Не стало Нины Ивановны Желудовой, нашей дорогой Нины Ивановны... Когда-то наш журнал писал о ней. Десятки лет она была «мамой» всех заочников и вечерников ЛГИТМиКа-СПбГАТИ, клявшихся ей в любви и верности (а это сотни театроведов). Кто-то клятву исполнил, но последние годы, по ряду обстоятельств, Нина Ивановна жила страшно... Светлая, светлейшая ей память...

А первым откликнулся на скорбную весть Юрий Кружнов. Наверное, напишут и другие...

VIII Петербургский театральный сезон в Тбилиси

От современных отношений между Россией и Грузией страдает любой развитый человек.

Правда, ему, человеку соображающему, подкинули изрядную порцию свежих впечатлений, связанных с другой родственной страной, и Грузия невольно отошла с авансцены сознания.

Отошла, да не ушла.

«Валентинов день». И. Вырыпаев.
Небольшой драматический театр.
Режиссер Вадим Сквирский.

Две женщины — законная жена Катерина и любовница Валентина — свято хранят память о мужчине, которого уже лет двадцать как нет: в день рождения одной из них он умирает от сердечного приступа. Не смог, не выдержал, сломался, ушел. И хотя тем самым «подарочным» патроном смертельно ранило обеих, дамы смогли, пережили — и его, и себя прежних. Так и существуют: с дыркой в сознании и в сердце, пустотой в душе, в вечной ненависти и презрении друг к другу — слишком уж они разные. Чистенькая, дотошная, в розовом пальтишке аккуратистка Валентина (Татьяна Колганова), в особо нервные и тревожные моменты переходящая на латынь, интеллигентно недолюбливает помятую грязную алкоголичку Катю (Татьяна Рябоконь), крушащую, роняющую и опрокидывающую все на своем пути, путающую храм Христа Спасителя с «церковью Христа Спасателя».

Фестиваль детских театров «АртКаникулы» в Перми

Само название «АртКаникулы» и то, что фестиваль не был конкурсным — его целью было собрать и показать зрителям лучшие спектакли, — придало ощущение свободы, легкого дыхания, уверенности в том, что работа и будни непременно вознаграждаются праздниками. Фестиваль получился чрезвычайно интересным не только в собственно театральном аспекте — он отразил несколько тенденций, путей развития детского театра, явился «культурным срезом» нашей жизни. Пятнадцать спектаклей: разнообразие форм и художественных высказываний, возрастных адресов и режиссерских подходов — от многонаселенного мюзикла до авторского соло-театра, где создатель спектакля един во всех лицах — и драматург, и режиссер, и исполнитель. Собранный арт-директором фестиваля Татьяной Тихоновец показ обнаружил совпадения в откликах театров на главные запросы времени. Оказалось, что почти все «взрослые», 16+, спектакли — о сиротстве, и в прямом, и в метафизическом смысле этого слова, о неправильности, невыносимости мира без отца, без Отца, без Бога.

Валерию Ивченко — 75. То есть, 75 лет артисту «последнего товстоноговского призыва», о чем писала когда-то на наших страницах Елена Горфункель. И хотя до БДТ у Валерия Михайловича была целая жизнь и в Харькове, в театре, помнящем Леся Курбаса (об этом мы тоже писали), и в театре им. Ивана Франко, с незабываемым «Дядей Ваней» Сергея Данченко, где они с Богданом Ступкой играли Астрова и Войницкого, для поколений петербуржцев Ивченко — одна из реликвий БДТ, словно бы всегда принадлежавшая Фонтанке, 65...

«Петербургский театральный журнал» искренне поздравляет Валерия Михайловича Ивченко. Многия лета — и исключительно на сцене!

XVIII Международный фестиваль камерных спектаклей по произведениям Ф. М. Достоевского в Старой Руссе

Это фестиваль-дом. В самом буквальном смысле: двухэтажный дом-музей Федора Михайловича Достоевского на берегу маленькой старорусской речки Перерытицы. Шесть мемориальных комнат хранят цилиндр и перчатки писателя, фисгармонию и рабочее бюро Анны Григорьевны Достоевской, игрушки сына и дочери... В саду, в зеленой (в середине ноября!) траве под деревьями можно было найти подмерзшее, но вполне съедобное яблоко, там же гулял музейный кот фантастических размеров, прямой потомок котов из семьи Достоевских.

