Пьесу «Наташина мечта» екатеринбургского драматурга, ученицы Николая Коляды Ярославы Пулинович ставили многократно от Москвы до самых до окраин. Это три девичьих монолога, можно сказать, провинциальных анекдота с неподдельно пугающим концом, три невыносимо уродливые истории первой любви. И это первые работы в качестве профессионалов молодых актрис, выпускниц курса Вениамина Фильштинского. В спектакле Дмитрия Егорова нет декораций. На сцене — единственный стул, на который по очереди усаживаются рассказчицы. И все же читкой это никак не назовешь, тут — подробнейший режиссерский разбор, внятные задачи и посыл: девушки не только уверенно, как хорошие танцоры, держат форму своего главного образа, но и с помощью одних только интонаций и оценок, графично, но весьма убедительно рисуют мир вокруг.

Алена Митюшкина, играющая детдомовку, которая мечтает, чтобы кто-то сказал ей: «Наташа, ты реально самая клевая девочка на свете, выходи за меня замуж», — умудряется с первых слов наделить героиню такой подкупающей непосредственностью и внутренней чистотой, что, сколько ни вглядывайся, убийцу в ней не разглядишь. Понятно, что она так и не повзрослела по сравнению с четырехлетней девочкой, которая однажды получила письмо от матери из тюрьмы и была уверена, что там написано: «Наташа, я люблю тебя», — хотя читать и не умела. У актрисы вышла практически история Маугли из социальных джунглей, существа, которое стесняется человеческих проявлений и в конце концов выбирает звериный путь борьбы за счастье. И дело не в том, что «воспитки» в детдоме отнеслись к ней с особой жестокостью, а в том, что ничего осо¬бого как раз и не было: обыкновенное хамство и безответственность, за которые к суду никто не привлечет. А вот девочке как раз придется отвечать — за всех, поскольку монолог ее звучит, как выясняется на последних репликах, в зале суда.

История второй Наташи — как и сама героиня Марии Синяевой, как раз, наоборот, имеет чрезвычайно благообразный внешний вид. Тем она страшнее, потому что за этой девочкой мама-психолог, которая учит не только тому, что прямая спина — залог красоты: в маминой теории успеха нет места состраданию, вся она состоит из формул ухода от проблем — ловких, выверенных, беспроигрышных формул, когда можно уничтожать соперников без каких-либо рефлексий. И дочь со старанием и бездумьем отличницы усваивает мамины уроки, более того, преподносит их залу, словно героиня ток-шоу «Формула успеха». И искренне ждет аплодисментов зала.

Третья часть спектакля, текст Наташи-третьей (Карина Медведева), поклонницы Димы Билана, — это с максимальным отстранением прочитанное письмо из журнала «Наташа», до того висящее на гвоздике на стене. Это подмена мечты, сны, украденные масскультурой, это тотальная несвобода мыслей, суррогат переживаний — обвинение молодой команды спектакля обществу, потребляющему детей. Спектакль вышел сильнее, несентиментальней пьесы Пулинович — это на редкость взрослое высказывание очень молодых людей.