А. Менкен. «Аладдин».
Театр музыкальной комедии.
Режиссер Войцех Кемпчиньски, сценография Гжегожа Поличиньски.

Мюзикл продолжает завоевывать петербургского зрителя: даже Мариинский театр впустил на свою сцену довольно сдержанный, холодный, в чем-то даже аристократичный мюзикл Фредерика Лоу «Моя прекрасная леди» (режиссер Роберт Карсен). В Театре музыкальной комедии еще собирает полные залы «Бал вампиров», а на сайте уже появилось объявление о проведении нового кастинга — на этот раз для английского «Чаплина». Между тем, на этой сцене состоялась премьера спектакля «Аладдин», проекта компании Disney, в основе которого лежит мультфильм 1992 года.

Вот его краткий сюжет: султан намерен выдать свою дочь, принцессу Жасмин, замуж. Претендентов трое: все, как на подбор, принцы, и вполне себе прекрасные. Но девушка капризничает и идти под венец без любви отчаянно не хочет. Сбежав из дворца, она попадает на местный рынок, где встречается с бродягой Аладдином и, как водится, влюбляется. Аладдин с помощью Джинна, лампу с которым он случайно находит в пещере, превращается в принца, хотя его и мучает совесть за обман. Общими силами они побеждают главного злодея — Джафара, желающего захватить власть и жениться на принцессе. В финале — предсказуемый хеппи-энд.

Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.

В отличие от тех же «Вампиров», новый спектакль рассчитан на детскую публику, для которой эта история — прежде всего сказка, полная магии, заклинаний, волшебных превращений. И с первой задачей — очаровать, околдовать, в общем, создать атмосферу сказочного Востока — постановщики справились вполне.

Атмосфера волшебства начинается уже в фойе театра, где зрителя встречают девушки, облаченные в восточные костюмы. Конечно, они смахивают, скорее, на многочисленных аладдинов, чем на арабских красавиц (ни паранджи, ни других деталей женского платья в их костюмах нет). Зал театра похож на огромный шатер: к потолку подняты балдахины, загадочно поблескивает люстра. В полутьме видна сцена, по двум сторонам которой расположены два больших экрана. На суперзанавесе — звездное небо. И, конечно же, знакомая с детства музыка Алена Менкена.

Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.

Дальше все будет столь же эффектно: чудеса проекции перемещают действо то на базар, то во дворец султана, то в древнюю пещеру. Перед премьерой создатели активно акцентировали внимание на трюках, которые появятся в спектакле. Правда, их только два: первый — прыжок героя через всю сцену, через стражников султана, второй — полет Аладдина и Жасмин на ковре-самолете. Это, пожалуй, самая запоминающаяся сцена: из-за кулис вылетает ковер и в полутьме скользит над залом, то опускаясь, то снова взлетая, иногда оказываясь так близко, что до героев в буквальном смысле можно дотянуться. Зрители в этот момент настолько очарованы, что троса, на котором раскачивается ковер, попросту не замечают.

За героями завороженно следят не только сотни глаз, но и сотни камер. Спектакль идет практически «в прямом эфире». Мини-журналисты («мини» в буквальном смысле — их играют дети) со своим оператором начинают спектакль, сообщая новость-интригу о предстоящей свадьбе (экраны, как уже можно догадаться, транслируют все происходящее на сцене), суются в пещеру, где в заточении мается Аладдин, ведут репортаж прямо из партера и пытаются брать интервью у главных персонажей в надежде на сенсацию. Сцены с репортерами ускоряют ритм спектакля, держат внимание зрителя.

Алена Михаевич (Жасмин) и Игорь Кроль (Аладдин).
Фото — архив театра.

Главные герои петербургского «Аладдина» мало похожи на мультипликационных прототипов, в отличие, например, от американских коллег. К тому же в русском варианте постановщики позволили себе пару вольностей. Двух влюбленных они, конечно, не тронули — положительные герои детских историй неприкосновенны. Зато «отыгрались» на всемогущем Джинне.

Откровенно говоря, этот «бог из машины» в блестящем исполнении Дмитрия Лысенкова появляется вовремя не только для Аладдина, но и для всего спектакля. Буквально с первых минут он превращает по-восточному неторопливую атмосферу действия в бродвейскую — ритмичную и живую. Он — кривляка, клоун и паяц, который явно засиделся в своей лампе, заскучал без аплодисментов. Его бросает в фарс, комедию, цирк. За пару минут он на одном дыхании успевает пококетничать с залом, передать привет кому-то в ложе, плюнуть на дирижера и выдать коронное «call me, baby».

Дмитрий Лысенков (Джинн).
Фото — архив театра.

В итоге странная получилась история. Вроде бы и сказочная — тут есть победа добра, магия, всякие волшебные предметы, вроде лампы Джинна или совершенно очаровательного летающего коврика в исполнении Александры Байраковской (назвать это трогательное созданьице гордо «ковром-самолетом» просто язык не поворачивается). Но слишком отстраненно существуют актеры, слишком много желания угодить современному зрителю, слишком много натянутой иронии в репликах. То принцесса заявляет Джафару: «Несмотря на прекрасную звуковую систему в этом театре, я не поняла ни слова из того, что ты спел». То всемогущий Джинн выдает порядком надоевшую шутку о Жераре Депардье.

И появляется ощущение, что тебя, зрителя, немножечко надули: представили набор развеселых номеров, костюмированный анекдот. Пропала важная тема свободы, которую ищет каждый из героев. Но, несмотря на отсутствие сквозного действия, это все-таки эффектный, оснащенный высокопрофессиональным техническим оборудованием мюзикл с качественной хореографией и потрясающей музыкой. Давно вы ходили в театр с целью просто отдохнуть? Это тот случай.