К мировой классике, а именно к Вильяму Шекспиру в переводе Бориса Пастернака внимание «Мастерской» приковано уже давно. За спектаклем «Однажды в Эльсиноре. Гамлет» Романа Габриа, в конце 2020 года состоялась премьера «Ромео и Джульетты», в постановке художественного руководителя театра Григория Козлова. Примечательно, что Борис Пастернак указан в афише соавтором Вильяма Шекспира.

Если остальные пьесы классика по-прежнему вписываются в современную реальность, то с «Ромео и Джульеттой» дела обстоят немного сложнее. История Ромео и Джульетты, настолько глубоко вошла в нашу жизнь, что дала название неподтвержденному психологическому феномену «влюбленности вопреки обстоятельствам». И кажется, что ничего нового в ней уж точно найти уже нельзя. К счастью, Григорию Козлову удалось актуализировать «Ромео и Джульетту», сместив привычные акценты. В этой постановке главная роль, фактически достается брату Лоренцо, а все происходящее на сцене будто бы проходит через призму взгляда мудрого, пожившего человека, который прекрасно понимает и природу юношеской влюбленности и то, как далеко она может завести. Он подыгрывает Ромео и Джульетте, искренне им сочувствует, но в сущности считает их неразумными детьми. Да они, в этой постановке и есть дети, что доказывает отношения к ним других героев пьесы. Несмотря на то, что возраст у них действительно очень юный, далеко не во всех постановках это играет важную роль. Они хоть встают на путь взросления, но обстоятельства не дают героям спектакля окончательно повзрослеть, да и выбора у них никакого не остается, либо живи по безумным правилам, либо умирай.

Но как бы по-отечески не относился к своим героям мудрый философ Лоренцо, смотрящий на происходящее с высоты своего полета, в его взгляде есть небольшая нотка осуждения. Даже помогая влюбленным он не может остановить их бегство к пропасти, потому что в этом бегстве жизнь, а в наблюдении за жизнью, как бы мы этого не желали, жизни нет.

Самая печальная повесть на свете начинается с групповой сцены в итальянском дворике, где одновременно работают и танцуют, влюбляются и изменяют, мирятся и конечно же поют. Непринужденность этого классического представления о безмятежной итальянской жизни портят лишь грубые металлические декорации, напоминающие тюремные решетки. Это и есть противопоставление естественного течения жизни, и той атмосферы тюрьмы, в которой она проходит.

В расслабленную атмосферу итальянского дворика абсолютно не вписывается и вражда Монтекки и Капулетти, которая в спектакле, буквально, звериная. Представители враждующих родов кидаются друг на друга как псы, пытаясь порвать друг друга в клочья. В спектакле показано много агрессии, не традиционных шекспировских драк на шпагах, а именно грубой, несдержанной животной ярости. Поединки в «Ромео и Джульетте» превращаются в уличные потасовки, под традиционную тему «Монтекки и Капулетти» из балета Сергея Прокофьева.

Костюмы и декорации в спектакле созданы преимущественно в черно-белых тонах. В цвете представлена лаборатория брата Лоренцо, где яркие колбочки выделяются на общем черно-белом фоне. Акценты меняются и на уровне освещения, края сцены освещены мягким, теплым светом, тогда как большая сцена холодная, подсвечивающийся диско полом.

В спектакле есть все, за что зрители любят «Мастерскую», — это живой, традиционной театр, который интересно смотреть. Переводы Бориса Пастернака, как известно, вызывают некоторые вопросы, но то, каким образом в театре «Мастерская» их удается интерпретировать, никаких вопросов не вызывает. Конечно, спектакль нужно обязательно увидеть и сделать все выводы самостоятельно.