О XIII Фестивале уличных театров «Елагин парк» в Санкт-Петербурге 18–20 июля 2025 года

Открытие Фестиваля уличных театров «Елагин парк» продолжило намечавшуюся в последние годы традицию: затактом грандиозного действа на дюжине площадок парка становился грандиозный по визуальному воздействию спектакль в вечер пятницы. Он предвосхищал и настраивал на то, что уличный театр может быть в том числе концептуальным, а его размах — соотноситься с пространством Большой площади.

Сцена из спектакля «Заповедная».
Фото — архив театра.

В этом году известный своими масштабными постановками самарский театр «Пластилиновый дождь» привез в Северную столицу спектакль, над которым трудилась целая команда авторов: краеведы, фольклористы, историки, режиссеры, художники создали сценарий спектакля на основе мифологических сюжетов, сказаний, особенностей флоры и фауны самарского края. В числе постановочных приемов — создание огромных управляемых кукол и конструкций, для которых нужен даже строительный кран с высоченной стрелой, использование элементов воздушной гимнастики и многофигурных хореографических композиций.

В незатейливом сюжете хранительнице Жигулевских гор, благословляющей союз юноши-утеса и девушки-реки, противостоит коварный и агрессивный волжский сом, козни которого разрушает героический орлан-белохвост — краснокнижный персонаж самарской фауны. В режиссерском решении Игоря Шадрина мифология определяет монументальность: главные герои постановки предстают в виде сложносочиненных механических кукол. Хранительница буквально на глазах зрителя вырастает в грандиозную фигуру, из недр которой являются люди — ее сподвижники. Сом — извивающийся чешуйчатый гигант с огромной пастью, плавниками и гибким, хлестким хвостом. Орлан — сверкающий стальными перьями, застилающий своими крыльями небо великолепный защитник человечества и прародитель всех земных птиц. Столкновение противоборствующих персонажей напоминает битву титанов, борьбу всех первичных стихий и материй — на Большой площади Елагин парка, в окружении многих сотен зрителей разворачивается впечатляющее сражение: извергая дым, сверкая огнями, вздымает пыль и камни могучий сом, над ним парит зоркий и сильный орел. Рядом с гигантами течет другая жизнь — она предстает в спектакле как коллективный образ прародителей человечества, выраженный средствами пластического театра. Музыкальные и хореографические элементы танцев и пластических этюдов пронизаны фольклорными мотивами, в которых проступают отголоски народных традиций и обрядов.

Сцена из спектакля «Заповедная».
Фото — Мария Нагорская.

Масштабность постановки требует технической филигранности от артистов «Пластилинового дождя»: помимо непростой хореографической части, включающей работу на высоте, перед ними стоит задача коллективного слаженного управления огромными конструкциями, в особенности в сцене боя орлана и сома. Именно этот фрагмент поражает точностью манипуляций и вызывает настоящий ажиотаж в публике. Гармония возвращается в треснувший было мир, и поднимающееся в небо большое кольцо увлекает за собой и парящих в воздухе людей, и бликующие в свете софитов фрагменты зеркал. С одной стороны, это оммаж недавнему спектаклю театра «Ловцы снов», с другой — яркая метафора гармонии мира, в котором объединены прошлое, отраженное настоящее и мечты о будущем.

Следующие два фестивальных дня укрепили репутацию «Елагин парка» как самого масштабного фестиваля уличных театров в России. На 12 площадках было сыграно 38 спектаклей, в их числе 13 премьер, в самых разных жанрах. Программа стартовала около 12 часов дня и заканчивалась ближе к полуночи.

В этом году неожиданно мощно прозвучала музыкальная тема: завсегдатай уличных действ петербургская компания Drum Time показала сразу два барабанных шоу — «Горизонт событий» и «Звуки улиц»; московский Tinto Brass Band привез зажигательный уличный концерт «Ля дольче вита»; известный в нашем городе Хор Дурацкого выступил с премьерной программой «Еда». Но настоящим открытием стало выступление вокального коллектива SPOKANKI, хорошо известного в Москве и только начинающего свою гастрольную историю по городам России.

Сцена из шоу «SPOKANKI».
Фото — Мария Нагорская.

