Под этим названием — «Полярка» — в конце января в Норильском Заполярном театре драмы им. Вл. Маяковского проходит ежегодная лаборатория современной драматургии под руководством заслуженного «полярника» Олега Лоевского. Не каждая лаборатория ставит перед собой какие-то исследовательские задачи. Чаще всего театры решают свои практические нужды, а лаборатория — это инструмент, с помощью которого проще найти режиссера для очередной постановки. Нужна, например, театру классика, или современная пьеса, или спектакль для детей. У норильской «Полярки» всегда присутствует концепция. Одна из лабораторий была посвящена текстам писателей русской эмиграции, на прошлогодней — пытались понять, что такое «русская антиутопия».
В этом году тема была обозначена как никогда широко. «Реальность: объективная, субъективная, виртуальная». Конечно, сюда можно подверстать что угодно. Все будет какой-нибудь да реальностью. И все будет субъективно. Но, может быть, в этих субъективных впечатлениях и выкристаллизуется какая-то объективная картина? В программу лаборатории кроме эскизов входили самые разные мероприятия из объективной реальности. Например, должен был приехать кулинарный «Театр вкуса» под руководством Юрия Макеева со спектаклем «Семейная пекарня». Но не приехал. В последний момент вся команда отказалась сесть в самолет. То ли что-то напугало, то ли не соразмерили субъективное с объективным. Не знаю. Не прилетели, одним словом. Зато не испугался и прилетел с концертом «Хоронько-оркестр». Я не знаю, как определить дарование Дмитрия Хоронько. Вот правда, не знаю. Ну, можно перечислить множество стилей и направлений, которым он следует и с которыми играет. Но это же ни о чем не говорит. Шансон и русский романс, издевательски звучащий фолк или джаз… А вообще-то, это уникально одаренный драматический артист, который ушел когда-то из Театра им. Ленсовета «на свободу». И разгулялся на свободе так, что можно только благодарить тогдашние обстоятельства, которые позволили Дмитрию уйти, чтобы выразить себя так полно и ярко, как никогда не произошло бы в драматическом театре. Для норильчан выступление Хоронько и его замечательных музыкантов, пожалуй, были самой что ни на есть виртуальной реальностью. После полярной ночи, в тусклом свете короткого полярного дня Дмитрий обрушился на них всей полнотой своего обаяния и таланта — яркого, ироничного, дерзкого, и ошеломил совершенно.
В рамках лаборатории был проведен и круглый стол, посвященный восприятию современного искусства. Точнее, той агрессии, которую оно порой вызывает. В дискуссии принимали участие журналисты, деятели культуры, директора культурных учреждений и музеев города. Особенно живо обсуждались вопросы цензуры. Быть ей или не быть? Как обычно, ни до чего не договорились.
За виртуальную реальность на лаборатории «отвечал» спектакль Анны Бабановой, главного режиссера театра, «Гиперборея. Плато Путорана». Вместе с драматургом Владимиром Зуевым (в постановочной группе также художник Фемистокл Атмадзас, видеохудожник Константин Поваров, композитор Андрей Федоськин и автор видеоконтента Максим Трофимов) они создали спектакль-экскурсию. Сидя на сцене, благодаря VR-очкам можно совершить экскурсию и в заполярный рудник, и по улицам города, но главное, попасть в то заповедное место, которых на планете Земля осталось не так уж много, — на плато Путорана. ЮНЕСКО признало его памятником Всемирного наследия. О том, не оно ли является Гипербореей, и о многих других тайнах Заполярья спорят в спектакле двое: человек Театра — артист Николай Каверин, и человек науки — автор книг о Норильске, краевед Станислав Стрючков. Иногда, когда речь идет о плато Путорана, в разговор включается правнучка знаменитых шаманов из рода Нгамтусуо, Лидия Аксенова. К сожалению, настоящего конфликта в дискуссии пока не получается. Но зато конфликт возникает внутри самого видеоконтента. Когда всматриваешься в улицы города, поставленного на вечной мерзлоте вопреки логике жизни, смотришь на страшный памятник сталинского ГУЛАГа — «Голгофу», в очках виртуальной реальности спускаешься вглубь рудника или в жар плавильного цеха (я-то там побывала когда-то вполне реально и помню это ощущение ада), то невольно задумываешься: а во имя чего надо было создавать этот город, добывать эти драгоценные руды? Во имя блага государства? И сколько людей разных национальностей погибли во имя этого блага? И потом видишь прекрасные, нетронутые цивилизацией озера, каньоны, водопады и горы Путораны. И заклинаешь: только бы туда не добрался человек с его алчностью, желанием не ждать милостей от природы, а добыть их, разорвав ее всю в клочья. Вот в этом противопоставлении совершенной гармонии природы и тяжелого для жизни города, поставленного когда-то по воле государства, не любящего своих граждан, и есть настоящий конфликт этого спектакля, возникающий при помощи очков виртуальной реальности.
