В «Приюте комедианта» состоялась премьера по пьесе Александра Островского «Женитьба Бальзаминова».

Хоть и стукнуло в этом году киноварианту «Женитьбы Бальзаминова» режиссера Константина Воинова уже сорок пять лет, а забыть Бальзаминова-Вицина или Белотелову-Мордюкову никак нельзя. Вот и выходит, что эта история про брак по расчету — классика вдвойне: и автор пьесы — классик и киноинсценировка стала классикой. То есть хуже вариант для постановки на театральной сцене придумать трудно штампы заедят. А для «Приюта комедианта» и вовсе дело было рискованным: несколько лет назад на его сцене уже шел спектакль «итай на нашей стороне», поставленный Георгием Васильевым все по тому же Островскому и про того же Бальзаминова…

Однако режиссер Александр Исаков с блеском справился со всеми «классическими подводными камнями»: и аналогию с кино протянул в виде титров в духе «великого немого», и актеров озадачил (в прямом смысле слова) правильно. Под почти неумолчное сопровождение фортепианной игры тапера на сцене разворачиваются картины из московской жизни. Миша-то Бальзаминов (Владимир Крылов), прости Господи, совсем дитя — ни брюк сам надеть не может, ни платка шейного повязать. Реакции у него сплошь, как у трехлетнего ребенка (у-тю-тю, Мишенька, голубчик!) — то ручками машет и капризит, то мечтает о «сладком», а то заиграется так, что и сам не отличает, где правда, а где вымысел. И все в его бедах виноваты: то матушка-тугодумка (Наталья Парашкина), то приятель Чебаков (Евгений Иванов). Лишь бы не самому отвечать на содеянное, а пуще за несодеянное в жизни. Безобиден он, конечно, но равно и бездеятелен. Невесты Пеженовы, хоть и дуры набитые (Юлия Рудина и Ирина Саликова), а и те ни во что Мишеньку не ставят. Зато купчиха Белотелова в исполнении Татьяны Полонской, не задумываясь, возьмет и примет решение прибрать к рукам великовозрастное дитя: одной массой своею задавит женишка. А он и рад: все миллионы женины ему блазнятся…

Мир, в котором существуют герои Островского-Исакова, блекл и даже бесцветен, как и сама жизнь их, протекающая без событий и поступков за серыми дощатыми стенами. Вот и пытаются они скрасить свое тусклое существование нарядами. Оборки, рюшечки, пышные юбки, яркие цветы на мужских жилетах и сюртуках создают картинку птичьего вольера, где пустомельно голосят невиданные птицы, не приспособленные к взрослой и самостоятельной жизни. А все-то разговоры про деньги, да не свои, а в основном про чужие… Ну, чем не на злобу дня творение?