В Мариинском театре прошла премьера оперы Родиона Щедрина «Мертвые души». Это не первое сочинение композитора, пополнившее репертуар Мариинки: здесь идет опера «Очарованный странник» и балет «Конек-Горбунок».

Родион Щедрин и Майя Плисецкая присутствовали на премьере. Перед началом третьего действия публика стоя приветствовала Майю Михайловну. Впрочем, главные овации этого вечера достались композитору и авторам постановки — режиссеру Василию Бархатову, художнику Зиновию Марголину, солистам Мариинки и дирижеру Валерию Гергиеву.

Хотя, на мой взгляд, главные герои этой постановки — художник и дирижер, Гергиев и артисты провели спектакль блестяще. Опыт и безусловный талант Марголина позволяют ему творить почти чудеса, волей-неволей приходится признать, что в тандеме Бархатов—Марголин львиная доля успеха принадлежит художнику. С одним промахом в виде «Летучей мыши» в Большом театре, когда роскошные декорации «убили» без того плохую акустику. Кстати, в «Летучей мыши», которая возмутила и критиков, и даже чиновничью верхушку (говорят, Швыдкой и Лапин выговаривали «фе» молодому Бархатову и руководству театра заодно), был и положительный момент: режиссер позволил себе рискнуть и дерзнуть, пусть и неудачно. «Мертвые души» же вновь демонстрируют умеренный стиль хорошиста, пусть за кулисами осталась и колоссальная работа с актерами, и выписанные чуть не до пятого колена биографии персонажей, и отснятый на видео путь современного Чичикова — от Москвы до Херсона. В итоге это всего лишь пять—десять минут видеопроекции; замечу, таких пейзажей можно и вокруг Санкт-Петербурга наснимать, никакого внутреннего и внешнего смысла эта колоссальная по затратам работа в спектакль не привносит.

Герои спектакля — сплошь аферисты, почище самого Чичикова (Сергей Романов), который выглядит чуть ли не самым приличным человеком. Его сходство с Джулианом Ассанджем — эту мысль распространяют из близких к режиссеру кругов — очень приблизительно. В поступках Чичикова нет ничего похожего на персонажа, пытающегося сделать закулисные игры политиков достоянием общественности, вскрыть лицемерие, снобизм и цинизм политверхушки (возьмем такую трактовку неоднозначной фигуры Ассанджа).

Начало было обещающим — пасечники Маниловы (Александр Тимченко и Карина Чепурнова) сулили намек на известного любителя пчел и его супругу и соответственно историю, с ними приключившуюся (а что, вполне гоголевский сюжет!). Жадная Коробочка (Лариса Дядькова), запершая в душном подвале с запотевшими окнами несколько узбечек, которые шьют белые тапочки, — тоже могла бы стать преступницей, втемную использующей рабсилу. О, а какой колоритный Собакевич (Сергей Алексашкин) — чиновник советского типа, в коричневом костюме и с брежневскими бровями (но без брежневского маразма, очень рачительный чиновник)! Из ящиков с документами в его кабинете вылезают одна за другой мертвые души — бедный Чичиков, кажется, в момент пожалел о своей затее. А дальше — пьяница и аферист Ноздрев (Сергей Семишкур) в компании проституток, бомж Плюшкин (Светлана Волкова) с тележкой, до боли знакомой по 90-м… Персонажи, казалось бы, колоритные, но недостает им некой глубинной характерности, которой требует и гоголевская проза, и партитура Щедрина, дерзкие и вызывающие. Не хватает и режиссерского обобщения — кто его герои?.. Зачем они?

Два огромных колеса с осью-платформой (одновременно — экран) катятся, катятся, катятся… Под ними остаются и разбитые дороги, и случайные жизни, и неслучайные судьбы, они и есть Русь. Пока они катятся.