7 и 8 апреля на малой сцене Большого театра кукол покажут «Потудань» в постановке Руслана Кудашова. Для этого соберется команда, не встречавшаяся в одном спектакле уже несколько лет…
Камерный кукольный спектакль по мотивам рассказа А. Платонова создавался в режиссёрской мастерской Г. Козлова в 2000 году, как курсовая работа студента Кудашова, выступившего в качестве режиссёра и сценографа. Сыгранная несколько раз в аудитории alma mater, «Потудань» получила широкий резонанс в профессиональных кругах и дала название коллективу единомышленников, который возглавил ее постановщик. Спектакль был многократно показан на петербургских сценах, номинировался на «Золотую маску» и «Золотой софит», отмечался дипломами российских и международных фестивалей. И, что (как нам кажется) не менее важно, о «Потудани» написали Елена Строгалева и Анна Иванова-Брашинская в № 22 «ПТЖ».
« … Растопырив пальцы, как Шопен, никому не показывавший кулака».
Суть не в Платонове, не в следовании сюжету и выявлении конфликта. Суть в обычных вещах, в жизни и в смерти, в тепле человеческих рук и в звучании голоса. Негромкого, но нежного у Никиты — Максима Гудкова, надтреснутого, но зовущего у Любы — Ирины Кривчёнок. Потудань, одновременно, и река смерти, кроваво-красной прорезью струящаяся в песке и река жизни, убаюкивающая приятной зелено-голубой прохладой. Одно движение руки, отодвигающей песок на квадратном планшете, делит мир на два берега. Вот здесь Никита закапывал убиенных на войне, здесь же пытался спрятаться в песок сам. А тут окно его дома, а за ним Батя, озвученный Денисом Пьяновым, терпеливый, понимающий. На другом берегу стоит кровать Любы и возле нее приятно пригорюнится Никитке. Черный задник «поглощает» тела актеров и нам остаются их сосредоточенные лица и руки, бережно ведущие кукольных героев к трудному счастью. Свадебный стол, перекинутый через реку, не только соединяющий мост, но и дорога для беды, воплощенной в образе красной крысы. Но пока свадьба: и кукольные герои поднимают головы вверх, смотрят в черноту и ничего не видят. Маленький мальчик, сидящий в первом ряду, несколько раз недоуменно спросил «Что происходит? Что происходит?». А куклы просто смотрят вверх. Наверно они должны были воспарить, влекомые своим чувством. Но ничего этого нет. Есть тревога и жалость. А любовь, такая долготерпящая не случается. Там, куда герои подняли голову, никого нет. И вообще, в этом мире всего мало, кроме успокаивающей грусти и песка. Кукольных персонажей всего трое: Батя, Никита и Люба. Две красные крысы не в счет, они вестники неблагополучия. Много черного, но в этой черноте вдруг прорастает дерево, ветви которого так похожи на руки. Может это дерево продолжение реки и она «высовывалась бы из-под моста, как из рукава — рука, // и чтоб она впадала в залив, растопырив пальцы, // как Шопен, никому не показывавший кулака». Открытая ладонь Любы и нервно сжатая в кулак рука Никиты, тот образ, ради которого стоило идти на спектакль. Этот жест целая драматическая мизансцена, это вся история любви и нежности, терпения и настойчивости, ласки и требования ответа. Во что бы то ни стало надо добиться, чтобы кулак разжался, чтобы пальцы героев коснулись. В этом едва уловим и легком, как шепот, касании вся суть этой «Потудани». Только теплом человеческих рук Люба может спасти заболевшего кукольного Никиту. Только руки способны оживить куклу. Только пожатие рук, тонкая игра, вроде ничего не значащая, скрывает надежду на будущую жизнь.