С новым старым годом, читатели и коллеги!
Вернее — со старым годом.
Утром 1 января, оглядев комнату все с теми же вещами, я вдруг реально, просто до физической жути, почувствовала: наступил 1984 год…
Ощущение застоя с его тусклой (теперь энергосберегающей) лампочкой под потолком, вечной осенью, слякотью под ногами, тупым телевизором и полным отсутствием каких-либо целей. Абсолютное дежавю…
Радио передавало: руководство Камчатского края сочло оскорбительным для государственной власти спектакль Камчатского театра «Золушка», в котором король, как известно, переводит часы на час назад, чтобы Золушка не ушла с бала. А на Камчатке недавно губернатор тоже перевел часы на час назад (у нас же новая президентская программа по часовым поясам!). И вот помощница губернатора, присутствовавшая на представлении, рассказала об увиденном губернатору, и тот приказал запретить спектакль как «разжигающий вражду к государственной власти». Милиция у театра, актеры, героически играющие спектакль без купюр (то есть, «Золушка» — как гражданский подвиг!)… Дожили.
Точно — 1984. Спектакль «Красная шапочка» Дмитрия Астрахана, который тогда запрещали из-за красного галстука Шапочки, сочтя это издевательством над пионерской организацией, а в волке видели отсидевшего зэка… С 1984 годом, дорогие товарищи!
***
Но тогда «не был, не состоял, не участвовал» было позицией. Теперь они только этого и хотят: чтобы мы «не были, не состояли, не участвовали». Ловят Немцова-Косачева, устраивают 3 января суд, а апелляцию не принимают, потому что выходные… сажают на 15 суток, не дают стула, выслушивают только подставных свидетелей… После приговора Ходорковскому они вообще распоясались окончательно. Ведь нет теперь никакого закона, нет Конституции, нет НИ-ЧЕ-ГО. И против лома нет приема!
СССР. Уборка снега
Радио передает интервью с вице-губернатором Осеевским: за крыши мы не отвечаем, это крыши приватизированного жилья, мы отвечаем только за мостовые, и с ними у нас порядок. В тот же день, ломая ноги на покатой наледи, карабкаюсь по набережной Фонтанки на премьеру в БДТ. И желаю одного: чтобы тут (не по крышам!) прошел товарищ Осеевский! С песней «Я этим городом храним…», которую они с товарищами по Смольному самодеятельно распевают на видео-ролике!
Про «храним» — это теперь вообще воспринимается как кощунство.Мальчика убило? Третий день ищут «стрелочника», кажется нашли его в «управляющей компании».
Девочка погибла? Неча родителям по проезжей части ходить!
А почему в других городах, где снега много, люди не гибнут? Я езжу, вижу убранные города, белые снежные мостовые, и никаких разговоров о жертвах!
Но если в том застое мы думали, что проломим стену — а там кислород, то в этом понятно: за этой стеной — другая, только голову проломить. Если тогда верили, что заграница нам поможет — в этом понимаем точно: не поможет. «За нефть и газ душу продаст…» Мы им позиции по Ирану — они нам невмешательство в права нашего человека…
***
Но я бы на их месте этого нашего человека тоже спасать не стала. «К чему рабам плоды свободы?» Их надо резать. Режут. Или стричь. Стригут. И «народу нравится», как говорится в «Кин-дза-дзе».
«Люди холопского звания —
Сущие псы иногда.
Чем тяжелей наказания —
Тем им милей господа…»
И тридцати лет с 1984 не прошло, а опять самый актуальный спектакль — «Муму» Вениамина Фильштинского в МДТ. «Разлитые посреди двора помои, летающие перья от потрошения кур… Двор московской барыни с одурманивающей заторможенностью его будничной жизни. Рабство. Привычное. Без „падших рабов“ и жестокого тиранического „произвола“, а обыденное, скучное, дворовое, которое вошло в плоть и кровь, сделавшись холопством и холуйством». Это я, начинающий критик, писала. И не про сейчас, а про «тогда»…
Все чаще вспоминаю сцену, когда в холопском восторге мужики хлещут друг друга розгами: «А уж как я люблю матушку-барыню!» — «Да ты в становую жилу бей!» И идиотически-ликующий восторг подобострастного самоистязания. «И меня в становую!».
***
Но если в том застое мы спасались театром, профессией, верой в его и свою миссию, то теперь и она не спасение: не нужна никому.