Пять выступивших в Северной столице девушек считают себя выходцами из фантастической страны Spokanland и по сути своего творчества отрицают всякие географические и хронологические рамки. Оттого в их оригинально аранжированных или заново пересочиненных композициях слышатся мотивы всех континентов: строгие напевы северных земель переплетаются с причудливой перкуссией а ля Ближний Восток, в переливчатые парафразы индийских мелодий врываются латиноамериканские ритмы. SPOKANKI сами себе композиторы и аранжировщики, и каждый раз они придумывают новое путешествие по неведомой стране звуков. Рок, поп, фолк и множество других музыкальных стилей перемешаны с большим вкусом, чувством меры, но главное — с юмором и иронией. Последнее усилено визуальным образом: синие камзолы поверх полосатых юбок вкупе с набеленными лицами, диковинными прическами и головными уборами создают совершенно инопланетное впечатление от исполнительниц. При абсолютной выверенности вокальной и пластической частей их выступления создается ощущение полной импровизационности придуманного: все вместе сближает споканок с музыкальной клоунадой в стиле абстрактного дуракаваляния.

«Елагин парк» с новой силой проявил намечавшуюся в последние годы тенденцию — государственные театры все чаще обращаются к площадным выступлениям и стремятся обзавестись собственным уличным репертуарным спектаклем. Свои новые постановки, премьеры прошедшего сезона, представили Калининградский областной драматический театр и Омский государственный театр куклы, актера, маски «Арлекин». Но если для кукольников выход на улицу генетически оправдан и ожидаем, то для драматического театра это совершенно радикальный способ поменять условия игры.

Сцена из шоу «НеКАНТовать!».
Фото — Мария Виноградова.

Калининградцы привезли в Петербург спектакль роднее некуда. «НеКАНТовать!» в режиссуре Анны Шишкиной — история не столько о Канте, сколько о городе и людях, которые живут там же, где провел всю жизнь великий философ. И при всей условности стилизованных под XVIII век костюмов она скорее о современном Калининграде и области.

В спектакле Кант в напудренном парике и камзоле имеет не только свои мысли, но и траектории движения, и скорее деревья-человеки отпрыгивают в сторону, нежели Кант подстраивается под их рисунок. Его путь отмечает струйка муки, которую тут же сдувает ветер. Мозг Канта вырастает над простецкой уличной выгородкой и дает дорогу карнавалу понятий от чистого разума в образе немощного старика до чистого разума, которому полагается здоровенная шишка на голове. Для самых любопытных у артистов в запасе куар-код, позволяющий публике глубже погрузиться в кантианство и прослушать комментарий научного консультанта с кафедры философии Санкт-Петербургского университета. Однако наряду с забавным человечком в маске, который, как выясняется, оставил после себя больше легенд, нежели подлинных историй, в спектакле простроен и внутренний сюжет. На гротеск наслаивается лирика. Каждый из артистов рассказывает о том, что такое Иммануил Кант для него лично: житель города, который все время думал; имя из курса философии; обладатель могилы, от которой отсчитывается вся топография города? Спектакль продолжает в некотором смысле мифотворчество вокруг фигуры философа: под финал обнаруживается, что прусскому философу впору спеть на день рождения «Пусть бегут неуклюже», ведь умер он, в версии создателей спектакля, российским подданным. (Это, строго говоря, не соответствует действительности. Кант принял российское подданство на несколько лет во время Семилетней войны, со всей университетской профессурой. Кенигсберг, точнее Королевство Пруссия вместе с Дальней Померанией были, согласно Петербургскому мирному договору, возвращены Пруссии со всеми гражданами уже в 1762 году, то есть почти за сорок лет до смерти Канта в 1804-м.)

Сцена из шоу «Дежавю аттери».
Фото — архив театра.

Интересным событием фестиваля на большой поляне у речного фасада Елагина дворца стала премьера Уличного театра «СоЛу» — «Дежавю аттери» в режиссуре Марии Плаксиной. В спектакле-аттракционе, предполагавшем общее начало в виде туманного пролога с прибытием сомнительных исследователей земли Дежавю, публика по ходам выстроенного алого лабиринта рандомным образом оказывалась в трех разных местах действия. Каждое «исследование» имело независимый сюжет, и посмотреть все три варианта одновременно не было физической возможности. Но говорливость одних и напускная глубокомысленность других артистов, живо импровизировавших со зрителями, навевали мысли о глубоко запрятанной афере, разводе, на который легко повелась публика. В отдельных случаях эксперименты шли на грани фола — «случайного» зрителя упаковывали в дождевик, усаживали в бочку, обрушивали на него ведра воды, орудовали болгаркой. В другом эпизоде зрителям предлагалось выполнить ряд манипуляций за большим квазиготическим застольем. Медитативность общего финала на гигантском ковре — с закрытыми глазами, под продолжающееся заговаривание адептов Дежавю — обрывалась беспроигрышным вбросом гигантских шаров, превращавших завершившийся эксперимент в визжащее бесилово. Эксперимент по сути удался — зритель готов был на любые манипуляции и принимал любые, даже провокационные, не всегда прозрачные и захватывающие условия игры.