«Что делать?». По мотивам романа Н. Г. Чернышевского.
АБДТ им. Г. А. Товстоногова.
Режиссер Андрей Могучий, художник Александр Шишкин.

Что такое пресс-подход, дорогая публика? Да я и сама не знаю. Просто в преддверии спектакля пресс-служба нынешнего обновленного БДТ сообщила мне, что «после премьеры состоится пресс-подход, в рамках которого художественный руководитель театра Андрей Могучий и артисты расскажут о спектакле»... Не привыкши слушать рассказы режиссера о своем спектакле и смолоду усвоивши профессиональный запрет на контакты с создателями прежде, чем разберусь со сценическим текстом, — расскажу о спектакле «Что делать?» самостоятельно... В рамках, так сказать, глубоко личного и сугубо первоначального пресс-подхода. Не исключая, что будет и второй...

«Это я, Батюшков!».
Моноспектакль Григория Печкысева.
«Пушкинский театральный центр».
Режиссер и исполнитель Григорий Печкысев, художник Светлана Тужикова.

Широкое «пермяцкое» лицо, ладони разночинца, богатырская конституция — все это совсем не согласуется со знакомым по портретам утонченным образом щуплого, маленького, вечно мерзнущего Константина Батюшкова. В основу сценической композиции Григория Печкысева легли письма, записки, стихи поэта. Отталкиваясь от одних фактов биографии, записок, стихов, писем Батюшкова Гнедичу, Вяземскому, Жуковскому и полностью опуская другие, актер создает образ совершенно неожиданный, далекий от беззаботной маски поэта-эпикурейца. Контраст здоровой фактуры Григория Печкысева и анакреонтического имиджа его героя работает на главную тему спектакля — кризиса идентичности, разлада — с собой и с действительностью, которое преследовало Батюшкова на протяжении той половины жизни, которую он провел, будучи в сознании и под страхом его помрачения. Проклятие наследственного безумия висело над ним с рождения и настигло в 34 года.

Рассказ о «Таком фестивале», который в третий раз проходит в Петербурге с 14 ноября по 2 декабря, мы начинаем с «Крейцеровой сонаты».

«Крейцерова соната». Моноспектакль по повести Л. Толстого.
Тюменский драматический театр.
Автор композиции и исполнитель Александр Тихонов, режиссер Александр Баргман.

Тогда, потом. Тогда или потом? Время спрессовалось, сжалось, склеилось, оставив в памяти лишь последнее событие: встречу Позднышева с детьми. Пространство сузилось, замкнулось до размеров клетки вагона-ресторана. Когда это все началось? Когда произошло первое падение? Тогда, еще до убийства жены? Или уже потом, после?

Тогда, потом, тогда потом, тогдапотом...

Слитые вместе, эти два слова, повторенные многократно, точно мантра, создают тот самый мерный ритм, что так напоминает стук вагонных колес.

«Последние». М. Горький.
Елецкий драматический театр «Бенефис».
Режиссер Павел Зобнин, художник Всеволод Громовиков.

Неисчерпаемы шутки в театральной среде, когда гордо заявляешь: «В Елец, на премьеру!» Но смех утихает, стоит ответить на традиционный вопрос: «Горький, „Последние“». И протяжное «а-а-а» сопровождает недолгий путь из Питера до Ельца. «Новый главный» Радион Букаев в репертуарной политике решил пойти простым и вроде бы проверенным путем: остановился на классике, которую никогда не ставили в этом театре. Как ни удивительно, но «Гроза» Островского в режиссуре Букаева оказалась первой в ряду. Блог «ПТЖ» писал об этом. Далее идут «Последние» в постановке Павла Зобнина. В прошлом году «Бесконечный апрель», сделанный командой «Бенефиса», был показан на Володинском фестивале. То есть режиссер и труппа хорошо знакомы друг другу, неудивительно, что акцент в решении спектакля поставлен на распределении ролей. Пьеса сегодня не самая репертуарная, и хочется скаламбурить: «Последнее время „Последних“ ставят мало». Сюжет многими забыт, а некоторым и вовсе неизвестен.

«Тайна Кармен». Э.-Э. Шмитт.
Сценическая композиция на музыку Жоржа Бизе.
Автор и исполнитель Эрик-Эмманюэль Шмитт.
Режиссер-постановщик российской версии Александр Петров.

