О премьерах в Ставропольском театре драмы им. М. Ю. Лермонтова

«Дубровский». Мюзикл по мотивам повести А. С. Пушкина.
Композитор Ким Брейтбург, автор либретто Карен Кавалерян.
Режиссер и художник Михаил Ковальчик.

Когда в подзаголовке спектакля написано «по мотивам», можно ожидать чего угодно, и тем любопытнее ожидание. Мюзикл по мотивам повести Пушкина «Дубровский» написал композитор Ким Брейтбург на либретто Карена Кавалеряна, и он довольно широко идет по стране. Поставили такой спектакль и в Ставропольском театре драмы им. М. Ю. Лермонтова. Идет он в нехитрой сценографии, состоящей из легко передвигающихся колонн и елового леса, то висящего под колосниками, то опускающегося на сцену (оформление и костюмы Михаила Ковальчика, он же режиссер спектакля). Поскольку многие «мотивы» убраны, введен Рассказчик (Константин Юрченко). Хотя он в крылатке, цилиндре, в бакенбардах и с тростью, все же это не Александр Сергеевич, а скорее слуга просцениума с легким намеком на облик Пушкина. Рассказчик в стихотворной форме излагает события, которые предшествуют тому, что сейчас произойдет.

«Дубровский».
Фото — архив театра.

Поющая и танцующая труппа в мюзикле убедительна (музыкальный руководитель Евгения Сафронова, балетмейстер Юлия Михайлова), а расклад сил ясен с самого начала. Пока барин-самодур Троекуров (Александр Ростов), поигрывая мускулами, в торжествующих басовитых интонациях выказывает господство над всем живым, старший Дубровский (Игорь Барташ) молча стоит в сторонке, и его молчание красноречиво: в нем и неудовольствие, и полное отчуждение, и понятно, что вот-вот оно выплеснется со всей определенностью — в слове.

Совсем не робингудовского вида Владимир (Александр Кошелевский) оказался человеком решительным и бесстрашным. Как произошла и крепла его любовь к Маше (обаятельная Елена Днепровская), остается, строго говоря, за пределами истории. Только вокальные монологи дают представление о силе их чувств. Все внимание зрителей теперь сконцентрировано на трагической развязке.

Бывшие крепостные Дубровских, а нынче беглая, вне закона шайка отвоевала своего предводителя, намеренно подав ему знак совсем не вовремя, а тогда, когда венчание Маши с Верейским уже состоялось. И оказался Владимир в плотном кольце своих «подельников», а по диагонали, в другом конце сцены — Маша с князем, похожим на водевильного простака, приодетого по случаю господского праздника.

«Дубровский».
Фото — архив театра.

Разбойничья вольница — очень важный и вне всякого сомнения самый эффектный персонаж спектакля. Развеселая и неукротимая лавина вчерашних крепостных (впрочем, никогда не угнетаемых и не унижаемых добрым барином) вырвалась на свободу с ликующим хард-роком. Теперь этим людям нет удержу. Их бунт беспощадный, но абсолютно осмысленный. Они поют о справедливости, которая для них — мерило достойной жизни. В сценах восторженного разгула студенты Ставропольского колледжа искусств, занятые в спектакле, играют людей, опьяненных волей, готовых безоговорочно мчаться за своими главарями — лихой, азартной парой Архипом и Егоровной (Евгений Задорожный и Полина Полковникова). Музыкальная тема «Кто придумал любовь в этом мире?» по существу настаивала на невозможности счастья и была подтверждена финалом истории. Любовь оказалась поверженной стихийной силой лесных мстителей. И нельзя сказать, что мы испытываем такое уж острое негодование на их счет, хотя, честно говоря, поступили они низко, предав Владимира. Уж не знаю, что замышляли постановщики, но сочувствие беззаконному крестьянскому воинству они обеспечили.

«Гроза». А. Н. Островский.
Режиссер Наталья Зубкова, художник Валерий Мелещенков.

Сначала сильно озадачивает то обстоятельство, что знаменитая пьеса А. Н. Островского уложена в полтора часа сценического действия. Конечно, ушли некоторые сюжетные линии, Дикой вообще стал эпизодическим персонажем. А главное — религиозное содержание пьесы почти сведено на нет. Хотя и вспоминает Катерина, как в девичестве бывала на службах, да и нынче светится ее лицо перед церковными иконами, но вовсе не религиозный страх, не прегрешение перед Господом толкают ее к гибели.

Под колосниками, в глубине сцены, тускло мерцают маковки церквей. До Бога далеко. На чем же стоит эта версия «Грозы»? Играется стремительно летящая к своему концу история беззаконной страсти. За десять дней счастья пришлось расплатиться жизнью.

От кулисы к кулисе замкнутой линией стоят ворота и двери, оконца в фигурных наличниках, перед ними — простые лавки, бочка с водой. Деревянное царство (художник Валерий Мелещенков). Голоса жизни сюда не проникают, лишь грозовые сполохи — тревожный знак оттуда. Где-то за калиткой есть сад, куда бегает Варя к Кудряшу, да бульвар для степенных прогулок. Но на свидание Кати с Борисом режиссер Наталья Зубкова выделяет «второй этаж» — верхнюю площадку опустившихся ворот. Там за парой деревьев угадываются сад и вольное дыхание иных просторов.

«Гроза».
Фото — архив театра.

«Маменька» здесь молода и красива (Ирина Баранникова). Такая Кабаниха на российской сцене — не новость. Вот и в ставропольском спектакле поминаемая не единожды лютость хозяйки происходит исключительно из-за тоски по той полнокровной жизни, которая еще не избыта и которой незаслуженно лишена женщина в самом соку. Вот Марфа Кабанова в своем имении развлекается ролью укротительницы с хлыстом в руках. А за неимением хищников гнобит самых безответных: Тишу, сынка родного, да невестку Катю. Жажда радости и игры, случается, настолько размягчает ее, что становится она в общий хоровод с дворовыми девушками, в таком же веночке из полевых цветов, а присев с ними по-родственному, одной девушке косицу заплетает, другую по голове гладит. Какая уж тут Кабаниха, какая лютость…

В Катерине (Оксана Винникова) прежние, до замужества, тихость и кротость никак не угадываются. В ней бурлят страсти, готовые вырваться наружу. Не рождена она для послушания: в полет душа просится или в воды волжские. Куда ж понять ее одноклеточному Тихону (Евгений Задорожный), которому вырваться бы из дома да покутить всласть — вот и вся отрада. Но до чего жаль его, пентюха, когда все тихо отходят от тела утопившейся Катерины, а он один сидит над нею и жалобно зовет: «Кать… Кать…», прежде чем произнести слова, за которые доставалось ему от критики во все времена за безволие и нелепость вопроса. А «маменька», вяловато, для порядка попеняв сыну за попустительство жене, явно понимает и свой проигрыш. Послушания добивалась она от невестки, а уразумела, что душе ее не смогла стать хозяйкой. Приказать сердцу нельзя.

Тут грех, как живое существо, принимает разные обличья: пугает Феклушиными россказнями, грозится карами из уст сумасшедшей барыни. Страшновато, но главный ужас — от невозможности жить во грехе. Ведь все рвутся из неволи: и Тихон, и Борис, и Варя с Кудряшом, — но муки совести не позволяют жить дальше только Катерине. Вот уж не в пример ей пара греховодников-жизнелюбов Варвара (Полина Полковникова) и Кудряш (Олег Хомутов): они могут жить, таясь, она — не может. Одних гроза убивает, других только раззадоривает. И уж мимо таких характеров, как Катя, она ни за что стороной не пройдет.