Зима в СССР
Иду мокрым утром на собрание театральных кассиров — рассказывать про Володинский фестиваль. Новая руководительница ДТЗК (монополиста по продаже билетов), общается с театрами как с поставщиками товара, а те, зависимо и подобострастно, акцентируют в рекламируемой своей продукции «веселое»: и Шекспир, и Камю — все «два притопа, три прихлопа», только продайте нас!
Профессия теперь — тоже не спасение. Кто смотрит? Кто читает? Сплошное «Ку»! «Когда делали фильм, я не думал, что все сбудется еще при моей жизни…» — говорит Габриадзе.
***
Увы, архивные изыскания приват-доцента Владимира из «Циников» о «руссах» («в книге „Драгоценных драгоценностей“ арабский писатель записал: „если кому удастся приобрести хотя малое имущество, то уже родной брат или товарищ тотчас начинают завидовать и домогаться, как бы убить его и ограбить“») не теряют актуальности, а наша жизнь, жизнь современных «циников», происходит на фоне все той же «нейтральной» хроники: «нашисты», разгул уголовщины, преступная милиция, приговор Ходорковскому, авиакатастрофы, нищающая страна рабов, уважающая разнуздавшихся паханов, которые мочат и мочатся на упавших в черный снег граждан… Мы живем точно так же, как Владимир и Ольга, мы — циники на все сужающихся островках своих кроватей. В который раз. И, как Владимир, можем только цитировать летописи, призванные свидетельствовать о неизменности и проклятости отечественного менталитета: «А все-таки мы самый ужасный народ на земле».
Со старым годом, читатели и коллеги! С 1984 годом!
Да нет, Марина, что-то все-таки изменилось с 1984 года — вот раньше Вы бы поговорили с кем-то из друзей по телефону или на кухне, и вздохнули бы с облегчением: все-таки не одна! А сейчас — высказались по горячим следам, я так понимаю, Вашего посещения собрания театральных кассиров, и надеетесь (ведь надеетесь же! надежда умирает последней, как говорится), что откликнется кто-то, кто думает так же! Вот я, например — спасибо Интернеут! И даже не важно, что мы с Вами виделись мельком всего однажды (я была у вас в доме 18 лет назад), а вот утешу Вас, что еще есть люди, которым нужен театр, которые ходят туда за живыми, яркими впечатлениями (хотя бы), и которым интересно вступать в дискуссию по поводу осуществленных спектаклей, ибо у них есть и свое мнение. К сожалению, то, что Вы увидели на собрании, это правда, и я сама в шоке (рассказали). Нынешнее руководство ДТЗК не нуждается в репертуарном театре, работникам кассы на Невском сделали замечание, за то, что у них что-то много продается билетов в репертуарный театр. Подозрительно! А не имеют ли они какое-нибудь дополнительное вознаграждение от этих театров? А то, что на Невском в кассы заходят, в основном, гости нашего города, которые хотят посмотреть именно наши славные театры, которым нужно все рассказать и объяснить — это не учитывается, этого не понимают и не хотят понимать. Надо продвигать коммерчески выгодные мероприятия! Человек, имевший дело в сфере торговли чем-то, весьма далеким от театральных билетов, на основании того, что он — начальство, выдвигает критерий профессионализма театрального кассира: если на обслуживание зрителя уходит больше, чем 3 минуты, то кассир — не профессионал. Далее в ранг достоинства возводится отсутствие личного мнения о спектакле — кассиру не надо смотреть спектакль, надо только прочитать анонс о нем. Следующим шагом, видимо, будет, смена коллектива нынешних кассиров на более удобных, на тех, которые будут под стать нынешнему руководству ДТЗК. С чем я нас, зрителей, и «поздравляю»! Утешиться, Марина, в этой ситуации, предлагаю только тем, что все-таки не все в той аудитории кассиров были подобострастны, были и нормальные люди, которым, как и Вам, не нравится происходящее. Но извечный вопрос остается: что делать? и каждый из нас будет решать его на своем конкретном рабочем месте. Меньше всего мне бы хотелось быть свидетелем русского бунта, «бессмысленного и беспощадного», потому что терпим мы долго, но несемся уж больно скоро, это будет даже не африканский Тунис.