Моноспектакль Эрика-Эмманюэля Шмитта «Тайна Кармен» в постановке Александра Петрова — перенос на сцену уже существующей программы Стива Сьюисса «Тайна Бизе». Разница переводов имеет принципиальное значение: в тексте Шмитта речь идет именно о композиторе. Анализируя музыкальные произведения Жоржа Бизе, сопрягая их с биографическими данными, он постепенно подходит к главному — истории создания оперы «Кармен». Гениальный мальчик Александр Сезар Леопольд Бизе, овладевший композиторской техникой и мастерством еще учась в консерватории, разделивший с Шарлем Лекоком в 1857 году первую премию на музыкальном конкурсе, организованном Жаком Оффенбахом, к моменту написания «Кармен» — человек исстрадавшийся, надломленный, уставший.

Тайна Бизе — парадокс: произведение, известное всему миру, в трактовке Шмитта оказывается не более чем компромиссом.

В Варшаве с 7 по 17 ноября впервые проходит зарубежный фестиваль «Коляда-plays»

«Коляда-plays» в Польше — это не то что «Коляда-plays» в Екатеринбурге. Куратор Агнешка Любомира Пиотровска — давний друг и переводчик Коляды и других пьес уральской школы — придумала свой концепт фестиваля, где в фокусе все же Коляда-театральный, а не только и не столько драматургический. Каждый день идут читки переведенных ею пьес уральских драматургов — учеников Николая Владимировича (точнее учениц, поскольку сознательный акцент — на женскую составляющую: Пулинович, Батурина, Васьковская), будет круглый стол, где они встретятся с польскими режиссерами. Но Николай Коляда дает мастер-класс (тоже ежедневный) не как драматург, а как режиссер — репетирует с польскими актерами «Фронтовичку» Анны Батуриной, и, главное, вся вечерняя афиша фестиваля — спектакли «Коляда-Театра» по классическим текстам: такой парад-алле — «Годунов», «Гамлет», «Трамвай „Желание“», «Вишневый сад»... Будут, кстати, на фестивале и фильмы Алексея Федорченко, и концерты «Курары». Стремление организаторов понятно и замечательно: показать польскому зрителю, что в российской культуре есть не только Москва-Петербург, но — что особенно может быть важно — суметь провести такой фестиваль именно сейчас, когда социально-политическая ситуация диктует европейцам в отношении России совсем другие желания.

9 ноября в Молодежном театре на Фонтанке открылся фестиваль французского писателя, драматурга и сценариста, автора знаменитого романа «Оскар и Розовая дама» Эрика-Эмманюэля Шмитта.

Обширная программа фестиваля охватывает различные области творчества Шмитта. Помимо отечественных постановок — моноспекталь маэстро «Тайна Кармен», посвященный творчеству Жоржа Бизе, в Большом зале Капеллы; показ кинофильма «Оскар и Розовая дама» по сценарию и в режиссуре самого автора романа, а также читка и обсуждение его новой пьесы «Если начать сначала».

Сегодня спектаклем из Израиля «Все, наконец!» в Петербурге открылся V Международный фестиваль камерных театров и спектаклей малых форм «АrtОкраина». О спектаклях и событиях фестиваля мы будем рассказывать по ходу его действия. А пока предлагаем вашему вниманию афишу. Спектакли проходят в театре «За Чёрной речкой»

«Между двумя». Публичные опыты отражения Тибетской книги мертвых «Бардо Тодол».
Инженерный театр АХЕ.

В этом году Инженерному театру АХЕ исполняется 25 лет — за четверть века, не обретя ни последователей, ни подражателей, АХЕ сформировал собственный театральный язык, особенности которого сегодня сформулированы и подробно описаны в театроведческих статьях и исследованиях («Очерки визуального театра» Дины Годер, статья Анны Ивановой-Брашинской «Словарь АХЕ», статьи Татьяны Джуровой и т. д.).

Спектакль «Между двумя» на Малой сцене БДТ, премьера которого состоится 21 ноября, а также ряд предшествующих ему «общедоступных» показов-репетиций — попытка Максима Исаева и Павла Семченко «каталогизировать» лучшие идеи, изобретения, приемы из спектаклей разных лет, тем самым подведя своеобразный итог.

«Кто боится Вирджинии Вулф». Э. Олби.
МТЮЗ.
Режиссер Кама Гинкас, художник по костюмам Светлана Логофет.

В московском ТЮЗе настоящая Болдинская осень: Яновская и Гинкас выпустили по два новых спектакля, и каждый — повод для зрительского интереса и серьезных разговоров профессионалов. Последний по времени, сразу после «Кошкиного дома» Яновской, — «Кто боится Вирджинии Вулф» Гинкаса по знаменитой пьесе Олби.

