Театр «Приют комедианта» открыл очередной сезон премьерой спектакля режиссера Василия Бархатова, поставленного по мотивам «Коварства и любви» Фридриха Шиллера. Второй драматический опыт молодого, но уже весьма известного оперного режиссера смотрела ЕЛЕНА ГЕРУСОВА.

Дебютом Василия Бархатова в драме были шиллеровские «Разбойники», поставленные в Москве на Малой сцене Театра имени Пушкина. Предполагалось, что в петербургском «Приюте комедианта» режиссер займется «Портретом Дориана Грея» Уайльда. Но вышел опять Шиллер.

Для «Коварства и любви» художник Зиновий Марголин построил на сцене «Приюта комедианта» тон-студию. За стеклом микрофон и белые стены, на переднем плане — пульт, холодильник и старенький диванчик. Здесь живет семья Миллер, отец Луизы в спектакле превратился в звукорежиссера, владельца небольшой студии. Влюбленные Луиза и Фердинанд слушают одну и ту же музыку, деля одни наушники на двоих, но их родители принадлежат даже не к разным слоям общества — к разным мирам. Миллеры — богема, и не какая-то там романтическая. Отец Фердинанда — «столп общества», глава некоей корпорации, тесно связанный с мэром.

Все первое действие «Коварства и любви» Василия Бархатова идет на одном трагифарсовом дыхании. Отсеченное стеклом пространство сцены, искаженные микрофоном разговоры создают атмосферу непроницаемости между кабинетом фон Вальтера (Александр Бредель) и семьей Миллер. Мещанская трагедия Шиллера, пересказанная на суржике классического текста с придуманными диалогами, звучит самым органическим образом, как современная драма. Лейтмотивом спектакля становится мрачноватая баллада «Silence is sexy». Василий Бархатов неоднократно признавался, что хочет поставить «Коварство и любовь» драмой о юношеской тяге к суициду и вовсе не хочет осуждать родителей. Однако портреты старших вышли довольно жесткими.

Во второй части драматическое действие спектакля начинает трещать по швам. Текст одновременно теряет и напряжение современной драмы, и значительность литературного памятника. Ревность Фердинанда и упрямство Луизы, терзания леди Мильфорд (Мария Иванова), внезапный конформизм Миллера и снисходительность фон Вальтера — все это кажется случайным набросом событий, герои выглядят бледными и плоскими копиями классических шиллеровских образцов. И никакие SMS вместо бумажных писем тут уже не спасают.

Возможно, причина именно в том, что Василий Бархатов пришел на драматическую сцену из оперы, где действенная природа спектакля развивается по другим законам. В финале Фердинанд и Луиза залезают умирать в футляр от контрабаса. А потом все участники спектакля весело поют «Just remember». Лучше было бы назвать спектакль «Коварство и любовь. Часть первая» и поставить точку вместо антракта.