская с ее жутким характером серьезно обдумывает — не закончить ли двадцатилетний «проект» под названием «ПТЖ», потому что больше нет психофизического ресурса спасать и обеспечивать журнал, неся за него личную материальную и репутационную ответственность (20 лет — немалый срок); поскольку скандальная Дмитревская очень хочет перестать быть «юр. лицом», а быть только «физ.» и не уходить из подвала на Моховой каждый день в 0.10, чтобы попасть на последний поезд в метро; поскольку эта самая Дмитревская хотела и хочет спокойно и свободно заниматься никому не нужной профессией, — вот поэтому я и излагаю последовательно, хроникально, документально, что происходит. Город наш фантомный, «фантомные петербургские боли» возникают, как правило, тогда, когда люди ничего толком не знают. А нам скрывать нечего.

УСЛОВИЯ ЖИЗНИ

В 2012 году Комитетом по печати и СМИ администрации Санкт-Петербурга, как все последние годы, нам был предоставлен грант на выполнение проекта «Наша жизнь — театр (20 лет „ПТЖ“)».

Эти гранты присуждаются на конкурсной основе специальным экспертным советом. По условиям Договора мы выпускаем номер, затраты на некоторые статьи по производству этого номера Комитет возмещает нам после выхода номера и предоставления отчета.

В Проект входит 170 страниц, отвечающих паспорту проекта. Паспорт прилагается к Договору, и с некоторых пор в Комитете требуют, чтобы мы заранее указывали названия спектаклей, которые будем рецензировать в течение всего года (!).Это, естественно, невозможно: откуда мы знаем, что выйдет?..

По условиям Договора, если Комитет не принимает хоть один из четырех номеров (этапов), мы обязаны вернуть все деньги Гранта + неустойку 20%.

Итак.

В рамках проекта мы благополучно отчитались за № 67 и № 68, вышел № 69, молодежный. Его делала и за него отвечает молодежная редакция в трех лицах (Софья Козич, Оксана Кушляева, Надежда Стоева). Но так называемая «взрослая редакция», конечно, работала с текстами, и Евгения Тропп, и Елена Вольгуст, и Людмила Филатова. Елена Строгалева, Елена Третьякова читали верстку, уж не говоря о нашем идеальном литературном редакторе Елене Миненко. Не читала чистовой макет только я, поскольку «пинала балду» на «Золотой репке» в Самаре, где была со своими студентами. Приехала с высокой температурой, пришла в редакцию с 38,5, в тумане, работа кипела, номер был готов, я проверила выходные данные. В типографию!

ОКТЯБРЬСКАЯ КОНТРРЕВОЛЮЦИЯ

3 октября 2012 года мы предоставили отчет по № 69 в Комитет. На номере стояло «18+».

Дальше мне в трубку закричали: «У вас нецензурная лексика! У вас митинги!» — и прислали Акт от 9 октября. В нем зафиксировано использование ненормативной лексики в очерке Татьяны Фроловой «Дневник уборщицы» и «несоответствие паспорту проекта» нескольких материалов (без указания названий). Мотивированной части этот Акт не содержал, что нарушает пункт 2.2.2 Договора с Комитетом, но первое замечание я, кстати, приняла к сведению, и очерк Фроловой был выведен нами за пределы Проекта. То есть он не входил в отчет (такие случаи уже бывали и раньше, не влекли за собой никаких последствий, просто в следующем номере мы писали: «Приносим извинения за ошибку…»). В письме на имя С. Г. Серезлеева я и в этот раз извинилась за ошибку и попросила перечислить содержательные претензии к иным материалам.

В письме за подписью С. Г. Серезлеева от 23.10.12 «Записки уборщицы» уже не фигурировали, а как «несоответствующие» были перечислены (безо всякой аргументации) статьи:

1) М. Чуклинов «Мы протестуем, мы недовольны, или Митинг как театр»;
2) Н. Песочинский «Театрализация реальности: как это было»;
3) О. Тотухова «Жизненный фарс и театральное действо. Слияние»;
4) Донатас Грудович «О правилах жизни»;
5) Л. Чернова «Запретить нельзя поставить» (о спектакле «БерлусПутин»).

Поскольку и в этом письме не содержалось аргументации «несоответствия», редакция обратилась к независимым экспертам — профессорам гуманитарных кафедр различных вузов России: к театроведу Юрию Барбою (СПбГАТИ), эстетикам Льву Заксу и Галине Брандт (Гуманитарный университет Екатеринбурга), культурологу Александру Ласкину (СПбГУКИ), философу Александру Секацкому (СПбГУ), подтвердившим, что материалы соответствуют теме, заявленной в паспорте.

Их письменные развернутые заключения были предоставлены мною в Комитет 23.10.12.

