«Открыто. Но с большим удовольствием мы покатались бы на лодке» — написано на наших дверях. Вернее — списано с «Записок нетрезвого человека» А. М. Володина. А он списал с какой-то американской двери…

Сезон лодок, увы, на исходе, вы вплываем в сезон, и через четыре месяца, при благополучном стечении обстоятельств, скромно отметим 25-летие журнала. Немыслимая дата, особенно для нас с Е. Тропп, но это так.

Чем и как отмечаем?

В ближайший понедельник прибудут сигналы, а чуть позже и тираж нового № 89.

В работе юбилейный № 90, он появится в декабре.

До конца года выйдет книга Е. Тропп, посвященная сценической истории «Сирано де Бержерака» на русской сцене.

Праздновать юбилей в форме праздника мы в этот раз не будем — совсем недавно, пять лет назад, отмечали 20-летие, сколько можно? На ближайшем Володинском фестивале «Пять вечеров», по предложению В. Рыжакова, один из вечеров (после спектакля) посвятим «ПТЖ» и капустным поздравлениям.

Подарки принимаем. Очень износилась пара компьютеров…

Фото — архив редакции.

А отпраздновать решили по-деловому и подали в Комитет по культуре заявку на ряд юбилейных мероприятий.

Во-первых, мы хотим собрать конференцию главных редакторов печатных и электронных ресурсов, пишущих о театре.

«ПТЖ» давно стал центральным общероссийским журналом-долгожителем. Потому именно он должен стать центром обсуждения насущного. Как живут и выживают журналы о театре? Как сохранить ценность и значимость профессиональной экспертизы в эпоху, когда экспертное мнение девальвировано? Можно ли и нужно ли говорить о миссии театральных СМИ? Изменилась ли она с начала 90-х? Какова экономическая модель жизни изданий — как изменилась ситуация за 25 лет? Вопросы цензуры, цеховой солидарности, этических и эстетических оснований профессии театрального критика, размышления о том, как меняется формат профессиональных изданий в цифровую эпоху, как диджитал-мышление влияет на театральные журналы, — эти и многие другие актуальные вопросы будут предложены к обсуждению на конференции. Конечно, если мы получим какое-то финансирование для приглашения гостей.

Во-вторых, по многочисленным просьбам трудящихся, в том числе иногородних, мы проведем декабрьский цикл лекций «Беседы в ПТЖ», ставший уже традицией, но на сей раз он будет связан с историей журнала тоже.

Редакция не изменилась в своем творческом составе, но, к большому нашему сожалению, в сентябре произойдут изменения в нашем общем составе. По семейным (хоть и радостным) обстоятельствам нас покидает исполнительный директор Анна Каргапольцева. И хотя, надеюсь, Юлия Воронцова, заступающая на ее место (а Юля — многолетний исполнительный директор Володинского фестиваля), войдет в дела и наша лодка не сядет на мель, — у меня все равно ощущение, что мне отрезают руку… И потому я позволю себе несколько сентиментальных слов. Тем более, приближаясь к юбилею…

А.  Каргапольцева и М. Каргапольцев.
Фото — архив редакции.

Когда возник «ПТЖ», первые пять лет я испытывала иллюзии: вот появится кто-то, кто станет нашим директором, — и спасет журнал. Мы искали людей. Люди приходили (их было немало, среди них были и опытные, и начинающие), просили зарплату, потом объявляли, что ничего наладить не могут, — и уходили. А журнал оставался…

В 1997 году директором пришлось стать мне самой. С тех пор журнал выходит регулярно, продается и выплачивает работникам скудную, но регулярную зарплату. Но моя собственная жизнь — жизнь человека совершенно другого образования и мышления, к тому же имевшего тройку по всем точным наукам (а директорство — это сметы и отчеты), — стала сущим кошмаром. Сразу скажу: если б не возникла Аня Боброва (Каргапольцевой она стала уже на наших глазах), меня, может, и в живых уже не было бы. Этому обрадовались бы многие деятели театра, но совсем не все!

