Судьбе этого шедевра, созданного Мариусом Петипа и Львом Ивановым, посвящено множество исследований, анализирующих версии балета на сценах разных театров. А версий существует немало — от традиционно классических до дерзко новаторских, где все партии исполняют мужчины. Одни варианты окрашены в безысходно трагические тона, другие — в просветленно оптимистичные. Нередко фантастическая сказка превращалась в романтическую драму.

Перед труппой Михайловского театра стояла проблема выбора. Не имело смысла переносить версию, созданную Константином Сергеевым, и этим дублировать репертуар Мариинского театра; не годились для петербургской сцены и варианты зарубежных хореографов. После долгих раздумий остановились на «Лебедином озере» в хореографии знаменитого реформатора балета Александра Горского и замечательного советского танцовщика, хореографа и педагога Асафа Мессерера, обновившего и отредактировавшего спектакль в 1956 году для труппы Большого театра СССР. Именно этот спектакль был показан в том же году на гастролях труппы в Лондоне. Там он имел огромный успех у публики, впервые открывшей для себя красоту и неповторимость русской хореографической школы, а также мастерство исполнительниц главной партии — Риммы Карельской и Нины Тимофеевой.

Для Михайловского театра спектакль реставрировал главный балетмейстер труппы Михаил Мессерер, племянник Асафа Михайловича, сам танцевавший в этом спектакле. Декорации и костюмы, созданные Симоном Вирсаладзе, бережно восстановил Вячеслав Окунев.

Михаил Мессерер воссоздал романтический балет. Истоки его постановки — в шедеврах прошлого, переработанных с учетом того опыта, который накопили последующие эпохи, по-своему осмыслявшие романтические темы.

В вечер премьеры в главных партиях Одетты — Одиллии и Принца Зигфрида выступили Екатерина Борченко и Марат Шемиунов. Женский характер в «Лебедином озере» предстает в противоречивой двойственности, это пробный камень для любой хореографической карьеры. Белокрылая лебедь созвучна лирическому строю дарования молодой танцовщицы, эмоциональная палитра которой строга, сдержанна, скупа в интонациях. В мир возвышенного чувства своей Одетты Екатерина Борченко не допускает сентиментальность, умиленную слащавость. И трудная роль Одиллии вполне удалась исполнительнице. Коварная соблазнительница, единомышленница злобного Ротбарта, она стремительно появляется на балу, застывает на мгновение в проеме стрельчатой арки, словно окидывая взглядом поле предстоящей битвы, и неуловимым движением кисти венчает горделивую позу. Борченко-Одиллия танцует смело, уверенно. Каскад головокружительных вращений завершает ее танцы, и она исчезает как наваждение, как вихрь, оставивший после себя разрушение и мрак.

Лирические дуэты Одетты и Зигфрида приобретают в драматургии спектакля значение кульминационных эпизодов — в них изолированный от окружающей жизни мир любви героев, который несет в себе и трагедию разрушенных надежд, и радость обретенного счастья. Марату Шемиунову, надежному партнеру, предстоит еще преодолеть стереотипы и традиционные наслоения в образе Зигфрида. Пока что его персонаж — лишь эскиз, карандашный набросок сложного характера.

Динамикой, уверенностью и красотой молодости насытили па-де-труа I акта Анастасия Ломаченкова, Оксана Бондарева и Артем Пыхачов. Исполнители привнесли в классическое трио дух соперничества и виртуозной изысканности классической хореографии. Блестяще танцует партию Шута Денис Толмачев, однако его роль в сцене бала слишком, на мой взгляд, расширена — утомляют повторы хореографических интонаций.

Несомненным героем спектакля стал классический кордебалет лебединых сцен, где танцовщицы живут единым пластическим дыханием, завораживая зрителей кантиленой и певучестью линий. Ярко прозвучали характерные танцы II акта: сцена словно озарилась кипением жизни, элегантность формы сочеталась с виртуозной техникой. Музыку Чайковского тонко интерпретировал оркестр театра под руководством Петера Феранеца. К премьере спектакля литературная часть театра выпустила прекрасно иллюстрированный буклет, в котором балетоведы рассказали об истории «Лебединого озера», его магической силе, до сих пор привлекающей хореографов всего мира.