1 ФЕВРАЛЯ

С. Баженова. «Как Зоя гусей кормила».
Театр на Васильевском.
Режиссер Денис Хуснияров.
Премьера 2020 г.

Спектакль Театра на Васильевском по пьесе Светланы Баженовой «Как Зоя гусей кормила» сужает пространство бытия до крохотной квартирки столетней умирающей Зои (Татьяна Малягина) и ее сына Вовы (Артем Цыпин). Комната Вовы и его маменьки превращена Александром Моховым в подъезд с облезлыми зелеными стенами и кроватью прямо на лестничной клетке, перекрывающей выход. Так кромешное сиротство героев дополняется их бесприютностью.

Денис Хуснияров выводит на сцену жизнь в вакуумной упаковке с истекшим сроком годности и создает драму повсеместного одиночества. Мать, рассуждая о своем долголетии, заявляет сыну: живет долго тот, кто никому не нужен. В этой истории не нужны все: Зоя не нужна своему сыну, потому что мешает ему жить, Вова из-за гиперопеки матери остался до среднего возраста одинок и так и не вырос, а Женя (Евгения Лякишева) сбегает из деревни в город, где никого не знает, и не находит себе места.

А. Цыпин (Владимир). «Как Зоя гусей кормила». Театр на Васильевском. Фото из архива театра

Женя, воспринимаемая Плоцким (Егор Кутенков) как вещь (он ее и дарит Вове как вещь, и сам пользуется), отстаивает перед Зоей себя как личность. Воюя с чугунной старушкой и спасаясь от ее нападений, Женя не только привносит энергию молодости и жизни в затхлую комнатушку — обнаруживается неожиданное сходство двух женщин, пожилой и молодой. Мысль, что незавидная судьба Зои вскоре ожидает и Женю, становится прозрачной. Зою и Плоцкого объединяет желание завладеть чужой жизнью, быть собственником — Зоя похоронила себя как женщину ради воспитания ребенка и теперь присваивает себе жизнь сына, Плоцкий же грубо и похотливо овладевает телом Жени. Характеры Жени и Вовы, наоборот, несхожи, их вообще сложно представить вместе: Вова — интеллигент-неудачник с немужественным голосом и грузным телом, в нем вообще нет ничего от мужчины, интонации Цыпина делают его похожим на бабушку; Женя — юркая и добродушная хабалка, несовременная, но простецки живая, с грубоватым наезжающим голосом и свободной пластикой. Однако, помимо симпатии, которую герои испытывают друг к другу, их объединяет нежизнеспособность: Женя отказывается от борьбы за существование и сбегает обратно в деревню, а Вова, оставшись наедине с бессмертной матерью, кажется, умирает сам. Пока Зоин семейный тоталитаризм перекрывает воздух, в этом мрачном бункере так и не возникнет плодородной почвы для любви. Выживание и борьба за жизнь исключают любовь и саму жизнь.

Постоянное цитирование Вовой «Фауста» добавляет истории философский подтекст о всесилии любви, жизнь не дарующей, а убивающей. Любви эгоистичной, присваивающей, уничтожающей. Почти не вылезая из кровати, шамкающая челюстью Зоя Татьяны Малягиной перемалывает сына, желая спасти его и тем самым убивая. Можно было бы сказать, что найти себя можно только в другом, но в пространстве пьесы Светланы Баженовой другой, тоже стремясь стать собой, пожирает твое собственное я.