Сцена из шоу «Чайки. НеЧехов».
Фото — Мария Нагорская.

Как обычно, яркой кометой пронесся по фестивалю Механический экспериментальный театр «Злые рыбы» со своим новым спектаклем. В постановке «Чайки. НеЧехов» объединилась страсть авторов спектакля — режиссера Марии Цагиной и фронтмена коллектива Ивана Цагина — превращать кажущуюся простоту трогательных сюжетов в каскад фантасмагорических превращений и нелинейных ассоциаций: спектакль балансирует на грани кабаретного концерта, файер-шоу, визуального театра и философской сказки. История двух чаек и их яйца оказалась представлена в обрамлении характерного для «Злых рыб» огненного шоу, в которое вплетались вокальные композиции — от «Колыбельной Медведицы», «Синей вечности» или «Дельтаплана» до Вертинского и Высоцкого. Саднящая тоска каждой ноты, саркастическая ирония вокала, дребезжащая, будто кухонная утварь, перкуссия превращали очередной спектакль «Злых рыб» в декадентский по форме и бунтарский по содержанию манифест последних времен: выжить можно, только сжигая все границы и мосты, перерождаясь заново здесь и сейчас. То, как «Злые рыбы» кричат о своих «слезах боли и стыда», напоминает отчаяние истинных шутов, у которых не осталось иного пути, как сжечь себя и этим обогреть весь мир.

Сцена из шоу «Мистиарий».
Фото — Мария Нагорская.

«Странствующие куклы господина Пэжо» представили на фестивале свою давнюю постановку «Мистиарий» и продемонстрировали поистине филигранную выверенность спектакля в уличном формате в каждом отдельном компоненте. Рассчитанный на вечерний показ спектакль встраивается в ландшафт парка. Медленное угасание летнего дня северных широт тут как будто даже на руку постановщикам. «Мистиарий» — про мистическое перерождение за нехитрыми кулисами. В нем участвуют зрители, которых выхватывают из публики молодцеватые дзанни. В облике последних забавно обыграны парафразы на алхимиков-любителей и напыщенных покровителей черной магии. Громадный вращающийся круг, который, как рулетка, определяет, в кого же превратится очередной «доброволец», и вовсе напоминает календарь ацтеков со всеми макабрическими символами и буйством красок. Под гул и дым, сверкание огней и даже финальный фейерверк развертывается магический дивертисмент: превращения невероятны, по-карнавальному абсурдны и грандиозны. К публике выходят по-африкански пластичные вокалисты, гротескные танцовщицы и танцоры, парад оживших светильников, гигантские мистические существа. И только ребенка, чистого и незамутненного, не удается превратить ни во что, любая магия бессильна перед ним. В сгущающемся сумраке решающим элементом выступает световая партитура, движущаяся как будто даже по нарастающей — от пастельных приглушенных тонов к ярким, броским краскам, прорезающим близящуюся ночь. У Пэжо как всегда блистательно выстроена живая подзвучка всех персонажей, и спектакль, помимо качественной музыкальной партитуры, звучит бормотанием, вздохами, ахами и охами, всхлипами и всякого рода восклицаниями, которые передают и настроение, и характер персонажей: за все это голосоведение отвечает, как правило, один невидимый артист с микрофоном в руках в аппаратной палатке.

Сцена из шоу «Мистиарий».
Фото — Мария Нагорская.

Спектакли «Странствующих кукол господина Пэжо», по сути, мастер-класс для уличников: режиссерская, исполнительская и технологическая составляющие их постановок доведены до завидного совершенства. Точно продуманы и выстроены звук и свет, взаимодействие с публикой, которое начинается задолго до спектакля и не заканчивается на поклонах. Тридцать лет проб, находок и ошибок выстроили каркас, на котором незыблемо держатся все их постановки, и сейчас таким обширным опытом мало кто располагает в нашей стране. Оттого Анна Шишкина, Олег Скотников и Евфросинья Скотникова сегодня как никогда востребованы в качестве авторов уличного контента не только в родном коллективе: в этом году на фестивале в Елагин парке можно было увидеть еще пять спектаклей, родственных стилю Пэжо и созданных в сотрудничестве с другими коллективами.