«Пермские боги».
Пермский академический Театр-Театр.
Режиссер Дмитрий Волкострелов, художник Ксения Перетрухина.

Вот так живешь-живешь всю жизнь в Перми, да и не замечаешь того, что кажется привычным. Ходишь в галерею с детства, видишь Пермских богов. Ну да, боги. Деревянные, с крестьянскими терпеливыми лицами. Говорят, нигде больше таких нет. Но, оказывается, для того, чтобы они стали частью тебя, должен прийти человек «со стороны» и свести вас, поместив в какое-то особое пространство, добавив туда каких-то ему ведомых ингредиентов, заварив, смешав, заговорив… получив на выходе не то чтобы спектакль, а некую именно встречу, соприкосновение, со-общение. И если ты не настроишь свои чувства и душу на этот процесс, то он, наверное, и не произойдет. А боги глядят со стен — на зал, на сцену, они-то все видят и все знают…

Сцена из спектакля.
Фото — И. Радченко.

Темнота. Неясные звуки. Таймер, отсчитывающий реальное время. Дата — сегодняшнее число. Пространство понемногу освещается. Фигуры людей, сидящих каждый в своем пространстве — за столом, на сундуке, на скамейке. Четыре времени года: зима, весна, лето, осень и опять зима. Ночь — рассвет — день — сумерки — закат. Все по кругу. Перед нами пройдут сутки из каждого времени года. А трое мужчин и три женщины будут тихо и спокойно заниматься своим делом: просеивать муку и лепить пельмени, смолить лыжи, вязать носок (зима); перебирать семена и ровнять грядки, сколачивать скворечник (весна); плести венки и удить рыбу (лето); рубить в корыте капусту и развешивать выстиранное белье (осень)… Неторопливо ходить по деревянным мосткам в окружении оконных наличников, вил и грабель, ведер, из которых будет литься вода… Иногда замирать под тихий гул, подходить к одиноким стульям, брать тексты и читать их негромким голосом: стихи, записи из книги отзывов Пермской художественной галереи и размышления — кто же такие боги? А кто такие люди? Читать будут и в очередь, и одновременно, сплетая голоса, которые соприкасаются со звуком льющейся воды, стуком молотка, звоном стакана, тихим пением. Такая тишина бывает только в деревне, когда все звуки природные. И материалы тоже природные — старые доски (ни одной новой), цинковые тазы, вода. Земля, полотно, шерсть.

Сцена из спектакля.
Фото — И. Радченко.

Для меня — зрителя — это час медитации, час тишины, общения с самим собой, со своим деревенским и народным прошлым. Тот самый неподвижный и молчаливый театр, о котором писал Метерлинк, когда содержанием спектакля становится не внешнее действие, а негромкий разговор человека с собственной судьбой. И даже звук лопнувшей струны мне тоже здесь чудился, как будто время появлялось и проходило невидимкою, мимо этих занятых своим делом-ритуалом людей, которые одновременно наши современники, и я ведь тоже нахожусь в своем 2 февраля 2019 года. Но одновременно я, вместе с ними, ощущаю токи другого — вечного — времени, соединяющего меня с моими предками, с Пермскими богами, которые воплотили для нас черты этих реальных пермских мужичков, которые присели, задумались, а через некоторое время встанут и пойдут работать в поле или сядут с удочкой у реки. И в пространстве спектакля время действительно идет не линейно, а накладывается пластами — век на век, спрессовывая нас в единое бессмертное существо, давая ощутить себя частью чего-то непостижимого и древнего, оставляя одновременно самим собой. Хочется подпереть голову да и застыть, глядя в вечность…