«Cosi fan tutte». В. А. Моцарт.
Городское казино Базеля.
Дирижер Джованни Антонини, режиссер Саломе Им Хоф.

Опера традиционно считается одним из самых дорогих видов искусства. Действительно, часто это сложные постановочные задачи, роскошные костюмы, спецэффекты и новые технологии, которые тоже совсем недешевы. Вместе с тем, с давних пор существует прекрасная форма бытования оперы, которая при грамотном подходе не только позволяет сохранить практически все особенности оперного жанра, но и имеет другие преимущества помимо минимизации затрат. На эти размышления нас навело концертное исполнение «Cosi fan tutte» Моцарта в Городском казино Базеля.

Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.

Сразу оговоримся, что подбор исполнителей в проекте (кроме Базеля его можно было увидеть в Париже, Гамбурге и Люксембурге) таков, что их можно было бы просто поставить посреди сцены, и публика слушала бы их, затаив дыхание, весь вечер. Блистательная сопрано Юлия Лежнева (Фьордилиджи) считается одной из лучших современных исполнительниц Моцарта. Бас-баритон Константин Вольф (дон Альфонсо) известен российскому зрителю по работе со знаменитым дирижером Вильямом Кристи. Сопрано Сандрин Пьо превратила небольшую партию Деспины в настоящий бенефис — не только вокальный, но и актерский. Неизвестный нам дотоле бас-баритон Томмазо Бареа (Гульельмо) когда-то исполнял партию Фигаро в спектакле Уильяма Лейси и Евгения Писарева в Большом театре. Сюзан Зарраби (Дорабелла) достойно заменила внезапно выбывшую Эмёке Барат. И наконец, Аласдер Кент (Феррандо) не испортил обедни своим мягким тембром и отсутствием обычной для теноров «звездности».

Сама сцена Базельского казино провоцирует на какое-то очень простое, если не сказать примитивное решение — она настолько узкая, что после того, как на ней размещается даже камерный оркестр (не говоря уже про хор), там практически не остается места для какого бы то ни было сценического действия. Однако постановщица Саломе Им Хоф подошла к делу творчески и проявила недюжинную фантазию. В результате впечатление от ее постановки не менее яркое, чем от голосов исполнителей. Самое главное здесь — подход к опере как к рассказыванию истории. Певцы не комикуют, не гримасничают, не пытаются «изображать» чувства«, а искренне верят в предлагаемые обстоятельства. Тут нет психологизма, но есть психологическая убедительность. Перед нами не осовремененная история или абстрактный анекдот, а живой рассказ про любовь и верность, исполненный конкретными людьми с конкретными характерами.

Придумывая образы своих героев, режиссер идет за композитором, но при этом переводит его музыкальные придумки на театральный язык. Контраст между персонажами, заложенный Моцартом, часто теряется при постановке, так что выходя из зала, даже невозможно сказать, чем собственно они отличаются друг от друга кроме тембра голоса. Им Хоф, напротив, все строит вокруг этого контраста и подчеркивает его даже визуально: одна пара влюбленных одета в голубое, тогда как другая — в розовое. Те, кто не помнят либретто оперы наизусть, поначалу серьезно озадачены тем, что цвета костюмов у влюбленных не совпадают, и в нетерпении ждут финала, чтобы понять, досадное ли это недоразумение или замысел постановщицы в том, что противоположности притягиваются.

Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.

Как и положено в опере, герои время от времени переодеваются, но цвета их костюмов остаются неизменными. В финале, когда влюбленные все-таки воссоединяются (розовое с розовым, голубое с голубым), становится ясна и основная идея создателей: важны не условности вроде придуманных и сильно устаревших представлений о том, что такое истинная верность, а настоящее чувство. Неслучайно это концертное исполнение называется не канонически, а оригинально и вполне современно — вместо невнятного «Cosi fane tutte» на афише значится «Und immer siegt die Liebe» («И всегда побеждает любовь»). Актуальность здесь не агрессивная, а ненавязчивая — военное обмундирование юных солдат больше напоминает спортивные костюмы, а каски и вовсе похожи на ночные чепчики защитных цветов.

Попутно отметим, что в тех же головных уборах щеголяет и хор, который благодаря мелким деталям (бокалы в руках или имитация строевого шага) отлично оттеняет все происходящее на сцене: Basler Madrigalisten — не скучные статисты, а активные участники действия. В какой-то момент и выдающийся дирижер Джованни Антонини выполняет не только свои прямые обязанности: юный возлюбленный обращается к нему с жалобами и стенаниями и просит у него совета как у старшего товарища. Присутствие итальянского маэстро вообще очень помогает Базельскому камерному оркестру, который прекрасно играет современную академическую музыку, но бывает тяжеловат в исполнении Моцарта, — здесь он прекрасно справляется со своей партией. Это еще одно преимущество концертного исполнения, которое активно используется в проекте: мало того, что оркестр находится на одном уровне с певцами, он как будто задвинут чуть вглубь сцены и не перекрывает вокалистов.

В итоге зрелище получается по-настоящему горизонтальное и гармоничное, все его составляющие равно важны и вызывают одинаково эмоциональный отклик у благодарной публики.