«Концертные танцы». И. Стравинский.
Мариинский театр.
Хореограф Александр Сергеев, дирижер Арсений Шупляков, художник по костюмам Леонид Алексеев, художник по свету Константин Бинкин.

В ноябре прошлого года Ростовский музыкальный театр выпустил грандиозную премьеру трех балетов на музыку Стравинского, объединенных в один спектакль с общей сценографией дизайнера Леонида Алексеева и музыкальной концепцией дирижера Михаила Грановского. Открывался вечер «Концертными танцами» в постановке Александра Сергеева, затем шла «Игра в карты» Виктории Литвиновой, в финале показывали «Пульчинеллу» с хореографией Софьи Гайдуковой и Константина Матулевского. Алексеев выстроил на сцене ростовского театра гигантский бункер, в котором и происходило действие всех трех балетов, снабженных короткими прологами с дополнительной музыкой Стравинского. Постановка «Концертных танцев», приуроченная к фестивалю Стравинского, который проводился в Мариинском театре в июне, не стала обычным переносом, ее скорее можно назвать второй редакцией спектакля. Костюмы остались такими же, а монументальную сценографию заменил свет, за концепцию которого отвечал Константин Бинкин, среди авторов ростовской премьеры не значившийся.

Сцена из спектакля.
Фото Михаила Вильчука (2024) © Мариинский театр.

Стравинский не писал музыку к балету «Концертные танцы», также как не писал ее и для нескольких известных балетов Баланчина, таких как «Рубины», «Симфония в трех движениях», «Duo Concertant» и «Violin Concerto», хотя для первой постановки в Балете Монте Карло «Концертные танцы» в форму абстрактного балета облек он сам. Александр Сергеев рассматривал несколько партитур Стравинского, и в этой его привлекла необычная ритмическая организация: ритм постоянно меняется, синкопа следует за синкопой. Хореографу показалось интересным поставить балет, состоящий из нескольких эпизодов, между которыми нет тесных внутренних связей. Он поделил участников на группы, которые танцуют балеты из разных эпох.

В свое время Стравинский говорил, что «Концертные танцы» перекликаются с другими его сочинениями: в них звучат темы «Симфонии in c», ощущается влияние «Игры в карты». Культурологи полагают, что в этом опусе Стравинский отразил свои ощущения времени (1942), поймал стремительно бегущий XX век: попрощался с уже ушедшими в прошлое «измами» в искусстве, с которыми взаимодействовал, будучи композитором Русских сезонов Сергея Дягилева. Также он услышал и горячо поприветствовал американскую музыку — джаз и блюз, жестко отрефлексировал разлитое в воздухе ощущение мировой военной катастрофы.

Сцена из спектакля.
Фото Михаила Вильчука (2024) © Мариинский театр.

В балете Сергеева есть другого рода переклички — в каждом эпизоде солист, пара или группа танцовщиков каким-то образом вспоминают знаковые балеты XX века, причем речь никогда не идет о прямом цитировании или даже коллажной вставке. Намеки приходят через ритм, цвет костюма, свет или стиль танца. В спектакле есть солист, одетый в лимонного цвета майку и спортивные брюки, он танцует виртуозно и вместе с тем задорно, но это не герой балетов Баланчина, тянущий подъемы и соблюдающий точные пятые позиции или помнящий о почетном труде поддержек. Он ворвался в «Концертные танцы» из иной традиции — из балетов Лопухова, Боярского или даже Григоровтча.

«Желтый» накручивает пируэты, делает туры, иногда ложится картинно отдохнуть посреди сцены, как тот фавн после полудня. Выбегающие на сцену артисты должны через него перепрыгивать. В одном цвете с ним выступают две девушки — на них круглые, как колобки, желтые пачки. Солистки танцуют парой, как будто вспоминая «Головокружительное упоение точностью» Форсайта, но это только аромат того балета, переданный через форму пачек, на самом деле совсем иначе скроенных, и движения им достались совсем из другой «оперы». Они похожи на фей современного искусства, которые из-за своей эксцентричности не попали в балет Чайковского «Спящая красавица».

Сцена из спектакля.
Фото Михаила Вильчука (2024) © Мариинский театр.

Есть в балете лирическая пара в красном, которая выходит несколько раз, чтобы станцевать сложные дуэты с высоченными поддержками. И есть группа в черных пачках и трико — этим артистам хореограф поручает не только танцы, но и сидячую работу. Свой балет на музыку «Концертных танцев» в 1971 году ставил Леонид Якобсон, но его хореография не сохранилась, кроме зафиксированной на старой фотографии позы танцовщиков, которые сидят на авансцене спиной к зрителям. Сергеев, чьи родители работали в компании Якобсона, аккуратно эту фотографию цитирует: группа «черных» тихо выходит на сцену, садится и ждет, пока другие участники танцуют под свою музыку. В новом балете «черные» часто действуют с опережением, например, начинают параллельный танец с отличным от других танцующих ритмом.

В своем балете Сергеев словно прощается с эпохой, когда в Мариинский театр после десятилетий закрытых дверей хлынул поток зарубежной и передовой отечественной хореографии, когда были созданы такие феномены, как «мариинский Баланчин» или «мариинский Форсайт». Он не ностальгирует по тому времени, но рефлексирует и анализирует, хладнокровно сталкивая стили и направления танца, заставляя артистов советского стиля соревноваться с солистами, исповедующими американские религии Баланчина и Форсайта.

Сцена из спектакля.
Фото Михаила Вильчука (2024) © Мариинский театр.

Когда Сергеев ставил свой балет в Ростове, ему пришлось долго репетировать и занять даже в самых незначительных партиях солистов высшего ранга, так как ростовские артисты пока мало знакомы с современной пластикой и танцеванием на счет. В Мариинском театре хореограф, с одной стороны, вывел на сцену самых молодых артистов, доверив им ответственные соло; с другой стороны, показал интересных иностранцев, работающих в труппе. Так в роли нарциссичного солиста в желтом три раза подряд выходил виртуозный Ярослав Байбордин, постоянно участвующий в качестве исполнителя в Творческой мастерской молодых хореографов в Мариинском театре. Солистку в красном по очереди станцевали Александра Хитеева, Мария Ширинкина и Мей Нагахиса. С Хитеевой выступал француз Эван Капитен, с Ширинкиной Алексей Тимофеев, а с японкой Нагахисой Евгений Коновалов.

На солистах в красном лежит особая нагрузка — в одном дуэте есть момент, когда танцовщик поднимает балерину на вытянутых руках вверх и там крутит, как вертолетный винт. У Хитеевой необычное вращение наверху напоминало распускающийся красный цветок, у легкой как перышко Ширинкиной оно получилось быстрым и стремительным. Нагахиса дала понять зрителям, что ей вообще не нужны никакие опоры — она может находиться в воздухе сколь угодно долго и делать ногами любые па. Эта долгая поддержка как-то разом отменяет все возникающие по ходу дела ассоциации с балетами прошлого, выводя искусство Сергеева-хореографа на новый уровень. Он активно ищет свой язык и постепенно находит авторские движения, поддержки, связки. В конце июля он выпускает «Коппелию» — свой первый многоактный балет на сцене Мариинского театра. Она станет главной балетной премьерой фестиваля «Звезды белых ночей».