Санкт-Петербургский театр балета имени Леонида Якобсона представил новую программу одноактных балетов хореографов Антона Пимонова и Константина Кейхеля под общим названием «Лики современной хореографии». «Лики» рассматривала ОЛЬГА ФЕДОРЧЕНКО.

Антон Пимонов — питерское хореографическое открытие уходящего года. Его номер «Хореографическая игра 3×3», показанный нынешней весной в программе Мастерской молодых хореографов на сцене Мариинского театра, был с воодушевлением принят зрителями. Руководство труппы пошло дальше: эта очаровательная миниатюра вошла в репертуар труппы, несколько раз ее давали вместе с балетами Форсайта. Удачный дебютный год господин Пимонов завершает двумя одноактными постановками, сделанными для коллег из Театра балета имени Леонида Якобсона.

Его «Iberia» на музыку Клода Дебюсси и «В темпе снов» на музыку Второй сонаты для скрипки и фортепиано Сергея Прокофьева заявлены как бессюжетные композиции, следующие за музыкой и интерпретирующие ее эмоциональную основу. К спектаклям приложена некая программа в виде пояснений про «красочную историю, навеянную средиземноморским воздухом» и про «неповторимость человеческих отношений». Сами же балеты представляют собой симпатичные танцевальные зарисовки о жизни молодежи и о поэзии второго, третьего и так далее чувств.

И хотя каждый из балетов самостоятелен, их связывает единая сюжетная нить, общая тематика, однотипное хореографическое решение и даже один и тот же персонаж — «горлан-главарь» и циничный насмешник в красной рубахе, провоцирующий на дружеские потасовки. Он здорово разнообразит трудовые будни молодежи, которая сидит на трибунах, флиртует, обнимается или смотрит сладкие сны. Его танцевальные интриги придают драйва, держат в тонусе и цементируют нежную пластическую лирику господина Пимонова. Балетмейстер уверенно выводит хореографические прописи, украшает их своеобразными росчерками и невзначай роняет художественные «кляксы», которые, впрочем, демонстрируют похвальное усердие. Не оставляют равнодушным ритмическая чуткость и попытка следовать музыкальному развитию: когда звучит главная тема произведения, танцуют девушки, воспроизводящие разнообразные вариации одной и той же танцевальной комбинации; во время проведения второй темы и на быстрых ритмах юноши взлетают в вольных прыжках.

Можно сказать, господин Пимонов выпускной экзамен сдал: он умеет компоновать фразы-комбинации в танцевальные предложения, наполнять их смыслом и делать танцевальные выводы. Некоторые лексические ограничения имеются, обнаружена пристрастность к излюбленным сочетаниям, но патент на занятие балетмейстерской деятельностью лишним не будет.

В отличие от Антона Пимонова, Константин Кейхель патент уже имеет, хотя его постановки в одной связке с балетами Форсайта и не дают. В его послужном списке и ряд постановок, замеченных критикой (в том числе для «Балета Евгения Панфилова»), и балетмейстерская аспирантура Академии русского балета. Показанный им балет «Столкновение» (на музыку Джоби Тэлбота) — интерпретация произведений Иржи Килиана. Качество постановки можно было бы считать очень и очень приличным, если бы хореограф не испытывал странной страсти к философским пояснениям: «Столкновение — процесс, объединяющий в себе пространство, время и траекторию движения, от разрушения до формирования». Под эту программу можно подверстать любые пространственные перемещения: ибо в танцевальных схождениях, поддержках и вариациях можно узреть означенный процесс и даже осознать «созидание гармонии и любви».

Концептуальности добавляет художественное оформление Олега Головко — крыло рояля с натянутыми струнами, сквозь которые «просачиваются» участники философического действа. Однако таинственная атмосфера и увлекательная игра светом (отличная работа художника по свету Евгения Гинзбурга) делают свое дело: «Столкновение» Константина Кейхеля, конечно, не диссертация, но весьма внятный автореферат по специальности.