«Когда я снова стану маленьким». По произведениям Я. Корчака.
Большой драматический театр им. Г. А. Товстоногова совместно с Творческим объединением Культпроект.
Режиссер Евгений Ибрагимов.
БДТ продолжает наращивать детскую ветвь репертуара. Вслед за проектом «Театр изнутри» в афише появился кукольный спектакль «Когда я снова стану маленьким». Евгений Ибрагимов, в последние годы проживающий в Чехии, нечастый гость в нашем городе. Последняя его петербургская постановка относится к 2006 году. За это время в кукольной жизни города произошло много изменений, в том числе появилась мастерская Руслана Кудашова, где актеры, воспитанные именно как кукольники, участвуют в драматических спектаклях, пластических композициях. Но вот приезжает Ибрагимов и ставит свой по-доброму старомодный спектакль, и на главную роль мальчика Владека берет актера Тараса Бибича, до этого никогда не работавшего с неодушевленными партнерами. Артист существует исключительно в живом плане, кукол он использует только для того, чтобы разыгрывать истории. Пока эта работа далека от виртуозной, но спектакль становится «кукольным» вне зависимости от того, как Бибич взаимодействует с предметами. Чудо оживления неживого происходит параллельно, почти без его вмешательства. И в этом состоит парадокс спектакля.
Никаких приключений или сказок, в центре внимания — реалистичные истории из жизни обычного польского мальчика по имени Владек. Таких как он было много в городах Европы первой половины ХХ века. И все-таки режиссер не уточняет годы, в которые происходит действие, как этого не делает и Януш Корчак в своих повестях. Важно другое: проблемы Владека универсальны — в любом месте и в любое время ребенок может в той или иной мере пережить подобные чувства. Детство главного героя проходит в атмосфере социальной нестабильности: отец теряет работу и не может найти новую, семья переезжает в жилье подешевле, дети голодают, старшим приходится бросить школу, чтобы приносить в дом хоть пару грошей. Последнее, конечно, для современных детей не так актуально, но общий посыл понятен: жизненные невзгоды не мешают Владеку, как любому ребенку, восхищаться первым снегом или зрелищем пожара. Мальчик с азартом забирается с друзьями на крышу, чтобы увидеть падающую звезду и загадать желание. Для него, как для любого ребенка, все это удивительно. Ибрагимов воплощает на сцене именно этот детский взгляд на окружающую действительность, где люди могут летать, как птицы, а звезду легко положить в карман. Следуя заветам Корчака, зрителям предлагается не опускаться до детских понятий, а встать на цыпочки и возвыситься до них. При этом режиссер не создает некий утопичный образ детства. Здесь есть место всему, с чем приходится знакомиться маленькому человеку. Например, несправедливость («Почему мы должны уезжать, если папа первый открыл здесь кофейню?» — искренне удивляется Владек) и боль потери от смерти младшего брата Вицуся. Эпизоды связываются между собой ассоциативно. В памяти героя всплывают отдельные случаи из прошлого — ведь Бибич играет не ребенка, не маленького мальчика, которым ему даже при большом желании и не стать, а взрослого, погружающегося в воспоминания о детстве. Его герой — рассказчик, и наперед знает, что случится. Но взрослый Владек переживает прошлое заново, со всеми его радостями и трагедиями.
На сцене, уставленной чемоданами самых разных размеров, Бибич появляется, как человек, который вернулся в то место, где давно не был. Сколько лет назад он был ребенком: 10, 20, 30? Он оглядывается по сторонам, ставит принесенные вещи и зажигает лампу. Рассказ о переезде семьи своего героя он ведет спокойно, хотя и печально. Для него это сейчас лишь воспоминание. Но через несколько минут взрослого Владека уже переполняют эмоции, будто все происходит с ним впервые. Он аккуратно достает из короба кукольных маму, папу, сестер, братьев и… себя самого, длиннорукого и длинноногого, нескладного. Этими куклами герой Бибича разыгрывает эпизоды из прошлого.
