Встроенное в узкий проем домов за спиной Александринки, это здание стало сенсацией в области театральных технологий. Оснащенное таким количеством всевозможных технических примочек, которое даже перечислить трудно, оно построено на контрапункте теплого «старого» красного кирпича, говорящего о старинном происхождении здания, и стекла, открывающего много воздуха и включающего городской ландшафт в игру архитектурных форм.

Прекрасное фойе, учебный корпус, где занимаются магистранты Валерия Фокина — и медиацентр, оснащенный всеми возможностями для производства и показа, но главное — трансформирующиеся сцена и зал, которых нет не только у нас, но и в Европе-то не везде.

Дело за малым — наполнить все эти возможности ярким театральным содержанием. Андрей Могучий, который должен был возглавить новую Александринку, двинулся в Большой драматический, на освоение новых пространств. В Питер из Москвы (и Таллина, где он по-прежнему возглавляет Русскую драму) двинулся Марат Гацалов, привыкший к современному театру и создавший в своих спектаклях, созданных вместе с Ксенией Перетрухиной, не одно замысловатое сценическое пространство. Но такого театра в его руках еще не было.

Не случайно визуальные артисты, современные художники едва ли не первыми вошли в этот зал. Кроме пьесы Тадеуша Ружевича «Старая женщина высиживает» в постановке Николая Рощина в новой Александринке появилась «Камера обскура» — визуально-акустическое сочинение на темы набоковского романа.

Художники — они же участники спектакля Александра Ловянникова и Алексей Лобанов — не играют ничего. Их «роль» — статическое или динамическое присутствие в той или иной композиции, оперирование визуальными объектами. Вся жизнь героя Набокова, интеллигента Кречмара, буржуазного семьянина, отца маленькой дочери, была расписана в духе тех черно-белых картинок, которые переворачивают художники на сцене. Рос, учился, венчался, родил ребенка.

Но вот сбой — и книжная ограда, опоясывавшая всю сцену, тронутая ногой Леши Лобанова, схлопывается и падает — это Кречмар влюбился в юную нимфетку и разрушил семейный уклад. Она же в свою очередь любила мастера рекламных фильмов Горна, и когда ослепший Кречмар попытался ее убить, выхватила у него револьвер и точным ударом пристрелила.

Руки, ладони, пистолеты перетекают из реального в двухмерное пространство бумаги, звуки шустрят по сцене самым неожиданным образом, и сказочность преображений вступает в противоречие со скукой и пошлостью повседневных житейских ритуалов.

Память о съемках фильма (Магда в спектакле снимается в роли Жанны д Арк), брюзжание радиоприемников и механического пианино за чертой освещенного пространства, маленькая девочка, полтора часа сидящая у телевизора — объект меняет объект, из реальной жизни объемных мужчины и женщины мы попадаем в рисованную, а потом и вовсе виртуальную. Постоянный визуальный обман, множество мельчайших «штучек», мемориальных деталей прошлого, собранных по блошиным рынкам Питера, позволяет зрительскому воображению постоянно мигрировать, находиться в настоящем и возвращаться в какое-то прошлое. Оно размыто так же, как и сама пошловато-приторная, наподобие механических морских свинок, набоковская драма — то музыка Леграна из «Мужчины и женщины», звучащая в тот момент, как Кречмар едет в машине, то «Синий-синий иней»…

Роковая страсть из «немой фильмы» 20-30-х годов, которую пародировал Набоков в 1933 году, здесь становится объектом такого иронично-спокойного отстранения, которому мог бы позавидовать изощренный автора романа.

И все же, несмотря на изощренность языка, перформанс Ловянниковой и Лобанова в театральном пространстве смотрится слишком недраматичным. Слишком далеким от всякого сюжета. Он свободно течет, никого не принуждая думать о чем бы то ни было. И, может, потому на нем так хорошо думается. О Набокове и о границах, которые все еще разделяют территорию театра и современного искусства.

Справка «РГ»

Что такое камера обскура? Дословно с латыни — «тёмная комната». Такое название получил простейший вид оптического устройства, позволяющего получать изображение объектов. Ящик (светонепроницаемый), на одной стенке которого отверстие, а на противоположной — экран (матовое стекло или тонкая белая бумага). Обскура отличается бесконечно большой глубиной резко изображаемого пространства, но не обеспечивает высокой резкости изображения. Если уменьшать диаметр отверстия, резкость улучшается, — но после определенного предела изображение становится ещё более расплывчатым из-за эффекта дифракции. На основе камеры обскуры были сделаны первые фотокамеры.