«Гладиатор». К. Скрипалев, А. Скрипалева, П. Елфимов, В. Лановой.
Современный театр мюзикла (Москва).
Режиссер Рамзиля Минибаева, сценограф Ксения Трифонова.

Мюзиклы, созданные независимыми продюсерскими компаниями, — лакмусовая бумажка состояния вкусов публики: по ним мы видим, что действительно востребовано аудиторией здесь и сейчас, без учета госзаданий и единоличных амбиций режиссеров и худруков. Полные залы, которые Современный театр мюзикла (аватар Современного театра антрепризы Альберта Могинова) собрал на премьерных показах своего уже четвертого за два года большого проекта — «Гладиатор» — 11–12 октября 2025 года, наглядно показывают, каких именно зрелищ требует вокс попули.

Сцена из спектакля.
Фото — Александр Колбая.

«Дракула», «Парфюмер», «Зорро» — названия всех предыдущих больших мюзиклов СТМ (у компании есть еще и детские спектакли) сразу настраивают зрителя на популярные в массовой культуре сюжеты, объединенные мрачноватой нереалистично-приключенческой атмосферой. «Гладиатор» следует тому же рецепту: он плотно основан на канве одноименного фильма-пеплума Ридли Скотта с Расселом Кроу (2000). Римский полководец Максимус должен унаследовать власть от императора Марка Аврелия (исторически правил в 161–180 годах), поэтому сын императора Коммод убивает отца и подстраивает убийство соперника. Максимус выживает, но становится рабом в далекой провинции. Чтобы отомстить за убитую Коммодом семью и Марка Аврелия, Максимус делает карьеру гладиатора и в итоге попадает в Рим на устроенные новым императором игры. Там его узнает сестра Коммода Луци́я (в фильме и в истории — Луцилла). Она пытается использовать Максимуса в своем заговоре против Коммода; кроме того, между ними возникает романтическое влечение. Однако Коммод тоже узнал Максимуса и хочет завершить начатое, причем убить звезду арены он пытается на арене же, для верности отравив свой клинок (в фильме — выпустив сражаться со смертельной раной). Даже умирающий, Максимус убивает Коммода.

Античный антураж и античные сюжеты не слишком популярны в музыкальном театре: кажется, он пресытился ими еще в эпоху барокко и до сих пор ощущает изжогу. Единичные, пусть и знаковые, «Орфеи» и «Антигоны».

Сцена из спектакля.
Фото — Александр Колбая.

3 не в счет. Любопытно, что «Гладиатор» местами транслирует подходы барочной оперы: всего шесть сольных партий, очень скромная роль хора (ансамбль в основном танцует и фехтует), а костюмы содержат элементы более поздних эпох (корсеты у женщин, штаны и сапоги у мужчин) — ну а пышный плюмаж у распорядителя игр в Колизее и вовсе однозначно принадлежит театру XVIII века.

Арий да капо и бассо континуо, впрочем, нет: музыкальный материал, основанный на рок-саунде с вкраплениями ориентального колорита, подается короткими номерами, а драматургия обходится минимумом реприз. Вопреки ожиданиям, авторы удержались от цитирования узнаваемых мелодий Ханса Циммера, автора саундтрека к фильму Скотта. Запоминаемость их собственной музыки несколько ниже — а ведь мюзиклу полагается надолго селить свои мелодии в ушах публики. Но здесь проблема усугубляется еще и тем, что вербальное содержимое номеров не отличается ни точностью в передаче ситуаций и эмоций, ни поэтической броскостью. И неудивительно: если самые эффектные диалоги взяты из фильма, то стихи авторам пришлось создавать с нуля. Их собственные тексты небрежны до такой степени, что, например, азиатский торговец раз за разом повторяет «иншалла». До появления ислама оставалось немногим меньше пяти веков…

Сцена из спектакля.
Фото — Александр Колбая.

Выделить из партитуры хочется гипнотический и жесткий номер гладиаторов «Кровь и песок» — он настраивает зрителей спектакля переместиться в амфитеатр Флавиев и насладиться варварским зрелищем. В ротацию на радио, впрочем, запущен номер «Выбор», который один из авторов, Петр Елфимов, записал вместе с известным рок-вокалистом Артуром Беркутом: «Откройся, откройся, ты солнце во тьме ночной. / Останься, останься со мной. / Навеки проститься и сгинуть в земле чужой — / Но выбор сейчас за тобой». Несмотря на четкие в своей строгости, хоть и банальные рифмы, совершенно не ясно, в каком смысле должен открыться герой — в бою на мечах это обычно значит подставиться под удар противника. Две альтернативы у героя (остаться и проститься) или все же три (плюс то самое открыться)? И так далее.

Зато спектакль берет пластикой. Многочисленные танцевальные номера решены с таким яростным задором, словно «балет „Спартак“ есть у нас дома»: здесь и пляски менад, и кружение то ли жриц, то ли духов, к которым обращается в молитве Луция, и развлечения гладиаторов с рабынями. Важная составляющая спектаклей СТМ — бои, и здесь они поставлены на уровне хорошей исторической реконструкции, даже мечи используются стальные: при соударениях от них летят искры. Вопросы вызывает только сцена символического боя Максимуса с Минотавром: слишком уж неуверенно двигается артист в ограничивающем движение и обзор костюме чудовища, и слишком уж откровенно этот номер отсылает к похожему поединку в мюзикле «Последнее испытание».

Сцена из спектакля.
Фото — Александр Колбая.

Художники спектакля не удержались: на видеопроекции в какой-то момент возникают, хоть и в сильной обработке, кадры из фильма — рука Максимуса, перебирающая колосья.

Дистанцироваться от фильма спектаклю в какой-то степени помогает игра и фактура артистов. Партию Максимуса авторы создавали в расчете и на себя тоже, но на втором показе ее исполнял Роман Графов: не брутальный воитель, а прекрасный принц с поразительной благозвучности фальцетными верхами. Константин Скрипалев вышел в роли Коммода и презентовал императора предельно неприятным трусливым невротиком, игнорируя модную амбивалентность антагонистов. Трендового акцента на репрезентацию женщин в спектакле тоже нет: Луция (Наталия Быстрова) ни на что в действии не влияет, хотя и готовит где-то за кадром государственный переворот. Наивны попытки изменить имена второстепенных героев и заодно их упростить: ланиста Альба (Владимир Дыбский, он же, для экономии, Марк Аврелий) в фильме носил имя Проксимо, гладиатор Нуба (Артем Елисеев) у Скотта звался Джуба.

Сцена из спектакля.
Фото — Александр Колбая.

В любом случае, публика на этих гладиаторских играх в мюзикл получает вполне развлекательное зрелище — и голосует пальцем вверх.