С 3 по 10 ноября в Курганском театре кукол «Гулливер» проходил VI Международный фестиваль современного искусства «Параллели»
Курган. Небольшой зауральский город, слегка застрявший во времени: улицы Куйбышева, Советская, Революции, памятник Ленину в центре города напротив местного драмтеатра (он, конечно, с колонами и пьесой Рэя Куни в афише), тишина после десяти вечера. Люди, под стать городу, ходят хмурые, не оглядываясь по сторонам, пытаются скорее добежать от работы до дома или обратно (не разберешь — много вахтовых должностей).
Легендарный театр кукол «Гулливер» кажется здесь приветом из параллельной реальности. Стоит себе крошечный, неподалеку от Филармонии, а ставят там режиссеры европейского уровня, и фестивали проходят по несколько раз в год.
Чудеса? Да нет, кропотливая и уже давняя работа.
Фестивали современного искусства сейчас занимаются прежде всего налаживанием коммуникации: между художником и зрителем, между театром и иными искусствами, просто между людьми. Выставки, концерты, лекции, две лаборатории и постоянные обсуждения — на «Параллелях» все настраивало на дискуссию. Зрителя нужно было немного направить, расширить горизонты его восприятия. В центре программы был десяток спектаклей, которые выбирал нынешний худрук «Гулливера» Дмитрий Ши. Он и обозначил: на фестивале «Параллели» в этом году ведущим направлением выбраны современные спектакли для детей. Сразу три работы из разряда «0+», несколько спектаклей для подростков и три для детей постарше — «18+».
Любопытно, как по-разному режиссеры выстраивают коммуникацию с аудиторией в своих спектаклях в зависимости от цели и возраста аудитории. «Хтонь» театра кукол «Гулливер» — мрачное действо от режиссера Александра Хромова — начиналось со звукового погружения зрителей в атмосферу древнего ритуала. Актеры располагались по всему зрительному залу и держали одну низкую ноту, настраивая себя и нас будто бы для обряда. Когда зрители расселись и актеры вышли на небольшую сцену, начали разворачиваться бессловесные картины («ритуальные фрески» — так обозначен жанр спектакля), из которых зритель волен был собрать собственную историю или же просто постараться почувствовать страшное дыхание древности. Живое музыкальное оформление на старинных инструментах и сложная голосовая партитура не давали уху отдохнуть, вводя нас в подобие транса.
Сцена из спектакля «Хтонь». Tеатр кукол «Гулливер». Фото из архива театра Гулливер
Сначала было радостное узнавание образов из народных сказок — то актриса на синем фоне встает в позу русалки, то выносят золотое яйцо, которое вдруг разбивается, и вот уже бабка с дедом лепят на столе колобка, — но это были только вспышки, игра нашим сознанием, которое постепенно перестраивалось на непривычный язык. Дальше зрителей, по всей видимости, погружали в новый уровень работы с древним материалом — и вот мы уже видим борьбу нескольких молодых людей за красавицу или внезапно оказываемся под пристальным взглядом черта с натуральными рогами. Наконец, какие бы то ни было герои пропадают вовсе, и вниманием завладевает множество палок и коряг, которые в руках артистов становятся то плывущими в даль кораблями, то причудливыми животными, то костями, оставшимися от убитых героев, то вовсе символами, обозначавшими у древних славян различных богов.
Правда, чтобы подтолкнуть зрителя к осмыслению происходящего, режиссер включил в действие пару монологов, которые дают соответствующие ключи: одна девушка, ритмизируя свою речь под молитву, говорила о том, что все деревья живые и их чувства необходимо учитывать; другая под конец спектакля вышла с монологом от себя и рассказала, как искала предназначение колядок в гугле во время работы над спектаклем. Тем самым, кажется, режиссер только подчеркнул, насколько сложно спустя тысячелетие воспринимается символический язык древних, насколько далеки мы от той культуры, как распались связи современного человека с древностью. Пугающий, отталкивающий мир, в котором все для нас зашифровано.
В афише фестиваля тот же режиссер, Александр Хромов, был представлен бэби-спектаклем «День и ночь» Красноярского театра кукол. В двух других спектаклях «0+», где в основе действия была игра и дети не подключались к активному поиску смыслов и значений, все было выстроено по внятным правилам: здесь вам нужно помочь героине постирать вещи, здесь — помочь найти носок и т. д. Хромов же вновь заходит на территорию неизведанной древности — опять живая музыка, бессловесное действие и отсылки к славянским обрядам. Странные куклы из ткани, сена и колокольчиков не были ни антропоморфными, ни анималистичными, что позволяло детям самим фантазировать. К тому же зрители становились не только созерцателями, но и участниками: вот нам дают нитку, и уже весь зал тянет ее полукругом, чтобы по ней смогла «летать» вязаная птица; а вот актеры начинают кидаться друг в друга кометами из тех же нитей, забрасывая часть из них зрителю. Интересно, что, не проговаривая правил, актеры управляли вниманием маленьких зрителей, не позволяли им превратить спектакль в хаос.