Режиссер не просто перенес действие в фойе — он посадил зрителей прямо в комнату, где на их глазах разворачиваются изощренные игры супружеской четы Марты и Джорджа. Кто-то из публики сидит под картиной, которую разглядывают гости — Хани и Ник, пытаясь наладить светский разговор, кто-то едва не наступает на туфли, сброшенные пьяной Мартой, а два кресла на колесиках, которые в такт яростным диалогам героев стремительно передвигаются по диагонали небольшого пространства, того и гляди отдавят чьи-то ноги. Тут уже не сфальшивишь: актеры, как это любит делать Кама Гинкас, поставлены в экстремальные обстоятельства. Они ничем не защищены. Зрители тоже.

Новая редакция постановки Бориса Павловича «Видимая сторона жизни» стоит того, чтобы о ней сказать, несмотря на то что об этом моноспектакле Яны Савицкой в ПТЖ уже писали. Спектакль вошел в репертуар БДТ. О новой жизни спектакля, о «гении места», повлиявшем и на его структуру, и на зрительское восприятие, свидетельствует петербургский художник Б. Констриктор.

«Пойду хоть георгины переломаю», — истово и с тоской говорил Аркашка Счастливцев, оказавшийся в сытом плену гурмыжской усадьбы. В этом была формула творчества Девотченко — переводить самое подлое и низкое в поэтический гротесковый регистр.

Мизансцены и интонации «Леса» в Театре на Литейном были тогда выучены нами, студентами-практикантами, наизусть. Дмитрий Бульба, игравший в одном из составов Несчастливцева, и Девоха (так называли его Григорий Михалыч и однокурсники) еще ходили парой. Дуэт с Александром Баргманом смотрелся более парадоксально. В Несчастливцеве-Баргмане дремал тогда комик (и он вырвался позднее на свободу). В Счастливцеве Девотченко открыл героя-неврастеника.

«„Дядя Ваня“. Работа актера над ролью».
Экспериментальная сцена под руководством Анатолия Праудина.
Режиссер Анатолий Праудин.

Конечно, «Дядя Ваня» Экспериментальной сцены — никакой не учебный спектакль, пусть Анатолий Праудин не морочит нам голову.

И, конечно, никакая это не «работа над ролью»: в отличие от прошлых лабораторно-сценических штудий по Станиславскому, М. Чехову и Брехту, изучавших методы, тут к К. С. прибегают лишь однажды, в самом начале открыв красную книгу и сообщив, что пьесу и роль «нельзя понять, не зная, куда и откуда идешь». Правда, красная книга потом окажется сборником Серебрякова, тираж которого не распродан и громоздится в типографских упаковках, захламляя усадьбу. И из этой книги полоумная Марья Васильевна будет идиотически извлекать театроведческие цитаты о семиотическом подходе по принципу дополнительности (уж не на Лемана ли покушается мадам Войницкая?). Так что Станиславскому нынче доверия нет: он, в общем, уравнен с Серебряковым и посажен под ту же обложку. А «Дядя Ваня» сочинен абсолютно режиссерски, с рифмами и новыми мотивами.

Итак, ОТКУДА ИДЕШЬ?

«Эрендира». По мотивам новеллы Г. Гарсиа Маркеса «Невероятная и печальная история о простодушной Эрендире и ее бессердечной бабушке».
БДТ им. Г. А. Товстоногова.
Художественный руководитель постановки Андрей Могучий, режиссер-постановщик Федор Лавров, художник Станислав Гроздилов.

Эрендира поменяла адрес. И вместо психоделической пустыни, населенной мифическими контрабандистами, чудовищными старухами, монашками-камикадзе, прописалась в веселой Мексике.

Федор Лавров, дебютант в режиссуре и актер МХТ им. А. П. Чехова, начал репетировать «Эрендиру» еще несколько лет назад. Похоже, за это время работа не раз меняла жанровый окрас, а руководителем постановки стал Андрей Могучий. Все в этом спектакле — от грохота автоматных очередей, изредка выпускаемых Бабушкой, до обильно татуированных (татуировки нанесены поверх капроновых трико телесного цвета) контрабандистов и бодрого аккомпанемента духовых и струнных, сопровождающих перипетии судьбы жестокосердной Бабушки и влюбленных Эрендиры и Улисса, — выдает зародившуюся еще в лихие 90-е любовь к фильмам Роберта Родригеса.