«Саша, вынеси мусор». Н. Ворожбит.
«Невидимый театр».
Режиссер Алессандра Джунтини, художник София Матвеева.

Сочетание «Невидимый театр» звучит сегодня довольно часто. Особенно в контексте культурно-социальной деятельности. Но чтобы не путать: одноименный проект Семена Серзина отношения к теориям социального театра не имеет никакого. Название нового независимого театра под его руководством стоит понимать буквально — театр, которого не видно.

Появился «Невидимый театр» совсем недавно, но когда именно, сказать сложно — не было ни пресс-конференций, ни праздничной церемонии открытия, просто в социальных сетях возникла новая группа, постепенно заполняемая анонсами «невидимых» спектаклей.

Спектаклей, собственно, немного. И большинство из них не новые. Это «Демоны» Серзина, его же «Алинка. Deti ceti», «Любовь людей» и два квартирника — «Стыдно быть несчастливым» и «Невидимая книга».

В команде, как заявлено, молодые артисты различных театров Петербурга («Этюд-театра», театра «Мастерская», БТК, МДТ и т. д.). На самом деле, их творческая дружба началась еще во время обучения в театральной академии. Спектакль-квартирник «Стыдно быть несчастливым» по дневникам Александра Володина достался театру в наследство, кажется, еще с тех самых пор, когда артисты всех этих театров были просто «фильшты» или, скажем, «кудаши». И это очень обаятельная деталь, на мой взгляд: очевидно, что участники этого невидимого сообщества вошли в него, руководствуясь исключительно личным желанием и инициативой.

Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.

«Саша, вынеси мусор» — премьера декабря.

Небольшая сцена театра Karlsson Haus (филиал на Фурштатской) вся застелена коврами. Напольные и настенные… такие рудименты советского дизайна — они, кажется, много говорят об образе жизни и мысли своих владельцев.

Саша, полковник украинской армии (Иван Солнцев), умер от сердечной недостаточности. Его вдова Катя (Дарья Степанова) и падчерица Оксана (Екатерина Ложкина-Белевич) готовят поминальный стол. Оксана на седьмом месяце: актриса прижимает к животу монитор, на котором транслируются кадры внутриутробной жизни плода. Так она и проходит в обнимку с экраном до следующего действия, передвигаясь от непривычной нагрузки немного неловко — ну, как беременная.

Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.

Сценическое пространство разделено на два уровня, верхний и нижний. В начале спектакля в «верхнем мире» актриса Мария Жильченко в национальном костюме сидит за хлебосольным столом. Перед ней миска с замешенным тестом, пакет конфет и прочие угощения на поминки. Такой обобщенный образ Украины (нравы и быт которой занимают особое место в пьесах Ворожбит). Режиссер Джунтини справедливо предоставляет ей право стать отдельным действующим лицом (отдельной темой). Жильченко —Украина расскажет рецепты всех поминальных блюд, заведет протяжную песню, когда настанет момент, а у могилы будет истошно причитать и неистово пить горилку — в общем, все как положено.

Ироническое отстранение, привнесенное в действие образом Украины, и юмор, заложенный драматургом в реплики персонажей, позволяют артистам проживать свои роли психологически достоверно и даже транслировать боль утраты близкого человека без чувства неловкости.

Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.

Авторы спектакля называют постановку современной притчей. Действие сочетает в себе бытовой и метафорический планы. С одной стороны, текст весь состоит из трогательных бытовых подробностей, с другой — никакого удивления не вызывают визиты покойника и разговоры с ним. Так, не в силах смириться, Катя умоляет непутевого мужа вернуться, но «оттуда» не возвращаются, и Сашу достойно провожают в последний путь, постепенно преображая его в своем сознании в настоящего героя. В общем, как оно всегда и бывает.

«Саша, вынеси мусор» Джунтини длится не более часа — это лаконичное, емкое высказывание без претензий на какие-то новые формы, но с четко сформулированным режиссерским месседжем.

Посыл, собственно, антивоенный. Спустя год, в сентябре 2014-го, Саша решил воскреснуть. Переминаясь с ноги на ногу, он стоит в дверном проеме «верхнего мира» и уговаривает родных разрешить ему вернуться (потому что при «шестой мобилизации» требуется согласие близких). Но девочки не пускают его обратно. Они его уже провожали однажды. Еще один раз  — было бы жестоко. Слишком. «Пусть другие воюют, а ты отдыхай».

В финале на мониторе, где раньше беззаботно плавал в околоплодных водах еще нерожденный малыш, транслируются документальные кадры военных хроник разных времен. Такой понятный, прямой и очень эмоциональный пацифистский посыл.

«Катя взваливает мешок. Оксана берет мусор. Дрова трещат, огонь горит.
А где-то там, где-то там, новое старое войско проводит учения. На случай, если девочки передумают…
На боевую позицию становись
Автоматы на грудь, по разделениям делай раз делай два делай три
Пулеметы на ремень
Огонь
Отставить»