Сцена из спектакля «День и ночь». Красноярский театр кукол. Фото из архива театра Гулливер
Два моноспектакля в афише «Параллелей» стали островком текстоцентричного театра. В екатеринбургском ЦСД режиссер Антон Бутаков превратил знаменитый роман Гузель Яхиной «Зулейха открывает глаза» в мелодраматичную историю о любви и смерти, а актер и создатель «Летучего театра» (г. Сургут) Виктор Евдокимов уложил повесть Гальего «Белое на черном» в 40-минутный психологический триллер под музыку Шостаковича. Только если Татьяна Савина играла башкирскую историю, не вставая с коленей, превратив тем самым весь текст в исповедь, то Евдокимов постоянно демонстрировал переживания главного героя изломанным пластическим рисунком и сгибанием небольших железных прутов, которые постоянно были на площадке. Однако в целом подходы совпадали — основным каналом для передачи эмоций и переживаний был отличный литературный текст, который сам собой рождал в зрителях эмоции и переживания.
Сцена из спектакля «Зулейха открывает глаза». Екатеринбургский ЦСД. Фото из архива театра Гулливер
Юлия Каландаришвили в театре «Суббота» выпустила в прошлом году походную версию «Цацики идет в школу», в которой все роли поочередно играют два артиста. Сюжет незамысловат: шестилетний мальчик Цацики действительно идет в школу в первый раз, а дальше все как у людей — первая драка со старшеклассником, первая влюбленность, странная учительница и прекрасная, понимающая все это мама. За чем же следить? За превращениями актеров в персонажей и их остроумными репликами. Каждому герою придуманы жест, голос, деталь реквизита, что позволяет разобраться в этом калейдоскопе. Коммуникация со зрительным залом здесь выстроена по законам эстрадного представления: необходимо следить за реакцией зрительного зала на очередной гэг, чтобы продолжать действие дальше. При этом спектакль не превратился в капустник, а последовательно раскрывал через детскую иронию реальные проблемы взрослого мира — от неадекватной учительницы или директора школы до отца-алкоголика, из-за которого один из старшеклассников стал хулиганом.
Сцена из спектакля «Цацики идет в школу». Театр «Суббота». Фото из архива театра Гулливер
На фестивале не было ни иммерсивного театра, ни спектаклей-променадов, да и в целом положение сцена/зал нарушалось редко. Но это не делало спектакли менее современными, а способы взаимодействия со зрителем менее действенными. Скорее наоборот, фестиваль продемонстрировал, как, не выходя из пределов сцены-коробки, осваивать искусство коммуникации со зрителем. Кажется, в современном мире это и есть важнейшая составляющая современного искусства и театра как неотъемлемой его части.
Извините, придираюсь, но… Автор не поленился походя пнуть Курганский драматический театр за то, что он, видите ли, с колоннами и с коммерческой пьесой в афише, — видимо, не взяв на себя труд узнать, что этот самый театр только что номинирован на «Золотую маску» за спектакль «Похороните меня за плинтусом»! Да и вообще тут очень много художественно интересного было, о чем и «ПТЖ» не раз писал.
Да, не раз. Целых четыре, судя по указателю. Про «ЗМ», конечно, я в курсе. Правда, не в курсе, когда наличие номинации избавляло театр от колонн и коммерческих пьес в афише. Тем более, что это вовсе не оценка театра, а просто штрих к тому как выглядит город. Да и, собственно, странно, что в этом вы увидели пинок, Евгения Эдуардовна. Очевидно же, что о театре имеет смысл говорить, только на предмете его спектаклей. Здесь — это облик провинциального города и больше ничего.
Жаль, Антон, что вы ничего хорошего в городе не увидели. В этом маленьком городе есть своя красота, своя душа….и без города не было бы этого театра, театра «Гулливер» И люди у нас замечательные. И зрители великолепные. Пожалуйста, в следующий раз гоняясь за образами будьте глубже и интереснее.
Я не могла «пройти мимо» этой статьи…. Да, город у нас маленький и улимцы у нас Советская и Ленина, но Революции (тут уж придумывать не нужно), если Курган провинциален, то не такой уж серый и мрачный. Да, нет у нас дворцов, есть драмтеатр с колоннами, но есть и маленький уютный Гулливер, в котором происходят чудеса, в котором 2 раза в год собираются театры не только страны нашей, но и зарубежные театры. Я, к сожалению, не смогла увидеть спектакли всех гостей Параллелей, т.к. как раз в ПИтере и была — в культурном центре нашей страны — дождливом, сером, неуютном в это время года, городе. А в Кургане в это время была и премьера — Хтонь, мрачная для вас, но показывающая любовь и свет, который мы должны видеть во всем этом мраке и серости. Это у нас, в Кургане, талантливые артисты, бессеребренники, которые, как бы это не звучало, работают на зрителя, которые ни одного движения не сделают «без смысла». Хтонь — замечательный спектакль, как и все работы нашего Гулливера, а самое главное, его артистов. Да, возможно, спектакль ЦСД «Зулейха…..» тоже сложный, но заставляющий думать и…. это все про любовь!!!!!! Это все о любви) Это эмоции, это переживания, которые дает нам, курганцам, Гулливер. Кстати, мои детки ходили на спектакль о страусенке. Им ОЧЕНЬ понравилось!!!!! Детей же не обманешь. Даже из этих трех спектаклей я уже могу сказать, что репертуар Параллелей очень продуман и для людей. Это человеческие чувства и позитивные чувства, да, иногда их надо представлять на контрасте, но это все о нас, о нашей жизни, и в этом реальность, позитивная реальность, не пошлая под колоннами классики, а оптимистическая и жизнеутверждающая!!!!! Наш курганский Гулливер — самый лучший и самый удивительный театр!!!!! А если кто-то не понимает смыслов или эти смыслы потерял, то это ваши проблемы!!!!! Зритель любит наш театр и, конечно же, в обиду его не даст.