Спасибо Вам, простой зритель. Только я не под впечатлением от кассиров писала,кассиры вообще сидели-молчали, а театры перед ними заискивали (но это я не первый год и не первый раз вижу), куда больше меня волнует 31 пункт Конституции, возникшая цензура, закручивание гаек…
Да про все это понятно, я согласна с В. Дурненковым, что в последние годы созрела ненависть к режиму. Но только она — ингредиент (это я уже от себя) в таком гремучем социально-психологическом коктейле, который не выпьешь!
http://grani.ru/blogs/free/entries/185086.html
http://grani.ru/blogs/free/entries/185174.html#cut1
И вот, например, СЕГОДНЯШНЕЕ СООБЩЕНИЕ ОТ О. ЛОЕВСКОГО ИЗ ЯКУТСКА: «ПОСЛЕ ПОСТАНОВКИ НОВОГОДНЕГО ПРЕДСТАВЛЕНИЯ В САХА ТЕАТРЕ УВОЛИЛИ ГЛАВНОГО РЕЖИССЕРА СЕРГЕЯ ПОТАПОВА».Надеюсь, Олег Семенович откомментирует это событие подробнее. Там тоже «Золушка» или что???
Да, такой цензуры не хотелось бы. Взялись за то, за что можно взяться: если не можешь изменить действительность — извини свое представление о ней. Теперь будут бороться за правильное, то есть лояльное нынешней власти, освещение действительности. Взялись не только за театры — взялись за образование, за школы, за учреждения, так называемого, дополнительного образования. Людей увольняют и люди увольняются. Зато с патриотическим настроем будет все нормально и под контролем. С «Пятого канала» убрали почти единственные программы для думающих людей — наверное, у них рейтинг не тот. Дальше будет еще веселее. Не знаю, существует ли в принципе лучшее время для жизни обыкновенного человека?
К нам в гости в Питер из Кирова приехали сестра с мужем на НГ. 31-го они решили вечером погулять по Невскому, сходить в Гостиный двор. Мы их предупредили, что лучше после 19, а то там будет митинг. Они поулыбались, пропустили мимо ушей, но послушались. Вечером в семь с чем-то слушаем новости на «Эхе Москвы» о том, что митинг у Гостиного двора закончен, арестовано 60 (100, 200?). Послушали, говорим им, мол, всё, можно идти. А у них глаза вытаращены: Как??!! Их реально арестовали??!! За что??!!
Сеатра и её муж неглупые, активные, молодые люди, у них своё дело, но они первый раз услышали о том, что такое возможно. Это в Кирове, где губернатор Никита Белых и так же работает то же самое «Эхо».
Из статьи Б. Сарнова «Сталин и Мандельштам»:
«…Это парадоксальное состояние было описано академиком И.П. Павловым и его учениками:
У нас находится на излечении больная с чрезвычайно расслабленной нервной системой. Когда ей показывают красный цвет и говорят, что это не красный цвет, а зеленый, она с этим соглашается и заявляет, что, всмотревшись внимательно, она действительно убедилась, что это не красный, а зеленый цвет. Чем это объяснить? Академик Павлов говорит, — парадоксальным состоянием. При нем теряется реакция на сильный возбудитель. Действительность, действительный красный или иной цвет — это сильный возбудитель. А слова: красный, зеленый и т. д. — это слабые возбудители того же рода. При болезненной нервной системе, при ее парадоксальном состоянии теряется восприимчивость к действительности, а остается восприимчивость только к словам. Слово начинает заменять действительность. В таком состоянии, по мнению академика Павлова, находится сейчас все русское население.
(Н.А. Гредескул. Журнал «Звезда», 1927.)
* * *
Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны…
…А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет,
Как подкову, кует за указом указ:
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него — то малина…
Когда услышал в новостях о камчатской «Золушке», поймал себя на том, что думал о власти лучше.
Недавно в «Особом мнении» Виктор Шендерович, говоря о реакции власти на стихийное выступление фанатов, сказал, что думал о власти лучше.
Вчера, на следующий день после освобождения, Борис Немцов в эфире «Эха Москвы», рассказывая о том, как прокремлёвская гопота опять прыгала вокруг него с сачком, сказал, что думал об этой власти лучше…
А если подумать об этой власти чуть-чуть хуже, то у нас даже не 84-й, у нас 34-й. Упади сейчас, скажем, на голову Матвиенко сосулька, вряд ли что-то остановит кремль от повторения этого 1934-го.
Спасибо за ссылки на выступления драматургов.
А что остается делать репертуарным театрам и их администраторам? Если бы были средства платить кассирам напрямую или повысить процент комиссии ДТЗК, повысили бы. Но увы.. Нет в театрах лишних денег, чтобы доплачивать и переплачивать тем, кто итак по роду своей деятельности должен продавать билеты в театры.
