О режиссерской лаборатории Театра Наций в Майкопе

Режиссерская лаборатория Театра Наций, которая проводится при поддержке Министерства культуры Российской Федерации, это часть большой программы по поддержке театров малых городов России. Летом 2025 года эта кочующая программа приехала в столицу Адыгеи — Майкоп: живописный город на берегу реки Белой, окруженный горами.

Сцена из эскиза «Одноместная канава» .
Фото — архив лаборатории.

Все четыре эскиза были осуществлены на базе Театрального объединения Республики Адыгея, которое вместило русскую и национальную труппы. Выбирая материал, театр сделал ставку на современную драматургию, а молодые, но уже опытные режиссеры искали пути ее постановки в сценическом и несценических пространствах. В какой-то мере каждый из эскизов задавал вопрос: как герою выйти из непростой сюжетной ситуации, где найти этот путь? И все ответы оказались разными.

Юлия Каландаришвили обратилась к гротескной комедии Петра Вяткина «Одноместная канава» — истории о том, как взрослому мужику Вите Грузу очень захотелось просто немного полежать в канаве. Обломов наших дней. И, конечно, его все хотят вытащить. Пьеса эта, наследующая традиции драмы абсурда, уже успела стать победителем драматургического конкурса комедий «Легкий жанр» и прошла несколько читок — а вот постановок пока не было. Местом действия для эскиза стала авансцена, с которой в пространство зрительного зала вынесен наклонный подиум, обозначивший канаву. Красный занавес за спинами героев порождает ассоциации с локациями «Твин Пикса».

Режиссер предложила актерам два полюса существования: медитативное остранение для исполнителя главной роли Азамата Хуадокова (и его «двойника»-рассказчика, которого играл Аскарбий Жудов) — и утрированную характерность ролей для окружающих-чудиков: родни, коллег, соседей и возлюбленных. Однако тонкая актерская настройка — непростая задача в рамках эскиза. Экспрессивное существование артистов оказалось во многом разностильным, а самоуглубление Вити Груза осталось отчасти монодрамой. Вместе с тем финал эскиза выводит на эмоциональное подключение. Образ героя, который хочет просто отстраниться от социального мельтешения и переждать, переоценить жизнь, подключиться к ее глубоким родникам, более чем актуален.

Сцена из эскиза «Одноместная канава» .
Фото — архив лаборатории.

Вера Попова решила поработать с наследием и биографией Евгения Шварца, который провел в Майкопе годы детства и называл его «родина моей души». Для составления пьесы на основе дневников писателя и его рассказа «Чужая девочка» режиссер привлекла молодого драматурга Николая Бориса. Местом действия эскиза стал Малый зал театра, а точнее — установленный посреди помещения стол, вокруг которого происходило действие (зрители рассажены вдоль стен). Историю представили три артиста, представляющие три возраста Шварца, и молодая героиня, словно вышедшая из 1930-х (обаятельная Регина Хомякова), а также юноша с гитарой, создающий лирический фон истории.

Жанровый ключ эскиза можно определить как вспышки памяти. История рассказывалась при помощи бытовых средств, сенсорно подключающих зрителей и по-прустовски пробуждающих воспоминания (звяканье фарфоровой посуды, песок, настольные лампы, тяжелый бархат скатерти, старые книги, запах свежей яичницы). Сценки-впечатления, объединенные темой биографии, не срастаются в единое полотно, но и задача их, кажется, другая: представить на маленьких осколках, как отражалась в личной истории история всей страны, как выживал герой, пока вокруг громоздились и рушились империи. И как рос впечатлительный человек, который потом скажет: «Я не дотяну до лучших времен, молодые — возможно». На показе присутствовала внучка Шварца Мария Олеговна Крыжановская, которая возглавляет в Майкопе волонтерский проект «Дом Шварца».

Сцена из эскиза «Чужая девочка».
Фото — архив лаборатории.

Тимур Кулов выбрал для постановки пьесу Рината Ташимова «Вроде легче». Это крепко сшитая история о двух неполных семьях, где, в лучших традициях школы уральской драмы, есть крепкий мелодраматический сюжет, точно подслушанный живой язык, яркие и глубокие характеры, а также переход от комедии к серьезной драме. Задав в качестве исходного события падение Челябинского метеорита, драматург дает нам надежду — на то, что даже самые странные и травмированные люди могут найти успокоение и примириться.

Отлично использовано пространство театра. Режиссер поместил зрителей на поворотный круг, а действие расположил по периметру; повороты круга открывали новые повороты сюжета и новые, изобретательно созданные локации. Особенно запомнились двор с соседями, за какие-то минуты сотворенный в пустом кармане сцены, «автобус» в другом кармане и зрительный зал в роли кладбища — когда вдруг открывается занавес, и ты понимаешь, насколько же кресла похожи на ровные ряды надгробий. Особенно хочется выделить актерские работы Оксаны Светловой и Романа Корчаги — а также Адама Болокова в роли, назовем это так, ангела-аккордеониста, с сочиненными специально для эскиза остроумными куплетами:

Сцена из эскиза «Вроде легче».
Фото — архив лаборатории.

Но пришла пора спасенья!
Всех исправит, исцелит
С неба посланный на Землю
Челябинский метеорит.

Легкий и обаятельный вышел эскиз, напоминающий: театр — это искусство условного и зона чудесного. Где становится, вроде, легче.

Артем Устинов работал на этой же площадке с травелогом Евгении Алексеевой «Камино Норте» — о том, как мать и сын отправились в пеший поход по святым местам Испании. Режиссер-сказочник, Устинов сделал и из этой бытовой истории своего рода фантасмагорию: с множественными яркими персонажами, с чудесными трюками, а главное — с верой в то, что камино, пешее паломничество, может вас спасти. Дуэт Жанны Дауровой и Ислама Удычака, этих колоритных местных испанцев, не просто сложился; за пять дней репетиций артисты настолько поверили в созданный мир, что убедили и нас, зрителей, в его реальности. Вновь действие шло вокруг поворотного круга, но возникающие вокруг локации и персонажи были утрированно-сказочными испанцами: вот святые с золочеными нимбами в храме зрительного зала; вот святая инквизиция в высоких колпаках-копиротах; а вот и Дон Кихот, и Сальвадор Дали.

Сцена из эскиза «Камино Норте».
Фото — архив лаборатории.

Герои проходят свой путь, освобождаясь от лишнего (в том числе лишней походной экипировки), отвечая себе на вопрос: а что я ищу в этом пути?.. Остроумные мини-зарисовки реальной жизни (например, сцена ночевки в альберге), как и аллегорические сценки (сценический снег?), наполнили драму на двоих разнообразием материала, вовлекли зрителя в активное, почти детское сопереживание. В какой-то момент пришла идея о том, что путь героев в театре — это всегда духовное странствие, а мы, зрители — читеры, пассивные пассажиры, которые получают опыт через наблюдение чужого пути. А вы зачем идете своим камино?..