«Санктъ-Петербургъ Опера» показала первую премьеру сезона — шедевр Пьетро Масканьи «Сельская честь» в постановке художественного руководителя театра Юрия Александрова. Это первое обращение коллектива к творчеству выдающегося итальянского композитора.

О новом сценическом воплощении «Сельской чести» сложно писать, так как оно лежит вне плоскости словесных конструкций, предполагая полное погружение в разворачивающуюся драму каждого, кто находится в зрительном зале. Постановщик не допускает и малой толики условности: страсти не разыгрываются, а, встраиваясь в музыкальную ткань, существуют в реальном времени и пространстве. Благодаря этому на каком-то этапе возникает ощущение отсутствия режиссерской руки и режиссерского прочтения, зритель остается наедине с внутренними переживаниями персонажей. Главным маркером спектакля становится предельно натуралистическая подача материала и укрупнение эмоций. Так отвергаемая молодым солдатом Туридду крестьянка Сантуцца значительную часть вокального материала поет, предварительно рухнув на землю, а разлучница — неверная жена возчика Альфио Лола выказывает свою женскую прелесть с откровенностью дамы полусвета.

…С первыми звуками оркестра обнажается сцена: в ее глубине застыла красиво расположенная группа облаченных в черные одежды селян и селянок. Кажется, что они ждут вспышки фотоаппарата. В финале аналогичная мизансцена выглядит черно-белым снимком, запечатлевшим жителей сицилийской деревни еще до трагических событий, но на этом «до» уже лежит печать неотвратимости. Впрочем, иллюзиям вообще нет места, о том, что предрешено и неизбежно недвусмысленно сообщает кровавая надпись «Сельская честь» на прозрачном занавесе, появляющаяся в самом начале спектакля, когда музыка ещё светла и безмятежна.

Умопомрачительная красотка Лола (Софья Некрасова) в ярко-красном обтягивающем платье, с ярко-красной розой в руке, плавно передвигаясь по зрительному залу, благосклонно принимает ухаживания вожделеющего ее Туридду (Евгений Наговицын). Здесь же очарованный солдат споет изумительной красоты сицилиану: «О Лола, знойной ночи созданье». Сочный тенор свободно льется, обволакивая сознание и окончательно лишая задумавшую обольстить прежнего возлюбленного Лолу здравого смысла.

В отсутствии романтизма постановщик делает ставку на неприкрытую чувственность и высочайший градус экспрессии. Но именно об этом и музыка Масканьи, и лежащая в основе оперы новелла Джованни Верга. Строгая и лаконичная сцено¬графия Вячеслава Окунева не довлеет над действием, а ненавязчиво и артистично формирует среду.

Сантуцца — Анна Буслидзе — придавлена горем. Присутствие рядом с ней ангелоподобной девчушки (Лика Красова) — в версии «Санктъ-Петербургъ Оперы» крестьянка обретает ребенка — ещё больше драматизирует положение оставленной женщины и наполняет спектакль дополнительными бытовыми деталями и занятиями, как например, сцена купания ребенка Сантуццей и Лючией (Елена Еремеева).

Великолепное, совершенно «бесконечное» сопрано Буслидзе, идеально гармонирует с создаваемым певицей образом. Её голос — абсолютная стихия, и такой же необузданностью пронизано все ее существование. Возможно, что при иной психофизике исполнительницы все эти падения оземь были бы неорганичны, натужны, надуманы, но Буслидзе наделяет свою героиню столь бурным темпераментом, что кажется, ещё немного и она вонзит нож в грудь своего обидчика.

Психологическая проработка персонажей выполнена на высочайшем уровне. Один из самых ярких образов спектакля Лола — Некрасова. Небольшая партия не помешала певице продемонстрировать плотное роскошное меццо-сопрано, являющееся продолжением ее пленительного внешнего облика и мягкой кошачьей грации. Отличным качеством голоса и убедительностью актёрской игры привлекает внимание баритон Юрий Борщёв в роли Альфио. Колоритны и грациозны танцовщицы Светлана Арзуманова и Изабелла Базина.

Остается резюмировать: испытание «Сельской честью» «Санктъ-Петербургъ Опера» выдержала с честью.