НОЯБРЬСКИЕ ИДЫ

7 ноября состоялась моя встреча в Комитете по печати с С. Г. Серезлеевым и А. Ф. Дубовицким, на которой меня поставили в известность, что Комитет не хочет иметь отношения к номеру, где напечатаны перечисленные материалы (без аргументации), а на вопрос: «Это политическая цензура?» — было сказано: «Расценивайте как угодно. Мы, грантодатели, субсидировать фотографии Болотной не хотим».

Мне было обещано, что в течение двух дней, т. е. до 9.11.12 с юристами будет проработана ситуация дополнительного соглашения к договору, и № 69 из проекта будет изъят. Это минус 350 тысяч рублей. В случае отсутствия дополнительного соглашения Договором, как я уже говорила, предусмотрен полный возврат средств гранта (из которого нам были перечислены затраты двух номеров 2012) + неустойка 20%. Этих денег у нас нет, и это означает смерть журнала.

А дальше наступила тишина. В приемной мне сообщали: «Для вас никакой информации. Дубовицкий в больнице, Серезлеев за границей».

В общем, «А и Б сидели на трубе. А уехал за границу, Б простыл и слег в больницу… Кто остался на трубе?» Мы. Вернее, мы летели в трубу.

Я пыталась попасть на прием к председателю Комитета по печати А. А. Лобкову. Для этого теперь нужны письменные основания.

Документ

От кого: Петербургский театральный журнал
Кому: kpress@gov.spb.ru
16 ноября 2012, 13:08:40

Многоуважаемый Александр Анатольевич!

Убедительно прошу Вас принять меня по следующему вопросу.

Много лет Комитет по печати поддерживает «Петербургский театральный журнал» — единственный толстый общероссийский журнал по театру, выходящий 20 лет. В декабре журналу исполняется именно 20 лет.

В начале октября мы очередной раз отчитались по третьему этапу Проекта, которым в этом году нас поддержал Комитет (огромная за это благодарность). Нам было сообщено, что несколько материалов не соответствуют паспорту проекта. При этом не было предоставлено никаких аргументов.

Мы просили письменных доводов. Нам присылали бюрократические отписки. Мы приложили к отчету четыре экспертных заключения ведущих профессоров профилирующих гуманитарных кафедр различных вузов России, подтвердивших, что материалы соответствуют теме, заявленной в паспорте.

7 октября состоялась моя встреча с глубоко уважаемым мною С. Г. Серезлеевым и незнакомым ранее А. Ф. Дубовицким. Они также не смогли предоставить мне внятных аргументов, но сказали, что Комитет не хочет иметь отношения к номеру, где, скажем, напечатана рецензия на спектакль «БерлусПутин». Я не могу понять, почему Комитет может не устроить рецензия на спектакль, номинированный в 2012 году на Национальную театральную премию «Золотая маска» — высшую театральную премию России. Но, вне аргументов, несмотря на странность ситуации, приняла желание Комитета не финансировать этот номер.

С. Г. Серезлеев обещал мне, что в течение двух дней будут отлажены юридические подробности по договору, внесены коррективы с тем, чтобы один этап можно было из нашего Проекта исключить.

Конечно, это беспрецедентная ситуация, наносящая довольно сильный удар по материальному состоянию просветительского журнала, но я, уважая г-на Серезлеева, согласилась на его вариант.

А дальше — тишина. Вот уже 10 дней нам не дают никакой информации. На звонки не отвечают. Ситуация подвешена. Г-н Серезлеев адресовал меня к Дубовицкому, г-н Дубовицкий долго не отвечал, а сейчас, как мне сказали, находится в больнице. Никто не в курсе развития сюжета.

Я бы очень хотела встретиться с Вами. Никогда до сих пор мне не было отказано во встречах с руководителями Комитета. Прошу Вас принять меня безотлагательно.

Как можно догадаться, г-н Лобков меня не принял.

Примерно через неделю от лица молодежной редакции № 69 (Оксана Кушляева, Софья Козич, Надежда Стоева) журнал обратился в Комиссию по культуре ЗАКСа СПб, к ее председателю Максиму Резнику (ФИЗИЧЕСКОЕ ЛИЦО, ВЫПОЛНЯЮЩЕЕ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА), с просьбой помочь в отношениях с Комитетом. Искренне благодарю М. Л. Резника и М. А. Шишкину за принципиальную поддержку.

Документ

Депутатский запрос

Губернатору Санкт-Петербурга Г. С. Полтавченко

Уважаемый Георгий Сергеевич!

В соответствии со статьей 29 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется свобода мысли и слова, свобода массовой информации. Цензура запрещается. В ответе на депутатский запрос М. Л. Резника об административном давлении на учреждения культуры (01.11.2012) Вы подчеркнули, что «исполнительные органы государственной власти Санкт-Петербурга не вправе вмешиваться в творческий процесс с целью ограничения творческой свободы субъектов культурной деятельности (…)».

Тем временем отдельно взятым государственным органом Санкт-Петербурга осуществляется цензура, причем цензура политическая. Речь идет о Комитете по печати и взаимодействию со средствами массовой информации.

