5 августа скончалась на 86-м году жизни Татьяна Анатольевна Марченко, доктор искусствоведения, профессор, театральный критик. Она училась на театроведческом факультете в начале его истории, вскоре после войны, вместе с Н. А. Рабинянц, Л. И. Гительманом, А. З. Юфитом. В 1960-е годы она работала редактором на недавно созданной и активно развивавшейся Ленинградской студии телевидения, телевизионный театр того времени создавался при её участии. Работала она и в литературно-драматической редакции Ленинградского радио, вероятно в лучшую его эпоху, творческую и плодотворную. О радиотеатре и о телевизионном театре потом были её диссертации и книги: «Театр в каждом доме», «Радиотеатр. Страницы истории и некоторые проблемы», «Телевизионный театр: Истоки. Возможности. Специфика», «Радиотеатр и телетеатр», «Театр без билетов и расстояний».
Около 40 лет она писала и о драматическом театре, печатала рецензии в ленинградских газетах, в журналах «Театр», «Театральная жизнь», «Нева», «Аврора», позднее и в ПТЖ, выступала на обсуждениях в секции критики ВТО—СТД, входила в городские художественные советы и жюри фестивалей. Когда лет пять назад она собрала старые статьи, чтобы сделать из них сборник об актёрах ленинградской сцены, оказалось, что ей удалось осознать и зафиксировать действительно много значительных событий истории театра второй половины ХХ века. И ей-богу, качество многих статей и с сегодняшней точки зрения — образцовое для следующих поколений критиков, они содержательны, в них схвачена конкретность театральной материи, есть собственное понимание творческих проблем, они не устарели. Ещё она была летописцем театра юных зрителей, много о нём писала в эпоху Корогодского .
В полном соответствии с её физическим обликом — тяжеловатой фигурой и низким глубоким голосом, у неё была своя интонация, академичная, сбалансированная, как бы отстранённая, умудрённая, несколько меланхоличная и мрачноватая, иногда саркастичная. Ритм её речи был обычно ровным, размеренным. И в обсуждениях она как бы «успокаивала» горячие эмоции коллег, наводила на мысль о возможности другой позиции. Пожалуй, её амплуа в профессии — «критик-объективист», это ясно из её первой книжки «Искусство быть зрителем. Приглашение к спору». Она явно стремилась к объективности, не политкорректности, но искренней объективности, показывала пример рассудительности. На театроведческом факультете она преподавала начиная с 1960-х годов, вела семинар по критике, разработала свой авторский новый курс «Радио- и телетеатр», который в то время, в 70-е, 80-е годы был вполне актуальным, поскольку и театральных программ было много, и они были хорошие, и многие выпускники находили работу в электронных СМИ. На своих занятиях она учила работать на радио и ТВ, мы писали инсценировки, учились брать интервью друг у друга и (к её ужасу) у неё самой. «Эк(р)ан шту(р)мует Па(р)нас!», отчаянно картавя, но с полной убеждённостью обращала Татьяна Анатольевна учеников в свою веру…
В последние годы Т.А.Марченко жила очень трудно, одиноко, тяжело болела.
Светлая память!
Похороны состоятся в среду 8 августа. Отпевание в Часовне Южного кладбища в 10:30.
К Южному кладбищу идёт автобус 195 от ст. метро «Проспект Ветеранов». Часовня сразу справа от входа.
Однажды Татьяна Анатольевна сыграла с моей жизни большую роль. Г. А. Лапкина не выпускала меня на защиту диссертации, я устраивала итальянскую забастовку и отказывалась переделывать работу так, как это было нужно Г. А. И вот на обсуждении, на которое буквально вынудили Лапкину, Н. А. Рабинянц и Татьяна Анатольевна, будучи рецензентами, круто наехали на нее. Подробностей уже не помню, но Нина Александровна кричала, что выбросится в окно, если защиту не назначат сегодня же, и кидалась к окну 412-й аудитории, Татьяна Анатольевна ехала, как танк, и в своей обычной манере бубнила и бубнила, настаивала и настаивала, твердила и твердила, так что Лапкиной пришлось сдаться… Я это всю жизнь с благодарностью помню.
Вообще говоря, она прожила чудовищную жизнь (имею в виду не профессию, а именно жизнь). С бесконечными болезнями, минимумом счастья и максимумом драм.Как-то все свелось к гремучему одиночеству — не приведи Господь никому. Почему так вышло — можно рассуждать, а можно и просто сказать: светлая память…
Ужасно узнавать день за днем об уходе твоих педагогов. Спасибо за все, Татьяна Анатольевна. И простите