Санкт-Петербургский театр музыкальной комедии спустя 85 лет вновь осуществил на своей сцене постановку оперы-буфф композитора Жака Оффенбаха «Орфей в аду».

Впервые на сцене Музкомедии постановка «Орфей в аду» появилась в начале 30-х годов ХХ века, но родилось это сатирическое творение Оффенбаха еще в 1858 году в театре Буфф Паризьен. Оффенбах, слава которого с 1855 года все время нарастала, был совладельцем этой колыбели жанра оперетты. Именно в Буфф Паризьен явлены были зрителю ранние, одноактные сценические музыкальные работы композитора, а постановка «Орфей в аду» стала первым масштабным произведением гения, которому еще предстояло написать несколько десятков шедевров, доселе популярных у любителей жанра.

Определение «опера», которое было дано композитором в подзаголовке афиши — не оговорка. Ведь Оффенбах не мог по-иному определить «Орфея»: жанра «оперетта» тогда официально не существовало. Да и попадаться на «античное» название не следует: от мифологии здесь остались лишь канва и имена героев. В остальном композитор в союзе с либреттистами Людовиком Галеви и Гектором Кремье проявили своеволие — как сказали бы сегодня, «осовременили классику». «Орфей в аду» — это пародия на все, что было свято, неприкосновенно в XIX веке, душившем театралов помпезными многонаселенными оперными спектаклями, основанными на историко-героических и романтических сюжетах. Кроме того, авторы ввели в историю особого героя — Общественное мнение, и со сцены довольно жестоко насмешничали над буржуазными узколобостью и привычками. Останься произносимые тогда со сцены тексты неизменными по сию пору, неизвестно, были бы они понятны людям XXI века…

Вряд ли Оффенбах был уверен в том, что его слава и слава написанного именно для «Орфей в аду» знаменитого канкана шагнут через века, но простая истина, что «кто-то любит арбуз, а кто-то — свиной хрящик» явно была ему известна. Поэтому, по указанию композитора, для каждой новой постановки оперетты-буфф (так театр сегодня определяет жанр «Орфей в аду»), где бы и когда бы она ни состоялась, следовало заново переписывать, делать злободневными диалоги героев, изначально сочиненные Кремье. А вот созданный Галеви сюжет про ветреных и неверных супругов Орфея и Эвридику, увы, остается актуальным и современным уже на протяжении полутора столетий.

Новый текст для постановки, осуществленной ныне на сцене Музкомедии режиссером Юрием Александровым, написал Олег Солод. Сочиненные им диалоги вряд ли относятся к высокой литературе. Но, согласно завету Оффенбаха, в качестве основы для них использованы, пусть и не самые злободневные, но находящиеся на слуху лица и факты отечественной истории. Действие словно и вневременное, но явно происходит в настоящем. Прототипом Юпитера становится самый анекдотический генсек всех народов. Марс — собирательный образ неспортивного высшего чина, вояки без чести и совести. Плутон, прикидываясь ради соблазнения Эвридики пастушком, напоминает героя Владимира Зельдина из фильма «Свинарка и пастух». В самом большом котле в аду варятся Pussy Riot в опознаваемых цветных балаклавах, а композитор Орфей почем зря клянет развал образования, коррупцию и нерадивых губернаторов…

Спектакль Александрова (музыкальный руководитель — Андрей Алексеев) отличают великолепная работа хора и наличие ансамбля, но решают все, конечно, исполнители главных ролей — Эвридики, Орфея, Плутона и Юпитера.

Исполнительница главной женской партии Валентина Михайлова — обладательница безупречного и настолько сильного сопрано, что сомневаться, за что Плутон положил на нее глаз, не приходится. Но, обладая прекрасным вокальным диапазоном, ее Эвридика имеет скверный характер, который актрисе вполне удается передать.

Образ легкомысленного, бездумного, подчиненного только своим желаниям Орфея Олег Корж уже примерял на себя пять лет назад в Театре «Московская оперетта». Теперь артист рисует своего героя позером, эгоцентриком, мечтающим лишь о том, чтобы весь мир вертелся вокруг него. Поверить, что такой Орфей, «работающий» только на внешние эффекты, хороший композитор — невозможно. Скорее можно предположить, какова его музыка, которую так ненавидит Эвридика.

Прекрасный Плутон в исполнении Антона Олейникова божественен и мужественен, самовлюблен и несколько фанфаронист. Уверенность в собственной неотразимости занимает этого мачо, кажется, куда больше достоинств и недостатков новой возлюбленной.

Традиционно сильную работу показал Александр Байрон в роли Юпитера. Сцена превращения божества в забавную и красивую муху (один из лучших костюмов, созданных художником Вячеславом Окуневым для спектакля) великолепна. Как говорится, король вне всякой критики…

Поскольку герои истории про Орфея живут на грешной земле, на Олимпе и в подземном царстве, задача перед Окуневым стояла не из легких. Однако он нашел единое решение для всех трех, казалось бы, несовместимых друг с другом «географических точек»: центральная широкая лестница с большой площадкой-террасой, изменяющаяся внешне при помощи разных группировок колонн и великолепного света Дениса Солнцева. В сценах «на земле» и «на Олимпе» декорацию дополняет проекционный задник, на ослепительно голубом небесном фоне которого даже колышется листва деревьев и снуют птички. Когда Плутон, маскировавшийся под пастушка, явит Эвридике свое истинное лицо, и грянут гром и молния, задник этот словно подернется пеплом: изображение на нем станет негативом, усиливая ужас Эвридики и зрителей перед божеством подземного царства. Но не надо думать, что создатели новой версии «Орфея» столь безнадежно серьезны: в спектакле правят гротеск, насмешка и даже некоторая издевка. От зрителя ждут, что он тоже включится в многозадачный, но совсем несерьезный процесс под названием «Сегодня мы играем в античность». И эта игра идет в режиме реального времени, без попыток «соответствовать классике». Игра эта условна и шуточна, и принимать ее надо именно такой, иначе можно не только перекочевать из разряда понимающих зрителей в разряд презирающих критиков, но и никакого удовольствия не получить. А Оффенбах этого вам не простит.