«Снежная королева». Л. Киселев.
Рэп-театр (Москва).
Режиссер Давид Каас, автор рэп-треков Лев Киселев, сценограф Валерия Иволгина.

Единственный и неповторимый Рэп-театр — независимый московский коллектив, создающий спектакли с музыкой соответствующего жанра, — стабильно выпускает по премьере в сезон, и только что состоялся первый показ их новой работы: рэп-сказки «Снежная королева».

Сцена из спектакля.
Фото — Елена Тимофеева.

Первые проекты Рэп-театра, основанные на романах Достоевского, удивительно удачно выстрелили на Большом детском фестивале: рэп-мюзикл «Преступление и наказание» получил в 2023 году приз от художественного руководителя фестиваля Сергея Безрукова, а год спустя мюзикл «Идиот» победил в номинации «Лучший музыкальный спектакль для детей в старшей возрастной категории». И хотя школьная программа в самом деле заставляет подростков размышлять об убийствах из принципа и убийствах из ревности, логично, ловя конъюнктуру, создать с расчетом на детский фестиваль спектакль без трупов в кадре.

Таким спектаклем стала «Снежная королева», основанная на пьесе Евгения Шварца по сказке Ганса Христиана Андерсена. Пьеса 1938 года тоже довольно конъюнктурно отрабатывает повестку дня, объясняя нищим жителям страны с плановой экономикой, что деньги им совсем-совсем не нужны, были бы сказки, а блага в полном соответствии с коммунистическим идеалом чудесным образом свалятся на голову сами — по потребностям. За сотню лет до Шварца Андерсен сочинил историю о женской инициации в почти полностью женском мире. От бабушки до Снежной королевы все, кто помогает либо мешает Герде, — женщины; даже разбойничью банду возглавляют женщины; ворон служит лишь проводником к настоящему ключу от входа во дворец — своей невесте вороне, — а во дворце всем заправляет принцесса, принц при ней лишь консорт; северный олень полностью зависит от маленькой разбойницы, ну а Кай и вовсе травестия «девы в беде».

Сцена из спектакля.
Фото — Елена Тимофеева.

Шварц разрушает эту матриархальную автаркию, вводя в сюжет Сказочника, Советника и Короля, а второстепенных женских персонажей убирая; агентности у женщин становится меньше, но и зло теперь не персонифицировано в одном центральном женском образе — Снежной королеве, — а распределено между ней и мужчинами-злодеями.

В «Снежной королеве» Рэп-театра режиссер Давид Каас (сопостановщик рэп-мюзикла «Идиот» и один из исполнителей роли Мышкина) смещает координаты иным образом. В финале, движение к которому идет по канве Шварца, только без северного оленя, выясняется, что злодеяния Снежной королевы инспирированы Советником, а сама она вполне способна на понимание перед лицом всепобеждающей любви. Она отпускает Кая и Герду, а Советника превращает в ледяную статую. С одной стороны, при таком подходе зло мельчает: получается, что Герда противостоит не ледяному олицетворению мортидо, а обычному жадному дядьке; но для детской сказки в наших реалиях это и неплохо, ибо добрым молодцам и девицам дается очень практичный урок. С другой стороны — женщина теперь не воплощение, а лишь непроизвольный носитель зла. Реабилитация длиной в две сотни лет.

В спектакле Снежную королеву играет Кристина Ковалюк — одна из лучших вокалисток Рэп-театра. Несмотря на открывающий плечи лиф, ее образ — это не образ соблазнительницы малолетних; в нем есть что-то от бесполого снеговика из другой сказки Андерсена, и дело тут отчасти в несуетливо-статичной пластике, отчасти в унисекс-оверсайзе остальных элементов костюма и в целомудренно закрывающем волосы глухом чепце. Ее партия подразумевает кантилену, а не рэп-читку, и мощный поток ее голоса как бы предвосхищает финальный поворот сюжета: такой напор ассоциируется в нашем слуховом опыте и в метафорике не с холодом, а с огнем.