Короче, мы, редакция, решили выращивать директора из администраторов.

Е.  Ионов и А. Каргапольцева.
Фото — архив редакции.

Но, увы, поработав, люди уходили в театр. Из администраторов «ПТЖ» вышли не только режиссеры С. Пектеев и Д. Егоров, но и директора. Михаил Барсегов (ныне директор «Мастерской»), Амир Мустакимов (директор «Зазеркалья»), Алексей Никитин («Июльансамбль»)… За это театральная общественность может быть нам признательна, но у нас-то самих директора не было!

Пока не пришла Аня. Рекомендованная нашим бывшим многолетним администратором, а тогда куратором ее курса Антоном Александровым.

Я немножко знала ее, поскольку Аня Боброва — девочка из прекрасной театральной семьи. А это много значит. Анины отец-актер и мама, прошедшая путь от цехов до режуправления, вырастили человека, понимающего, что такое театр. Я знала ее отца, актера Владимира Боброва, всю жизнь сохранявшего бескорыстно-романтическое отношение к театру как способу жизни. Аня унаследовала это в полной мере.

Но это вовсе не означало, что красавица первокурсница (это мы имеем в виду 2007 год), поработав администратором, не бросит нас, пополнив ряды Барсегова-Никитина-Мустакимова. Я этого боялась всегда.

Но Аня проработала в журнале почти 10 лет. Это — много. И, конечно, устала. Она не бросила журнал, ни когда, окончив институт с отличием, стала совмещать «ПТЖ» и работу в «Балтийском доме», ни когда родила дочку (и тогда все отчеты уходили секунда в секунду, а сметы составлялись безукоризненно), ни когда ухаживала за безнадежно больным отцом. Чего и как это ей стоило — вопрос другой. Но это так. И это не только профессионализм.

А.  Каргапольцева и М.Дмитревская.
Фото — архив редакции.

Сначала она была вторым в нашей истории администратором (после Антона Александрова), с которым у меня не было ни единого конфликта: все делалось вовремя, точно, четко. Аня удивительно организованна, всегда была отличницей и идеально занималась реализацией, рассылкой, почтовыми отправлениями и пр. А потом, в 2011 году, настал критический момент, когда в одночасье, не передав дела, нас вполне предательски бросила предыдущий исполнительный директор, и на Ане оказались все взаимоотношения с Минкультом и городскими комитетами, Федеральным агентством по печати и т. д. Это был стресс и для нас, и для нее, но она так умно и точно вошла в дела, что просто спасла в тот момент редакцию, показав себя крутым профессионалом.

Фото — архив редакции.

И наступили годы (их накопилось почти шесть) организационного (финансового у нас так и нет) покоя, когда я твердо знаю: все будет сделано в срок, точно и рационально, когда с одного звука мы с Анькой понимали, что и как нам нужно сделать. Пароль — явка… Я совершенно передоверила Ане всю финансовую тактику. Тут она совершеннейший ас, складывающая наш сложный финансовый пазл (как издать журнал, имея на счете 3 рубля?) с точностью. Это вам не миллионами ворочать, это «суп из топора» сварить и тираж получить! Поэтому она не только вела дела журнала, но и придумывала (и осуществляла!) проекты для поддержания нашей жизнедеятельности.

В нашей редакции есть выражение: «пример образца и образец примера». Раньше это была только наш легендарный литредактор Е. Миненко, затем «этим» стала и Аня Каргапольцева…

И вот в сентябре она передаст дела Юле Воронцовой. Любые перемены в составе редакции болезненны всегда (а если учесть, что у меня усугубляющиеся проблемы с адаптацией…), а эта перемена — всем переменам перемена. Хотя Аня и ее советы никуда не денутся, и «кураторский момент» займет столько, сколько будет нужно, — это для всей нашей редакции драматическая «большая перемена»: зная, что это произойдет, еще с февраля, я, например, никак внутренне не могу пока привыкнуть…

Ну, а вообще — ОТКРЫТО!