Сегодняшний день фестивальной программы завершается спектаклем Дмитрия Егорова «Транзит. Остановите музыку». Публикуем тексты Оксаны Кушляевой и Романа Сенчина.

«ТРАНЗИТ. Остановите музыку».
Режиссер Дмитрий Егоров, текст собран Дмитрием Егоровым и Андресом Поповым, художник Константин Соловьев, мультимедиа — Наталья Наумова.

ФАНТОМНЫЕ БОЛИ

В новеньком блэкбоксе новорожденного Нарвского театрального центра Vaba Lava («Открытая сцена») яблоку негде упасть. В приграничную Нарву съехался театральный люд со всей Эстонии и солидный петербургско-московский десант. Со сцены звучат речи с благодарностями и упованиями, говорится о культурных и социальных надеждах, возложенных на этот большой театральный центр. В фойе площадки только что состоялось ее зрелищное открытие с участием музыканта-мультиинструменталиста, а до этого на улице перед зданием перформеры кувыркались в воздухе на альпинистских тросах. Но вот все ленточки перерезаны, торжественные слова произнесены. И на сцену буднично выходят неброские ребята в джинсах и толстовках. Они тащат кофры, короба с оборудованием, неторопливо начинают доставать и монтировать инструменты, а между делом то один, то другой рассказывает разные гастрольные байки.

Дмитрий Егоров вместе с Натальей Наумовой,  Андресом Поповым и Константином Соловьевым должны были сочинить спектакль, которым откроется новый театр в самом русском городе независимой Эстонии, — двуязычный спектакль об эстонских музыкантах, многие из которых увидят его из зрительного зала. Стоит ли говорить, что градус ожиданий был очень высок. Но режиссер и вся команда спектакля словно бы и не думали об этом вовсе. Взяв множество интервью у эстонских звезд советской эстрады и культовых эстонских панков, возглавлявших «Певческую революцию», а еще у множества музыкальных менеджеров, звукотехников, музыкальных критиков Эстонии и России, они соединяют их в сложное и совсем непарадное размышление о нашем общем советском прошлом и прошлом уже отдельном, постсоветском. И исследуя это прошлое, не утаивают неудобные темы и неудобные высказывания своих героев.

Стеффи Пяхн в сцене из спектакля.
Фото — Mats Õun.

Мы начинаем наше путешествие будто бы в компании звуковиков и монтировщиков, а заканчиваем его с культовыми музыкантами, но смысл путешествия не в этом. Первая часть спектакля — это дикие и смешные воспоминания о быте советских городов, о почти инопланетной реальности, в которую попадали эстонские музыканты во время своих вояжей по Союзу, и нежные рассказы о непостижимой широте души женщин из ансамбля «Русская песня» и непостижимом же бесстрашии Аллы Борисовны Пугачевой, музицирующей на балконе в момент землетрясения. Почти приятные, почти ностальгические воспоминания, в которых эстонские музыканты — это представители единственной свободной республики в составе СССР, везущие свою свободную музыку по всему гигантскому Союзу. В расплату за это им только и нужно, что время от времени петь с плохо скрываемым раздражением бессмертное социалистическое «Я лублу тебья, жизн» — эта композиция в пародийном исполнении актера и музыканта Ярека Касара и открывает музыкальный сет спектакля.

А затем действие делает крутой поворот — и от ностальгии не остается и следа. Монолог, который исполняет актер и фронтмен панк-группы «Великие Луки» Иво Ууккиви, тоже можно назвать «Я люблю тебя, жизнь», но он о том, как однажды вместо жизнерадостных песен государство потребовало у музыканта жизнь, а он ее не отдал — у него не было выбора, но он все равно не отдал. Исторический факт, о котором заговаривает здесь театр, в официальной истории и русскоязычных интернет-источниках выглядит немного иначе: добровольные выступления звезд советской эстрады перед ликвидаторами чернобыльской аварии хоть и обернулись для многих большими проблемами со здоровьем, но были удивительным знаком заботы государства о доблестных ликвидаторах. В воспоминаниях же, звучавших со сцены, — это военный приказ, угрозы и шантаж. Группа «Витамин» и входившая тогда в ее состав Марью Ляник (ее монолог исполняет Стеффи Пяхн) не избежали уготованной им участи и под надзором военных отправилисьв зону аварии, спали там в землянке, давали концерты и получали вместе со всеми гигантские дозы радиации. Это страшная правда, и не забыть теперь эпизод с пьяным русским генералом, который приказал отправить автобус группы «Витамин» к самому реактору, чтобы они, чистенькие, прочувствовали всю трагедию…

Дальше на сцене звучат голоса эстонских панков, «сарафанным радио» собиравших стадионы и рушивших границы одной прогулкой по городу. А за ними входит эпоха уже рухнувших границ, дешевых синтезаторов и «фанеры», эпоха, разрушившая мечты о безграничном музыкальном пространстве, где эстонскую музыку будут слушать даже за океаном, и подсунувшая реальность, где никому не нужна музыка двадцатилетней выдержки, да и вообще музыка не нужна. И снова как будто подступает тоска по тем временам, когда все были молоды и любимы, тоска по людям по ту сторону моста Дружбы и по взаимопониманию. Но в спектакле уже был чернобыльский транзит, он и есть та непереходимая граница, после которой всякая ностальгия — это лишь фантомные боли, что будут мучить и не скоро пройдут, но волю им давать нельзя, чтобы снова не оказаться «добровольным» певцом на чужой смертоносной войне.