Сцена из спектакля.
Фото — Елена Тимофеева.

Носителей неподдельного внутреннего огня художник по костюмам — дебютантка Александра Разуваева — впрямую маркирует красным. В громадный, уютный красный шарфище и красную шапку одет Сказочник (Денис Криштопов), чья партия как раз состоит из задорных рэп-треков. Бабушка (Дарья Рыжанкова, она же играет Ворону и Атаманшу) носит красные ботинки, пояс и бусы. Аккуратно, но при этом с головы до пят краснеет Герда (Нина Колосова): кеды, полосы на тельняшке, помада, повязка на голове. У Маленькой разбойницы (Виолетта Манукян) один глаз закрыт повязкой в виде красного сердечка, а северный олень, проникший в спектакль в виде трогательного камео — вязаной игрушки на поясе у разбойницы, — щеголяет красным шарфиком. Кстати, отсутствие оленя-персонажа компенсирует сама Герда: Маленькая разбойница щекочет ножом ее, предлагая побыть своим оленем.

Кажется, что логику подхода разбивают сине-красные спортивные костюмы разбойников, но история Герды в изложении Сказочника трогает не только Маленькую разбойницу, а еще и членов шайки, и все становится на места. И для ренегата Кая (Михаил Ушурелу, он же играет Принца) не все потеряно: можно заметить, что красным маркирован его микрофон. Да, как в лучших традициях рок-опер «Поющих гитар» 1970-х годов, в Рэп-театре поют в ручные микрофоны — по крайней мере, в камерном формате зала-конструктора КЦ ЗИЛ, где можно произносить разговорный текст без подзвучки. У Советника (Рамиль Ахмеров) микрофон вмонтирован в рукоять трости — а его жилет цвета запекшейся крови доводит тему использования красного цвета до логического конца: жизни противостоит не холод, а разложение (которого на холоде, надо сказать, не происходит).

Сцена из спектакля.
Фото — Елена Тимофеева.

Отказавшись от оленя, создатели спектакля с удовольствием взяли на вооружение Ворона (Василий Шутько) и Ворону: у них большая, даже излишне тяжеловесная в структуре одноактного полуторачасового спектакля, дуэтная партия, не считая подтанцовки в одном из номеров Герды. Перья на крыльях обеих птиц вырезаны по контурам человеческих ладоней — двигаясь, они словно машут десятками рук. Победивший антропоцен не нуждается ни в животных, ни в жизнеподобных цветах — розы изображены изгибами алой неоновой трубки и стоят в супермаркетной тележке, но при этом не продаются. Тележка и нужна скорее не для олицетворения коммерции, а для общей мобильности: учитывая гастрольную гиперактивность Рэп-театра, спектакль оформлен максимально просто и при этом динамично — несколько передвижных перегородок с натянутым на них полиэтиленовым «льдом» да обычная строительная стремянка. Дыма, душившего зрителей в первых проектах, практически нет, видеографией Рэп-театр так и не увлекся — проецируются только глаза Снежной королевы с инейно-белыми ресницами.

На фоне этой лапидарности на первый план выходит актерская игра. Дети в исполнении взрослых артистов — нервные и дерганые, словно заранее запуганные страшными сказками; благодушная Бабушка, напротив, явно не забыла принять свои успокоительные таблетки; Принц и Принцесса, как у Андерсена — фрики не от мира сего, причем в пугающей степени; злодеи — Советник и Король — казались бы опереточными, если бы не их рэп-номера, демонстрирующие, что они-то как раз держат руку на пульсе реальности. И все артисты, чья линейка включает несколько партий, успевают до неузнаваемости перевоплотиться между выходами.

Сцена из спектакля.
Фото — Елена Тимофеева.

Спустя четыре года после «Преступления и наказания» рэп-мюзикл уже не захватывает дух одним фактом своего существования, но Рэп-театр в любом случае создал достойного конкурента если не пьесе Шварца, где смелость и достоинство все же оценены по заслугам, то как минимум сусальной опере Сергея Баневича «История Кая и Герды».