«Пьесы жизни».
Санкт-Петербургский социально-художественный театр.
Над проектом работали Л. Грачева, Е. Кошевая, О. Оловянникова, А. Иванова.

Созависимость — это самостоятельное заболевание, формирующееся у близких человека, страдающего зависимостью. «Мы возмещаем ущерб Вселенной», — говорит актер СХТ Константин Соя, описывая акцию, которую мы должны увидеть. Звучит, конечно, высокопарно, но если вдуматься… Много ли на свете людей, которые не проживали опыт зависимости? От курения, алкоголя, наркотиков? От людей, которые уже за чертой, от насилия, от собственного страха что-то изменить?

Актеры СХТ и участники тренинга для людей, имеющих серьезные личностные проблемы (реабилитация после лечения нарко- и алкозависимости), начинают свое «общее высказывание о проблеме, которая волнует», с представления. Каждый рассказывает короткую историю, из которой становится ясно, для чего он здесь.

Неактеры Андрей и Света, брат и сестра, делают сообщения о своей жизни. С флешбэками, разыгранными актерами, они звучат остро и яростно. Света, очевидно драматически одаренная, спокойно говорит о том стыде, боли, об одиночестве ребенка, родители которого пьют, о том, что чувствуешь себя неотъемлемой частью такой жизни и сам начинаешь катиться в пропасть. Ей вторит брат: «Разве можно говорить о такой боли посторонним людям?» Мы все не умеем просить о помощи, и это трагедия куда большая, чем любая зависимость.

Сцена из спектакля.
Фото — А. Бондаренко.

Сцены из «пьес жизни» героев перебиваются зонгами на стихи актера СХТ Павла Панкова. Озвученные электрогитарой и ударными, они резко взрывают темпоритм спектакля. Жестко, почти озлобленно К. Соя «бросает» в зрителей слова: «…старели дети, сражаясь за данные им обещания, за вечность любви полной, за невозможность секунд расставания и за котят в коробке картонной». Высоким звенящим голосом его перебивает Анна Дразнина с песней дельфина: «Мы покидаем вас навсегда!» А в это время один из участников акции выводит на доске мелом: «Мы все родом из детства!» И это правда, давно известная и набившая оскомину.

Детство — это то, что дает заряд на всю жизнь. Кому-то повезло и он получил такую дозу любви, что она греет его всегда и везде, спасая от любых неурядиц. А что делать тем, кому хочется послать свое детство на хрен? Когда хочется убежать от навязчивых флешбэков, от стыда, никчемности, чувства вины, от обиды, что именно ты оказался недостоин, казалось бы, самой естественной на свете любви — родительской? Надо, как Мюнхгаузен, схватить себя за волосы и тащить из этого болота, карабкаться, что есть мочи. Но не всем природа подарила столько личностной силы. В этот момент часто нужен кто-то, способный протянуть руку помощи. Но чтоб ее получить, надо попросить. Мне кажется, что совместное высказывание актеров СХТ и их, как они сами говорят, друзей именно об этом: нет ничего, что нельзя было бы преодолеть, если человек того хочет. Надо только уметь говорить о том, что тебе плохо. И тогда тебе помогут. Сколько жизней оборвалось только оттого, что такой уничтожающей болью делиться не просто невозможно — невероятно, что кому-то захочется взять на себя ее часть. А ведь в этом нет ничего страшного: мы очищаемся не только своим опытом страдания, но и тем, что способны сострадать.

Эта акция для меня стала высказыванием не столько о созависимости, сколько о сопричастности. О связи всех со всеми, о возможности брать на себя ответственность не только за себя и своих близких, а немного расширить границы своего микрокосма и впустить туда другого, иногда не просто чужого, а чуждого.

Сцена из спектакля.
Фото — А. Бондаренко.

Что кажется мне наиболее ценным, так это то, что актеры и неактеры очень органично сосуществуют в одном художественном пространстве. Вербатим здесь, если можно так выразиться, чистый: тексты написаны самими участниками акции и не подвергались профессиональной драматургической обработке. Например, неактер Влад читает свой монолог о свободе выбора под видеоряд — эта форма высказывания придумана им самим, она оказалась наиболее удобна ему в данных обстоятельствах. Неактер Сергей говорит о своей жизни и попытках самоубийства в форме монолога с Богом: он стоит перед кафедрой, на которой стоит лампа, и создается визуальная ассоциация с кабинетом следователя.

В этой акции нет ни спекуляции, ни насилия над «предметом исследования». Есть ощущение, что социальная польза здесь первична, а художественная — вторична, хотя она от этого и не проигрывает.

В финале все снова оказываются в мизансцене, напоминающей занятие групповой терапией, и рассказывают, сколько им уже удается жить «чистым временем» — свободным от зависимости. И вот здесь хочется присоединиться к сеансу: меня зовут Саша, мне 27 лет. Когда мне было 15, я впервые в жизни увидела близкого человека в ломке, а потом и в наркотическом опьянении. Прошло 12 лет, а я до сих пор помню безумные глаза, мимику и истошно «выблеванную» фразу: «Я кайф давно булыжу»… И это не единственная история моей личной созависимости, которой я хочу с ними поделиться. Я тоже хочу одержать победу и гордиться «чистым временем». Временем, в котором я свободна и счастлива, в котором несу полную ответственность за себя и свою жизнь, невзирая ни на какие обстоятельства. Временем, в котором я точно знаю, что я сильнее и меня не сломить. Это и есть СОпричастность: у нас всех есть демоны, которых надо обуздать. И не так уж важно, что это: наркотики или казалось бы безобидная лень. Мы все в состоянии победить в первую очередь самих себя.

«Пьесы жизни» получились откровенными, исповедальными и рассказанными с подкупающей простотой, но смогли удержаться в границах эстетического поля. Высказываясь посредством театра, обретая на сцене голос и придавая своему высказыванию особенную, уже художественную, значимость, участники акции в СХТ выполняют одну из формул театротерапии Евреинова: «Театр лечит актера, театр лечит и публику». И процесс выздоровления кроется именно в сопричастности, в столкновении с этикой Другого, который не так уж отличен от Я, как это может показаться на первый взгляд.