Вот и приходится уговаривать, заговаривать и расхваливать свои спектакли и надеяться на то, что костяк театральных кассиров, те, кто работеат в ДТЗК много-много лет, не забудут, вопреки утвержденному руководством ДТЗК плану продаж, предлагать зрителям не только «Кысю», но и спектакли репертуарных театров Петербурга.
Всем нам остается не бояться системы — будь то гос. система или система ДТЗК.
Пока мы сидим в сетях (во всех смыслах), Матвиенко намерена лишить Петербург звания исторического поселения. И тогда можно рушить город легко!
Ссылка (http://www.vesti.ru/doc.html?id=423635)
Дорогая Марина Юрьевна! Читали ли Вы ЭТО? http://www.novayagazeta.ru/data/2011/017/23.html
Это же слов нет! Неужели опять цензура?
Без «кислорода»!
Белгородские чинуши ввели цензуру театральных текстов
Ректор Белгородского института культуры и искусств (БелГИКИ) Ирина Игнатова запретила ставить в студенческом театре ряд современных пьес, в число которых попали «Кислород» Ивана Вырыпаева, «Планета» Евгения Гришковца и «Свободная пара» Дарио Фо. В Белгородской области не первый год действует «закон о духовной безопасности», на основании которого уже запрещались культурные мероприятия, в частности, рок-концерты, контролировалась работа ночных клубов. На основании закона был отменен День святого Валентина и Хеллоуин, теперь — спектакли о любви, которые должны были быть показаны 14 февраля на сцене студтеатра. Тексты нобелевского лауреата Фо, Вырыпаева и Гришковца были признаны «духовно опасными».
Блок мероприятий по обеспечению духовной безопасности белгородчан включает в себя внушительный ряд мер, принятых Белгородско-Старооскольским епархиальным управлением и социально-теологическим факультетом БелГУ. Широко распространяется брошюра Андрея Хвыли-Олинтера «Духовная безопасность и духовное здоровье человека, семьи и общества». По сетевой информации, до того как прийти к вере, стать диаконом и писать книги (еще один труд назван «Некоторые особенности Корана, шариата и мусульманских обрядов, используемые псевдоисламскими культами»), Хвыля-Олинтер был полковником внутренней службы, заместителем начальника Центра криминальной информации ГИЦ МВД РФ. Теперь он проректор по науке Белгородской духовной семинарии, доцент БелГУ, член Религиоведческого совета Белгородской области, ответственный секретарь комиссии по духовной безопасности при полномочном представителе президента РФ в ЦФО, священник РПЦ.
«Запрещенные авторы» комментируют случившееся:
Евгений Гришковец:
— Запрет на «Планету» был подан общим списком, в который попали разные современные драматурги. Ясно, что запрещающие «Планету» не читали текст, исходили из того, что все современные тексты для театра содержат мат и сцены насилия. Это не так. «Планета» — целомудренный текст о любви. Запрет говорит о невежестве тех, кто занимается культурой на местах.
Первым человеком, который мне об этом рассказал, был белгородский журналист, который подтвердил, что в различных комментариях белгородским СМИ авторы запрета подтверждают, что текстов не читали и не будут, потому что «не хотят пачкаться».
«Закон о духовной безопасности» действует в Белгородской области не первый год. Я неоднократно играл там во время его действия свои спектакли, и меня не запрещали. Я — автор из школьной программы, как можно запретить отдельное мое произведение, если меня в школе преподают восьмиклассникам? Мои тексты даются школьникам на сочинение, на изложение. Моя дочь писала изложение по моему рассказу «Зависть». Получила четверку.
Иван Вырыпаев:
— Мне кажется, у нас в стране курса на движение к демократии пока никто не отменял, поэтому и запрещать тексты в ней можно, только если они содержат признаки фашизма, национализма, оскорбления религиозных прав, призыва к насилию. Мне, конечно, очень лестно, что я попал в один ряд с Дарио Фо, но, насколько я знаю, ни у кого из нас в текстах ничего подобного нет. Поэтому вся эта местная инициатива есть грубое нарушение прав личности. И Гришковец, и я — мы много работаем в Европе, и мне очень не хотелось бы, чтобы туда дошла весть об этом запрете, это бросило бы тень прежде всего на нашу страну.
Екатерина Васенина
15.02.2011
До чего же все не меняется! «Когда в нас что-нибудь неладно, то мы ищем причин вне нас и скоро находим: «Это француз гадит, это жиды, это Вильгельм…» Капитал, жупел, масоны, синдикат, иезуиты — это призраки, но зато как они облегчают наше беспокойство! »
Чехов. Из письма.