Если вы надеетесь посмотреть добрую и светлую сказку, спектакль «Дракон» — не для вас. Но, если вам небезынтересно поразмышлять о судьбах современных людей, о сущности нашего времени, спектакль — то, что вам надо.

Своеобразие режиссерского взгляда, как на пьесу, так и на нашу современную жизнь, которая изображена через призму сказки Шварца, Андрей Корионов демонстрирует ярко и сразу же, в самом начале спектакля. Посреди индустриального пейзажа — затейливо скрученных конструкций из труб — находится «адское озеро» (кастрюля, освещенная оранжевыми софитами, из которой валит дым), над ним сгрудилась причудливая композиция из тел, похожая на гигантскую гидру. Но все это — лишь метафорическое тело Дракона. Люди, из которых он вынул души, обезличив их.

В городе остались, правда, некоторые единицы, сохранившие хотя бы цвет человеческой кожи. Это — архивариус Шарлемань (Евгений Филатов) и Эльза (Дарья Циберкина). Но и они подвластны Дракону. Когда «народ», а точнее, землистые обездушенные манекены, марионеточно дергаются вокруг сцены, на которой возвышается Дракон (Сергей Мигицко), Эльза начинает непроизвольно совершать те же резкие движения. И даже Ланцелот (Сергей Перегудов) — странствующий рыцарь, убивающий драконов — еле сдерживает себя, чтобы не поддаться этому завораживающему ритму. В этом причудливо-ужасающем танце Корионов показал ту невидимую, но действенную силу, которой Дракон подчинил себе людей.

Но есть ли что-то, что может противостоять этой власти? Режиссер отвечает на этот вопрос. Да — свобода выбора и любовь, которая помогает осознать себя личностью и вновь почувствовать вкус к жизни. Эльза не хотела жить, пока не узнала настоящую любовь. И, даже, когда она поверила в смерть Ланцелота, она не перестала помнить его любовь и его жертву, как не перестала быть свободной и верной себе.

А Ланцелот перестал. Конец спектакля — поражает. Не то удивительно, что жители города привыкли к власти Дракона и уже не могли жить без него, а то, что Ланцелот изменился. И стал вторым Драконом. Почему это произошло? — спектакль не дает внятного ответа на этот вопрос. И можно предположить только одно. Этот рыцарь, убивший Дракона и высвободивший души Эльзы и ее отца из плена обмана, окутавшего город, не смог ничего сделать для «народа». Он оказался бессилен против всех — поэтому стал играть по правилам, которые они ему предложили. Стал тираном, вторым Драконом. Наказывая Бургомистра и Генриха, он умножил зло и потерял себя, слившись с толпой манекенов. Поэтому свадьба Ланцелота и Эльзы — не поворот к счастью, а всего лишь свидетельство непобедимости Дракона. И Эльза теперь уже становится женой не странствующего рыцаря, а всего лишь следующего Дракона.