Режиссер Григорий Козлов спектаклем «Дни Турбиных» напоминает, что людей губят и спасают не революции, а другие люди.

Спектакль театра «Мастерская» по пьесе Михаила Булгакова поставлен в единой стилистике с весенней премьерой «Тихий Дон»: кадры кинохроники на заднике, вполне реалистичные костюмы и весьма условные декорации (художник Михаил Бархин), бережное отношение к слову автора.

Свести в театральной дилогии шолоховских и булгаковских героев, живших и чувствовавших в одно время (даром, что принадлежавших к разным социальным прослойкам) — мысль гениальная. Козлов сигнализирует зрителю, что люди — не слоеный пирог: истинный патриотизм, честность и порядочность никакой классовой патокой не залить, а с нездоровой душой до национальной катастрофы, до разлома судеб — один шаг. На Дону или на Днепре происходит дело, на дорогах Гражданской или какой другой войны, не любя людей, любить Родину невозможно. Неважно, в каком времени братья по крови и «по прописке» в одной стране, натравлены друг на друга и попирают все мыслимые и немыслимые законы жизни. Спектакль, в котором кадеты из кинохроники начала ХХ века соседствуют с кадетами реальными, играющими сами себя в массовке, ведет зрителя от хрестоматийной пьесы в сегодняшний день, балансирующий на той же грани, что и сто лет назад. Недаром одна и та же песня Александра Вертинского («Я не знаю, зачем и кому это нужно…) звучит на сцене из уст актера в костюме Пьеро (Евгений Шумейко) и позже, за сценой — в исполнении Бориса Гребенщикова. Увы, не переводятся на Земле те, кто способен посылать на смерть «недрожащей рукой»…

Все разнохарактерные обитатели дома Турбиных ориентированы на эмоциональную и волевую Елену (такой ее создает Арина Лыкова). Ради ее спокойствия здесь с крика переходят на шепот, ради ее улыбки сюда среди зимы приносят цветы, шутят и поют. Николку в исполнении Евгения Шумейко не тревожит безумие, происходящее на улицах Киева — предательство гетмана, разгул петлюровцев, неотвратимые последствия разгрома белой армии. Его брат Алексей (актер ТЮЗа им. А.А. Брянцева Максим Фомин) в силу старшинства, напротив, отягощен пониманием создающейся за окнами истории. Легкий и обаятельный Шервинский (Арсений Семенов), влюбленный в Елену и немного в самое себя, придет к этому пониманию позже, сразу став сдержаннее и строже. Громогласен и по-медвежьи галантен Константин Гришанов в роли вояки Мышлаевского: он много не размышляет, выполняя лишь то, что должен. Субтилен и забавен, но вполне жизнеспособен кузен Лариосик — Илья Шорохов. Себе на уме Студзинский — Сергей Интяков…

Остров разума противопоставлен заоконному хаосу войны. Хаос этот, то предстающий в виде одного петлюровского командира Болботуна (Алексей Ведерников), по чьей указке мордуют «ни за что — не про что» мирного человека (Владимир Карпов), то устрашающе выплескивающийся на зрителя в массовой бешеной пляске, никогда не утихает, принимая лишь разные масштабы. Но какими бы они ни были, противостоять чужой антигуманной воле надо всегда.