В Санкт-Петербургском театре музыкальной комедии появилась интерпретация пьесы Жана Ануя «Бал воров». Музыку написал екатеринбургский композитор Александр Пантыкин, а постановку осуществил московский режиссер Александр Житинкин.

Впрочем, режиссура в спектакле столь ненавязчива, что порой кажется, что ее нет. Возможно, это намеренный ход, возможно, нечто самопроизвольное, но создается впечатление, что всё отдано на откуп актерам. Хороша ли подобная свобода — сказать трудно, так как неизвестно, что было бы взамен, но в сложившихся обстоятельствах от исполнителя требуется умение выстраивать образ самостоятельно, а под силу это, увы, не всем. В выигрыше оказываются ярко характерные актеры и комики-эксцентрики, обладающие врожденной харизмой, ну а остальные играют как умеют.

В драматическом театре затея вылилась бы в полную бессмыслицу и ужасающую эклектику, но в музыкальном спектакле лакуны заполняются музыкой и хореографией. Музыку Пантыкин сочинил бодрую, энергичную; мелодические фразы многократно повторяются и легко запоминаются, рисунок танца (балетмейстер Владимир Романовский) встраивается в музыкальный материал так органично, что получается единое целое.

При удачном стечении обстоятельств (когда играют те, кто способен сам себя «срежиссировать») действие летит стремительно. «Бал воров» — это ярко, броско, эффектно, ритмично, зажигательно. Собственно, именно ритм и становится основным стержнем спектакля; каждая новая картина словно наступает на пятки предыдущей.

Костюмы и декорации от Андрея Шарова — сценографа и кутюрье, в последние годы увлекшегося живописью, — не оригинальны, но живописны и очень позитивны. Белое, желтое, голубое… морские волны… иллюзия простора, ветра, горизонта… Много света — ослепительного, сияющего, струящегося… И эта немудрящая простота как нельзя лучше способствует созданию романтической атмосферы и ощущению курортной легкости, а при необходимости оттеняет юмористическую зарисовку или драматическую коллизию. А еще есть тексты вокальных номеров, написанные Михаилом Бартеневым. Хорошие тексты, правда, не на любой вкус, но складные и ладные.

Актерские работы есть такие, что хоть в учебник и готовить на их примере подрастающую смену. Лидирует Александр Круковский в роли Петера Боно — лидера воровской троицы. Подчеркнуто гротескная манера актерской игры, умопомрачительная пластика и… свойственная актеру неоднозначность — еле слышная щемящая нота…

Колоритные образы воспитанников Боно получились у Владимира Яроша и Романа Вокуева. Гектор Яроша — смесь плейбоя и Казановы местного розлива: в меру хитер и в меру простодушен, Гюстав у Вокуева — забавный мальчишка, оказавшийся в дурной компании, а играющего роль в другом составе Александра Леногова — романтичный юноша, по нелепой случайности сбившийся с пути. В сущности оба Гюстава — мечтатели, бунтующие против пошлости и несправедливости окружающего мира, и есть в них что-то от подлинного Ануя.

Роль скучающей аристократки леди Хэф — новая после «Лета любви» Л. Лайтаи — бенефисная роль Светланы Луговой. Развернутые вокальные номера, особенно исповедальный «Девочка моя» позволяют вскрыть глубинные эмоциональные пласты, окунуться в прошлое холодноватой и капризной леди. Звездную роль сыграла в «Бале воров» и Анастасия Лошакова — хрупкая наивная Жюльетт, мечтающая об очень простых вещах — любви и счастье.

В образе другой воспитанницы леди Хэф — взбалмошной красотки Евы — удачно выступили Елизавета Олисова и Мария Елизарова. Ева у Олисовой, актрисы в большей степени характерной, постоянно пребывает в несколько взвинченном состоянии, ее взгляд насторожен, а сердце — закрыто. Елизарова смягчает образ, ее Ева более лирична.

Отличная пара разорившихся банкиров Дюпонов — отца и сына — получилась у Олега Флеера и Ивана Корытова, им достался и один из самых эффектных номеров спектакля «На пятой авеню». Корытов за короткий срок прошел путь от затюканного чрезмерно заботливым папашей бессловесного дурачка до отчаянного бунтаря, выплеснувшего неудовлетворенность своим положением в арии «Я — полный дефолт». Флеер играет сочно, интересно, его папаша Дюпон лихорадочно пытается подстраиваться под меняющиеся обстоятельства и всё время оставаться на плаву. Роль благородного лорда Эдгара словно написана для Александра Байрона, а в образе суетливого Дворецкого блеснул Виталий Головкин.

Можно сказать, что музыка, хореография и актерский ансамбль «сработали» неплохо и театр выпустил спектакль, имеющий высокие шансы стать популярным у публики. И всё бы ничего, но вот как-то во всей этой красочной феерии потерялся автор. Получилось, что пьесу Ануя не «положили» на музыку, а, упростив до кратенького либретто, под музыку подложили. Оставив фабулу, но растеряв смыслы.