Театр «Мастерская», по счастью, находится в непрерывном творческом развитии, то и дело радуя петербуржцев премьерами. 25 мая все желающие смогли оценить небезызвестную «Утиную охоту» в постановке Григория Козлова. С момента написания этой пьесы прошло более пятидесяти лет, но ее невозможно даже попытаться упрекнуть в несовременности. Великие вещи не устаревают — факт известный.

Сюжет знаком многим, уточнения не требуются. «Утиная охота» — история о том, как шаг за шагом разрушается непрочное счастье Виктора Зилова, как остается он лицом к лицу с окончательным и бесповоротным одиночеством, как теряет навсегда семью, друзей и любовь. Все персонажи данной пьесы (а в особенности — главный герой) являются людьми весьма неоднозначными. Трактовать их характеры и поступки можно по-разному: вот уж где режиссерское раздолье! В первую очередь, разными гранями своей личности открывается для нас Виктор Зилов собственной персоной. Кто-то назовет его отпетым негодяем — и будет иметь на это полное право. Другой же сочтет его жертвой и призовет к милосердию, что также не пойдет против истины. Пожалуй, этим и интересна бессмертная вампиловская пьеса — окончательное решение о том, каким же был в своей жизни главный герой, примет зритель.

Сценография спектакля в хорошем смысле этого слова минималистична и скромна. Сценическое пространство с одинаковой легкостью превращается в новую квартиру Зиловых, в кафе «Незабудка», в скучное учреждение, где вынужден трудиться Виктор. Это в достаточной степени символично: каждый раз оказываясь в разных локациях, он словно бы все равно остается на одном месте. От себя не убежишь — вот что страшно, вот о чем следует всегда помнить. Важную роль в данном спектакле также играют цветовая гамма и освещение: в более-менее счастливые мгновения из жизни Зилова все освещено яркими огнями, в моменты жгучего одиночества вокруг него темным-темно. Работа же напрямую связана с тоскливым серым: стол, стул, телефонный аппарат — все одного невзрачного цвета, ни малейшего проблеска жизни и радости. Отдельный предмет для похвалы — замечательный актерский ансамбль, безупречная партнерская сыгранность. Но все же на переднем плане потрясающий Евгений Шумейко, безукоризненно воплотивший противоречивую натуру Зилова. И как идеально вписывается в финальную сцену песня группы «Наутилус Помпилиус»! Пусть она родом из конца 80-х, совсем не из брежневских времен, но при этом с неизбывной тоской об утраченных мечтах и идеалах:

Когда умолкнут все песни,
Которых я не знаю,
В терпком воздухе крикнет
Последний мой бумажный пароход.

Григорий Козлов, не внося в произведение Вампилова каких-либо принципиальных изменений, заметно сместил акцент пьесы в сторону идейного родства с Чеховым. Сколько, оказывается, общего у рефлексирующих интеллигентов конца века девятнадцатого с обывателями брежневской эпохи! Но лисы, львы, орлы и куропатки давно вымерли, исчезли, остались лишь утки, да и то не может стрелять по ним Зилов. Грезить об охоте и не решиться убить живое существо — не парадокс ли? Это еще одна трагедия бытия, хотя куда уж больше, казалось бы. Остается лишь горько сожалеть о том, как были мы чисты и невинны в детстве, но жизнь взяла нас за горло своими грязными лапами. И выход, как для чеховских героев, так и для Виктора Зилова один — стреляться.