Для всевозможных рассказов в распоряжении актера не один десяток кукол (работа Натальи Мишиной). Бибич аккуратно расставляет их по чемодану или, схватив в охапку, уносит со сцены. Эти фигурки больше похожи на деревянные игрушки, у них двигаются разве что голова и руки. Но тем удивительнее чудо, когда эти статуэтки начинают существовать сами по себе. Вот, например, героя Бибича тянет за руку кто-то невидимый, а уже через секунду из рукава свитера актера появляется куколка, изображающая сестру Владека — Блошку. Складывается впечатление, что именно игрушка и притянула к себе человека, который больше нее в десятки раз. Еще удивительнее, когда куклы, занятые в спектакле, вдруг исчезают в одном месте и появляются в другом. Только потом понимаешь, что у одних фигурок есть дублеры, а другие перемещает во время затемнений актриса Светлана Шадрина (она же, кстати, появляется и в образе мамы). Но там, в зрительном зале, создается впечатление, что игрушки Владека оживают, когда никто не видит. И эти ощущения, конечно, тоже родом из детства. К концу спектакля все пространство постепенно заполняется куклами: наигравшись каждым персонажем в отдельности, главный герой оставляет его там, где закончил конкретную историю. Но эти немые фигуры не выглядят брошенными. Они остаются рядом с Владеком, то ли как олицетворение детского мирка, то ли как немые напоминания о пережитом.
Подобно тому, как малыши в своих забавах часто превращают обычные предметы во что угодно, строят свою работу с пространством и художники (технолог Виктор Антонов, художник Эмиль Капелюш). Но, в отличие от детских тяп-ляп-придумок, тут все очень искусно. Чудеса рождаются из обычных чемоданов, коих на сцене, наверное, не один десяток. Внутри каждого — секретные ящики. В одном, оказывается, хранится квартира со светлыми обоями, окошком, столом и даже глобусом. В другом — комната с веревкой, на которой сушится белье. В третьем — лестница с кирпичной стеной. Сами чемоданы становятся то катком, по которому Владек — Бибич с радостью катает своего кукольного близнеца, то паровозом, который, зашумев и запыхтев, вдруг поедет (это, конечно, один из самых удивительных и впечатляющих моментов спектакля). В одном из этих старинных чемоданов даже разгорается пожар. Зритель, правда, видит лишь красно-оранжевые отблески, все остальное описывает Владек. Но тем поразительнее, что струя воды, которую пускают пожарные, существующие лишь на словах, оказывается реальной.
За счет чередования настоящего с ненастоящим возникает сказочно-реальный мир, то есть тот мир, который видит ребенок. Как было бы хорошо, если бы у людей были крылья, рассуждает Владек-человек, и берет игрушку, которая изображает его самого, таким образом, что взмах пальцев поднимает куклу в воздух. Этот способ научить летать игрушки, так хорошо знакомый детям, вдруг получает воплощение: за окном, которое висит над сценой, пролетает туда и обратно целая стая мальчиков с белыми крыльями за спиной.
И все-таки спектакль — лишь воспоминание о детстве. Светлая печаль от этого слышна и в мелодии скрипки. Живая музыка — еще один персонаж спектакля. Игра Бориса Кипниса, который появляется и в образе папы, наталкивает на новые воспоминания. Взрослый Владек, играющий ребенка, вдруг задумывается: а что будет, когда я стану большим? На этом заканчивается его короткое возвращение в прошлое. Герой Бибича надевает плащ, в котором пришел, берет чемоданы и уходит. А звезды, загорающиеся в окне над сценой, напоминают: никто из нас уже никогда не станет младше, но мы по-прежнему можем смотреть на мир, как дети.
А вот вопрос: есть какая-то логика в таком выращивании «детской» ветки? Когда-то ТЮЗ называли БДТ (Бывший Детский Театр). Теперь БДТ — Бывший драматический или Большой детский? Он хочет вырастить детсадовскую аудиторию до взрослой зрительской массы, которая придет к нему через десять лет, или просто адаптация — это то, что легче и понятней? Хочу уловить логику развития и не вижу внятного программного объяснения, почему театр, самим называнием назначенный говорить о драматической сложности, так резко повернулся в сторону детворы и всяческой адаптации. Как кажется автору?
А с чего бы именно БДТ — и вдруг не ставить детские спектакли? И при чём тут адаптация? И с каких это пор детская аудитория отменяет драматическую сложность?
Нвдежда Таршис, Б. Констриктор
Вчера в БДТ очевидно было: спектакль растёт, как его герой Владек. За персонажем Тараса Бибича тень толстовского Николеньки, на спектакле — отблеск трилогии. Вот «диалектика души» (здесь — её взросление, живое сплетение счастья и тревоги, безоглядной самоотдачи и острой рефлексии) и даёт ощущение разомкнутости, бесконечного развития.