МУЗЫКУ НЕ ОСТАНОВИТЬ

На протяжении двух лет Дмитрий Егоров (режиссер-постановщик), Андрес Попов, Наталья Наумова (мультимедиа) беседовали с эстонскими и российскими музыкантами, звукорежиссерами, простыми зрителями об эстраде и рок-музыке в Эстонии 1970–1980-х годов. Результатом этих бесед стала документальная пьеса, скорее собранная, чем написанная Дмитрием Егоровым и Андресом Поповым.

Впрочем, музыка является лишь поводом для разговора о жизни в то время, взаимоотношениях между людьми разных культур и мировоззрений. Байки и гастрольные анекдоты чередуются с серьезными, иногда драматичными рассказами-исповедями. Артисты, среди которых есть и профессиональные музыканты, удивительно достоверно передают атмосферу застоя и перестройки, на глазах зрителей перевоплощаются из одного героя в другого — из эстрадной звезды в звукотехника, из партийного работника в панка.

Сцена из спектакля.
Фото — Mats Õun.

Жанр постановки определен как «документальная солянка», но в ней отчетливо прослеживаются хронология, ключевые события не только музыкальной, но и социально-политической жизни республики.

Спектакль идет на двух языках — то на эстонском, то на русском — с синхронным переводом. Причем артисты, исполняющие роли эстонских музыкантов, нередко переходят с одного языка на другой по ходу своего монолога: о реалиях гастролей где-нибудь в Казани или на Новой Земле им легче вспоминать по-русски, а о жизни на родине, соответственно, по-эстонски.

Двуязычие постановки придает ей удивительный колорит и силу. Я, человек, не знающий эстонского языка, буквально заслушивался его мелодикой, одновременно читая появлявшийся на экране над сценой перевод; когда артисты переходили на русский — упивался тембром и неповторимыми оборотами русской речи эстонцев.

«…И что еще было хорошо в Советском Союзе — там же ничего не было другого, понимаешь? Сами русские сказали: водка, колбаса и гармошка. И в принципе одно телевидение, или два: скажем, местное и центральное телевидение. Но что там было? Там было очень мало. И когда какой-то ансамбль, любой ансамбль, любой коллектив пришел в город, — это были полные залы. Поэтому, понимаешь, в Эстонии ты можешь ездить там неделю — и все, две недели — все. А в России ты пахал там по десять-пятнадцать лет. И вот это был вариант: у тебя семья, дети, дела, в общем, или что-то купить хочешь, инструмент, — нужна была работа. И поэтому это Россия была».

Отличным контрастом стали монологи русских музыкантов, оказавшихся в конце 1970-х в Эстонии, в исполнении Павла Бочарова. «Мы приехали в Таллин, и я не могу понять: фестиваль… во-первых, нет толпы у входа, нет милиции… Я говорю: „А почему нет толпы?“ — „А потому что все билеты проданы“. Я говорю, что это основание, чтобы не ломиться, что ли? Мне говорят: „Ну как, люди знают, что нет мест, они и… не ломятся туда“. Совсем другой какой-то менталитет. Даже тогда. Чтобы милиции не было? В кафе нет милиционеров и не заходят — как это вообще? Это… может быть, для тех, кто там родился и жил, было нормально, а для нас это было шоком».

Сцена из спектакля.
Фото — Mats Õun.

В спектакле всего семь исполнителей — Иво Ууккиви, Ярек Касар, Вейко Тубин, Мартин Койв, Мартин Куннингус, Павел Бочаров и Стеффи Пяхн, — но им удается создать настоящее полотно, где краски — это голоса людей. И у каждого своя судьба, свои убеждения, свои воспоминания и ценности. Монологи не персонифицированы, но в рассказчиках угадываются прототипы: например, Тынис Мяги, Анне Вески и ее муж Бенно Бельчиков, участники таких известных не только в республике, но и далеко за ее пределами коллективов, как «Апельсин», «Витамин», андеграундных групп «Пропеллер», «Великие Луки», «Генератор М»…

Знатоки истории эстонской музыкальной жизни наверняка отметят несколько забавных нюансов. К примеру, бывший вокалист группы «Великие Луки», а сейчас популярный актер Иво Ууккиви слушает свой собственный монолог, который озвучивает другой исполнитель, и удивленно покачивает головой.

Сцена (сценография и костюмы Константина Соловьева) представляет собой репетиционную базу, монологи и диалоги перемежаются исполнением песен. Первой идет «Stop the music», которую в 1960–1970-е годы пели многие группы Северной Европы и Советского Союза. Эта песня создает смысловую связку с названием спектакля — цитатой из мегапопулярной песни 70-х «Остановите музыку», самым известным исполнителем которой стал Тынис Мяги, — а также с лейтмотивом постановки: когда музыкантов ограничивали в свободе самовыражения, а то и вовсе запрещали играть, музыка звучала, с наступлением же свободы недавние кумиры стали мало кому интересны…

По сути, у спектакля «ТРАНЗИТ. Остановите музыку» может сложиться счастливая и долгая судьба. С ним можно гастролировать, по крайней мере в бывших союзных республиках. Это оригинальное произведение, и оно наверняка заинтересует людей разных поколений — от тех, кто помнит веселую и остроумную группу «Апельсин», лиричную Анне Вески, до молодежи, для которой Эстония и сегодня является полусказочной и малоизвестной страной на берегу Балтийского моря.

Думаю, можно добавить еще два-три музыкальных номера. На эту мысль меня натолкнул концерт, состоявшийся после премьеры. В нем приняли участие звезды эстонской эстрады Тынис Мяги и Марью Ляник, а также Пеэтер Волконский, один из основателей легендарной группы «Пропеллер». Этот концерт продемонстрировал, что несмотря на изменения музыкальной палитры в Эстонии после 1991 года, трагическую судьбу некоторых закатившихся звезд, в том числе гениального барабанщика и вокалиста Гуннара Грапса, рассказом о котором завершается спектакль, музыку не остановить.