22 августа 2012 года заключен договор о предоставлении субсидии в виде гранта в сфере СМИ между вышеуказанным комитетом и АНО «Петербургский театральный журнал». Данный журнал, по мнению экспертов и критиков, является лучшим специализированным изданием в России, отличным примером театроведческой журналистики с устоявшейся репутацией.

9 октября 2012 года Комитетом по печати и взаимодействию со средствами массовой информации был составлен акт о выявленных нарушениях условий предоставления субсидии. Недовольство вызвали: статья «Митинг как театр», статья «Театрализация реальности: как это было», рецензия на спектакль «БерлусПутин». Отказ от принятия последнего материала вообще беспрецедентен, так как этот спектакль, поставленный по пьесе лауреата Нобелевской премии по литературе Дарио Фо, в 2012 году номинирован на Национальную театральную премию «Золотая маска».

По сведениям редакции журнала, Комитет по печати и взаимодействию со средствами массовой информации без предъявления сколько-нибудь аргументированных претензий и не принимая во внимание четыре независимых экспертных заключения, подтверждающих соответствие материалов 69-го номера журнала условиям предоставления субсидии, готовит документы о возврате субсидии. (…)

1. На основании изложенного просим Вас ответить на следующие вопросы:

Считаете ли Вы необходимым введение политической цензуры в средствах массовой информации?

2. Если да, то планируете ли Вы в целях нормативного закрепления уже сложившихся правоотношений предоставить Комитету по печати и взаимодействию со средствами массовой информации полномочие по ведению политической цензуры в Санкт-Петербурге?

3. Если нет, то какие меры Вы планируете принять в отношении должностных лиц Комитета по печати и взаимодействию со средствами массовой информации и его руководителя А. А. Лобкова?

М. Л. Резник, М. А. Шишкина

НАШ НЕЗАМЫСЛОВАТЫЙ МАРКЕТИНГ

Недавно в «Петербургском дневнике» вице-губернатор Василий Кичеджи расценил всю историю как маркетинговый план «ПТЖ». Подумать, что мы отказались от субсидирования в целях маркетинга — ход мыслей оригинальный… На самом деле запрос депутатов, в отличие от нашей тихой (несмотря на скандальный характер Дмитревской) двухмесячной борьбы с Комитетом за здравый смысл и мои компромиссные соглашения (за свободу надо платить — берите 350 000…), вышел в СМИ.

Кустикова А. «Петербургский театральный журнал» может перестать существовать // Новая газета. 2012. 23 нояб.

100 ТВ: «Петербургский театральный журнал» оказался в опасности

100 ТВ: Марина Дмитревская и Максим Резник — о том, есть ли элементы цензуры в печатных СМИ

И так далее.

В ответе на запрос телевизионщиков Комитет привычно держался формулировок про «несоответствие паспорту». Но после эфира на «100 ТВ» и ответа Губернатора депутатам — мол, никакой политической цензуры нет, нам прислали письмо, в котором снова содержались обвинения… но уже не в политике, а в нецезурщине, в ход пошел все тот же «Дневник уборщицы» Татьяны Фроловой, и вице-губернатор Кичеджи сказал об этом много раз в СМИ: мол, Дмитревская извинилась за мат, и все хорошо, конфликт исчерпан. Но в письме по-прежнему говорилось: субсидировать номер не будем.

Далее Комитет по печати собрал пресс-конференцию, и предметом был … один сплошной мат. Как я ни старалась задать встреченному мною наконец Лобкову вопрос о «несоответствии» статей Песочинского и Чуклинова, он смотрел на меня с глубоким непониманием: вы о чем? Так они перевели стрелки.

100 ТВ: Комитету по печати не понравилась ненормативная лексика, а вовсе не статьи о протестном движении.

Но на пресс-конференции было объявлено: Смольный созовет экспертный совет для решения вопроса по «ПТЖ». Это должно произойти до Нового года.

7 декабря 2012 г. нами был сдан отчет по № 70 (юбилейному). Никаких сигналов из Смольного до сих пор не получено. Правда, у Смольного есть еще законные несколько дней на изучение под микроскопом букв, напечатанных в журнале (содержание их явно не интересует, раз за оппозиционные материалы были приняты статьи молодых авторов «молочной идеологической спелости»).

На днях дверь в редакцию открылась, и ясноглазый молодой человек предъявил удостоверение: «Я из ФСБ». Изо всех сил стараясь не вникать в природу явления (во всех смыслах — явления…), могу сказать, что лично мое нервно-психическое состояние (не путать с характером) накануне нашего юбилея оставляет желать лучшего…

Обо всех событиях я информирую Комиссию по культуре ЗАКСа. Спасибо уже не только Максиму Резнику и Марине Шишкиной, но и Анастасии Мельниковой, и Константину Сухенко. Они все, кстати, из разных партий.

Судьба журнала по-прежнему неясна.