Вибрация внутренней жизни — нерв спектакля, Череда эпизодов, каждый из которых прелестен сам по себе, постепенно вырастает в нечто большее. Драматическая сложнорсть и в самом деле не отменена в этом спектакле, где так тонко представлен мир детства. Романтическая одиссея из царства детства в мир настоящего — всегда трагична.Здесь же совершенно естественно, без котурнов, трагедия возводится в квадрат. Наложение маленькой частной жизни ребенка на всемирную историю задаёт масштаб всей постановке. Всё, что окружает детство героя, скоро исчезнет в горниле Второй мировой. Рухнет весь этот уклад жизни. Рухнет всё. На этом черном фоне мир детства становится особенно пронзительным, ярким, поэтическим. Грядущей бесчеловечности мира противостоит детская душа. В этом и надежда и ужас одновременно.
Хрупкость кукол и трепет мальчишеской души здесь и фактура, и тема спектакля. Живое звучание скрипки (Борис Кипнис), кажется, утяжелено избыточно щедрым звуковым рядом постановки.
Участие Светланы Шадриной, напротив, исключительно тактично и уместно, рукотворно, атмосферно точно. Но эта постановка Евгения Ибрагимова в первую очередь одушевлена артистическим и, кажется, героическим существованием Владека — Тараса Бибича
Судя по всему, нужно смотреть
все мы.., из детства
Увидела в афише, почитала в разных источниках о спектакле, о артисте, заинтригованная пришла в театр. В нетерпении ожидала увидеть некую сказочную, захватывающую душу и сердце, трогательную историю. Ничего не случилось. Была разочарована. Т.Бибич, вероятно был «не в ударе». Хорошая режиссерская задумка, хорошая задумка с куклами, но вот выбор артиста весьма странный, как-то он не к месту. Мне кажется, спектакль имеет место быть, имеет право существовать, но как-то невнятен артист, лично для меня. На спектакле мой ребенок спросил: «Мама, зачем артист притворяется маленьким, мне 12, разве я такой?». Его слова навели на мысль, что взаправду притворяется, не проживает, а лукавит. Но это лишь мое мнение.
Искать сказочность в документальной прозе Корчака мог только человек, ни разу в жизни её не читавший. Задать вопрос: «Почему взрослый дяденька играет маленького мальчика?», — мог только человек, ни разу в жизни не ходивший в театр. Ни в том, ни в другом предельно внятный, ударный, трогательный, хватающий за душу и сердце актёр Бибич не виноват ни секунды.
Обмануть ребенка очень сложно. Мой ребенок часто бывает в театре, но вопрос данного плана был впервые. Может быть актер просто устал? Допускаю. Но сказать, что прямо таки «хватает за душу» — нет, ни разу. Слишком все размыто. Если убрать кукол, других артистов, вывести его одного, что будет? Мне кажется, полная катастрофа. Но опять таки, это лично мое мнение.
«Если птичке хвост отрезать — она только запоет. Если сердце перерезать — обязательно умрет». Валентина — разумеется, если убрать кукол, убрать скрипача, то спектакль рассыплется — именно потому, что таковым он задуман и воплощён режиссёром Ибрагимовым — на стыке кукольного театра, драматической игры и живой музыки. Актёр Бибич и в этом тоже не повинен.
Алексей, вероятно, не зря студенты о вас легенды слагают, как о весьма противоречивой личности. Вот и напишите статью, а не только комментарии, может тогда и зритель пойдет подготовленный, осведомленный
А мы вот не супер сведующие театралы-сходили!! И я ушла в пронизывающим чувством восторга,тепла,легкой грусти!! Меня все завораживало!! И если бы не мой ребенок периодически отвлекающий вопросами и уточнениями,мне кажется я бы еще часа 2 после спектакля там сидела!! Волшебный спектакль,волшебная музыка,волшебный Бибич,волшебные куклы))
Посмотрела спектакль в видеоверсии. Он совсем недетский: хрупкий, трогательный и очень человечный. «Наивный театр» и в то же время очень искусный. Чувства главного героя, очень хорошего мальчика из хорошей семьи… а это такой редкий герой, что по нему уже соскучились… тревожное время, через детскую интонацию, влюбленность в мир… Это замечательный спектакль и мне неважно в каком он театре идет и какие награды получил.