Год Чехова продолжается… премьерами пьес Островского. Мог ли предположить Александр Николаевич, что так поможет Антону Павловичу, который один явно не справляется с собственным юбилейным сезоном?

В XX веке русские классики распределили роли: старший поставлял пьесы для отечественной сцены, младший — для всего мира. В XXI столетии драматурги в репертуаре стоят плечом к плечу, но Островский по-прежнему не заинтересовал мировую театральную общественность. Как видно, слишком велика специфика быта и нравов Замоскворечья, столь глубоко и во всех подробностях им постигнутая. Зато нашей публике с каждым годом эта самая специфика все ближе и понятнее, как и названия пьес, которые так и просятся в газетные заголовки. «Бешеные деньги», «Не было ни гроша, да вдруг алтын», «Не все коту масленица» — прямо-таки летопись нынешнего капитализма. «Доходное место» из того же ряда. Режиссер Игорь Коняев, поставивший эту пьесу в Театре им. В. Ф. Комиссаржевской, даже не стал наряжать героев в костюмы позапрошлого века. Анахронизмы сегодня вообще-то в моде, и в драме, и в опере, и в балете принято переносить время действия к нам поближе — чтобы понятнее было. Но в данном случае сближение эпох произошло, что называется, на клеточном уровне. Текст, оставленный в неприкосновенности, мгновенно смыкается с обстоятельствами, знакомыми каждому.

Согласно сюжету, юный племянник высокопоставленного чиновника вопреки воле дядюшки женится на глупенькой девице, которая ни о чем, кроме красивой жизни, не мечтает. Посему Жадов вынужден просить доходное место. Ключевой вопрос: что такое «доходное место»? Раньше мы как-то не слишком вдумывались в смысл этого понятия. Думали, что доходное — значит с хорошим окладом. В спектакле этот пункт четко прописан: доходным местом считается взяткоемкая должность, та, через которую денежные потоки протекают. Так что пьеса идеально вписывается в федеральную программу борьбы с коррупцией.

Постановщик, однако, на социальной составляющей не остановился. Его больше увлекают психологические типы во всем многообразии их проявлений. Первый акт напоминает о давно забытом жанре, которого российский театр последнее время как-то стесняется, — сатире. В ресторане «Островский» собралась отменная компания: молодящийся начальник Вышневский (Иван Краско), его юная длинноногая жена Анна Павловна, млеющая от бриллиантов (Татьяна Бондаренко), девицы на выданье Полинька и Юлинька, их ушлая маменька, типичная «блондинка в шоколаде», умело выпадающая из декольте (Елена Симонова), чиновники всех мастей и рангов под предводительством наглого циника Юсова (Владимир Богданов)… Глянец, да и только. Причем сходство не на сто, а на двести процентов. Краски намеренно сгущаются, никаких намеков, откровенная издевательская пародия на дольче вита, как ее понимают завсегдатаи столичных тусовок.

Насмеявшись вдоволь над светскими забавами, публика во втором акте вынуждена внимательнее приглядеться к героям. Особенно к главному персонажу — Жадову (Владимир Крылов). Благополучный и балованный мальчик-мажор на наших глазах превращается в истеричного неудачника, едва сводящего концы с концами. Слезы Полиньки, которой так трудно живется без новой шляпки и модного платьица, заставляют его, забыв о юношеских идеалах, пойти-таки на поклон к влиятельному дядюшке.

Здесь комедия кончается. Не только Жадову, который в какой-то момент смирился с долей беспринципного просителя, приходится выбирать между бесчестьем и бедностью. Анна Павловна Вышневская бунтует против мужа, не желая более торговать собою ради сомнительного счастья быть украшением светского общества. Эти два бунта буквально загоняют в гроб старика Вышневского. Нечего сказать, веселенький финал для комедии. Но режиссер последователен и безжалостен: в его трактовке история о доходном месте смешна только на первый взгляд и иначе завершиться не могла.