«Я выбираю свободу». По воспоминаниям А. Галича из книги «Генеральная репетиция».
Невидимый театр.
Режиссер Семен Серзин.

«Свобода» — слово, которое приобрело сегодня практически сакральный смысл. Вот и Невидимый театр делает Свободу с большой буквы темой болезненной рефлексии. Хотя она лейтмотивом проходит практически через все спектакли Семена Серзина в Невидимом: будь то «Как хорошо мы плохо жили» по Рыжему или довлатовская «Невидимая книга». Но, кажется, в новом спектакле рождается надежда на эту самую свободу.

В основу спектакля легла автобиографическая повесть Александра Галича «Генеральная репетиция». Поэт не понаслышке знал, каково жить в безвоздушном советском пространстве и быть к тому же неудобным для власти автором.

Семен Серзин и Арсений Семенов.
Фото — архив театра.

Семен Серзин убрал из «Генеральной репетиции», по сути, центральный сюжет — историю негласного запрета пьесы Галича «Матросская тишина» и попытки будущего «Современника» протащить ее на сцену. Вычеркнув театральную «линию» с ее героями, режиссер оставляет все остальные лица: от беззаботных молодых людей до партийных работников.

Название повести Невидимым театром вынесено в жанр спектакля. Но что репетируется? Что вот-вот должно быть представлено публике? Может быть, свобода? Нам как будто говорят: «Она уже где-то совсем рядом». Только действительно ли это так? Все-таки финал повести Александра Галича далеко не оптимистичен: опальная «Матросская тишина» так и не была поставлена в «Современнике». Все закончилось той самой генеральной репетицией…

В спектакле Серзина герои верят в то, что свобода возможна. Главное — стремиться к ней во что бы то ни стало. Поэтому одни из первых слов, которые слышат зрители, звучат как манифест: «Я выбираю свободу!» Герой Михаила Касапова, забравшись на широкий подоконник, отчеканивает каждое слово: «Я выбираю свободу — // Но не из боя, а в бой, // Я выбираю свободу // Быть просто самим собой». В окне позади актера виднеется мертвый пейзаж: темные заводские здания на фоне свинцового петербургского неба. И пока за окном мир продолжает рушиться, в небольшом театральном зале говорят о свободе и, самое ценное, искренне верят в нее.

Надежда Толубеева.
Фото — архив театра.

Пространство сцены лишено каких-либо временных маркеров: разномастные стулья и кресла, стоящие вдоль необработанной стены, и старый торшер. Костюмы героев спектакля тоже лишены признаков определенной эпохи: все актеры одеты, как вчерашние учащиеся — в черно-белые платья, рубашки, юбки.

Заняв места вдоль стены и глядя в лица зрителей, герои, молодые люди, чем-то напоминают тех самых студийцев, когда-то создавших театр «Современник». Несмотря на то, что Серзин отказался в спектакле от театральной «линии», ее отголоски все равно звучат в спектакле. Перед нами юноши и девушки, выбравшие иной путь. Они борются с лицемерием и приспособленчеством. Точно так же в повести Галича студийцы вместе с автором пьесы пытались противостоять двойным стандартам и узколобости партии, олицетворяемой бесконечно ограниченными чиновницами.

Форма спектакля проста и представляет собой ряд этюдов. Сюжетно они не связаны между собой, но все их объединяет выбранная тема свободы. В отредактированный текст «Генеральной репетиции» включены также и стихотворения Галича, словно его личность из автобиографической повести расщепилась на множество «я», воплощенных актерами спектакля. В одной из сцен Юлия Захаркина сдержанно зачитывает «Старательский вальсок»: «Вот так просто попасть в богачи, // Вот так просто попасть в первачи, // Вот так просто попасть в — палачи: // Промолчи, промолчи, промолчи!..» Невозмутимость в интонациях и равнодушие к окружающим в глазах актрисы крайне выразительны. Ее взгляд скользит по залу и лишь на короткие мгновения задерживается на отдельных лицах. Предельно простая сцена заставляет невольно ерзать на месте и задавать самому себе неудобные вопросы.

Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.

Темы, о которых говорят герои, актуальны всегда, в России особенно. Но, кажется, сегодня и сейчас они звучат как никогда злободневно. «Могли ли мы знать в ту удивительную и прекрасную весну сорок пятого года — какой кровавый шабаш, какая непристойность безумия и преступлений ожидает нас в ближайшие годы?!» — рассуждают герои спектакля. Стоит поменять цифры в реплике — получится разговор о нас с вами. И дальше такие переклички будут встречаться все чаще и чаще.

Герои размышляют о несвободе, точнее, фиксируют жизнь в ее условиях. Они говорят об известных и самых простых людях, которые шли на компромисс, только бы уцелеть. Но что или кто породил такую жизнь? Ответом становится стихотворение, которое читает героиня Марины Даминевой: «Старики управляют миром, // Суетятся, как злые мыши, // Им по справке, выданной МИДом, // От семидесяти и выше», — произносит девушка, стоя в простом платьице с белыми листами в руках. Ее хрупкая фигура контрастирует с серьезным, даже тяжелым взглядом широко распахнутых глаз. Мир молодых, жаждущих жить свободно, подло и завистливо уничтожается бесчеловечными «стариками».

Смелость и открытость молодых героев спектакля «Я выбираю свободу» подкупает. Они смеются в лицо тиранам и не скрывают этого. Они хлестко, не страшась возможных последствий, говорят, что думают.

Михаил Касапов.
Фото — архив театра.

Героиней одной из самых драматичных историй стала Лия Канторович в исполнении Надежды Толубеевой. Гордая, статная, удивительно красивая и, возможно, самое ценное — внутренне свободная девушка кажется чужаком среди простых московских ребят. Они моментально окружают ее веселой толпой и смотрят на новую подругу с восхищением. Однако Лия так и останется чуждой им: она задает слишком сложные вопросы, а ее смелые высказывания задевают. Девушка превратится в яркое воспоминание других героев, во что-то неуловимое и до конца неразгаданное.

Чаще всего атмосфера в спектаклях-квартирниках Семена Серзина меняется от разбитного, порой горького веселья в начале до трагедии простого человека в финале действия. Однако в «Я выбираю свободу» привычной смены настроения нет. Смех и предательский ком в горле поочередно сменяют друг друга на протяжении всего действия. Только что зрители потешались над футбольным противостоянием советского гопника-спортсмена Владимира Лялина (Николай Куглянт) и улыбчивого футболиста из Великобритании (Евгений Шумейко), как тут же нас одергивают: проиграл-то Владимир не просто какой-то команде, проиграл — на Западе! Для человека, живущего в Союзе, это серьезный, практически непростительный проступок. Поэтому уже как-то не до шуток…

Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.

Случится ли та долгожданная свобода, в которую так убежденно верят герои спектакля? Или она так и останется предметом разговоров, мечтой? С каждым днем все труднее ответить на этот вопрос. Но хотя бы веру в свободу никто отобрать не в силах. А пока можно делать посильное: например, не идти на унизительные компромиссы и сделки с совестью. Может быть, это немного приблизит нас к тому, о чем на протяжении всего спектакля «Я выбираю свободу» говорят его герои.