Театральные эскизы лаборатории были созданы по пьесам, написанным совсем недавно, но уже заявившим о себе на самых разнообразных драматургических конкурсах. Все эскизы, естественно, представляли собой совершенно субъективный взгляд на жизнь, описанную в пьесах. Но все вместе они предъявили определенную оптику. Жизнь ужасна. Выхода нет. Только смерть.
Пьеса «Ради тебя» написана Мариной Ошариной и Татьяной Осиной в 2018 году. Она вошла в список десяти лучших пьес на международном конкурсе «Автора — на сцену». Пьеса похожа на некрасивую невесту с богатым приданым. И она очень женская, просто в квадрате. Суровый режиссер Дмитрий Акриш перекроил ее до неузнаваемости (с разрешения авторов) и поставил жуткую историю о том, как губителен и циничен мир моды. Как в модном бизнесе из юных девушек делают проституток, как расставляют свои паучьи сети модные агентства. Сергей Назимов точно и остроумно сыграл собирательный образ всех дизайнеров моды — некоего Олега Петровича, а Степан Мамойкин — молодого героя, попавшего в лапы этого порочного дельца. Думаю, если эскиз превратится в спектакль, то учителя, воспитатели юных душ, будут водить старшеклассниц на спектакли вместо классного часа. Я поняла это по эмоциональному выступлению одной из зрительниц. В эскизе главный герой умирает и встречается в загробном мире со своей матерью, которая признает свою вину в том, что жизнь сына не очень удалась.
Второй эскиз сделан по пьесе Дмитрия Данилова «Сережа очень тупой». Эта пьеса уже не нуждается в представлении. «Сережи» пошли по театрам, и скорее всего их поход их будет длительным. Может быть, до тех пор, пока кто-нибудь не разгадает загадку, предложенную автором: что же было в посылке, которую принесла Сереже загадочная тройка курьеров? Режиссер Тимур Файрузов не стал ставить пьесу ни как хоррор, ни как мистический триллер. Жанр его эскиза ближе всего к комедии. К программисту Сереже (Алексей Ковригин) является тройка курьеров с загадочной посылкой. «Тройка» в исполнении Евгения Нестерова, Сергея Дербенцева и Александра Носырева не опасна, не инфернальна нисколько, несмотря на то что появляется из люка, как будто из подземного царства мертвых. Но выглядят они забавно. Скорее, это коллективный портрет трех поколений советских граждан, которые могли работать в Конторах и Учреждениях непонятного назначения, совершенно не интересуясь и даже никаким образом не подозревая, чем могут заниматься эти загадочные организации. Таких контор много было в советские времена. Откуда они явились? Из какого подземелья? Где законсервированы эти люди прошлого, которые живут в настоящем, никак не соприкасаясь с современной жизнью?
Эти сцены придуманы и сыграны остроумно, ярко, почти репризно. Но при этом никакого темного ужаса и странности на сцене не возникало до тех пор, пока домой не пришла Маша (Евгения Воронова), жена Сережи. Именно с ее появлением начинает чувствоваться некая жуть, непонятная тревога, именно она выступает как «переговорщик» между жертвой (Сережа) и террористами (курьеры). Она их заговаривает, убалтывает, опаивает чаем, чтобы они поскорее ушли из их жизни. Она чувствует в них какую-то страшную опасность, которой не видит реально испуганный, но все-таки «тупой» Сережа. И когда Маша заставляет мужа выкинуть посылку, не раскрывая ее, она обессиленно садится на стул и как будто причитает, заклинает, заговаривает то темное, что почудилось ей. К сожалению, в финале эскиза, когда Сережа возвращается, жуя шаурму, ничего в их жизни не меняется. Наверное, потому, что режиссер все-таки не придумал, что же было в этом загадочном послании из другой жизни. Неужели шаурма?
Третий эскиз был поставлен по пьесе Алексея Житковского «Горка». Автор и сам — как будто герой пьесы. Успешный инженер-нефтяник, бросивший карьеру и хорошую зарплату, поступивший на сценарный факультет ВГИКа, ставший сценаристом, а потом драматургом… это само по себе уже странно, что ли, в эпоху капитализма с нечеловеческим лицом. Пьеса «Горка», тоже победительница нескольких драматургических конкурсов, была представлена Елизаветой Бондарь. В эскизе показан ад жизни молодой женщины Насти, воспитательницы детского сада (героиню играет Елена Донова). Она боится потерять работу, хотя работа в детском саду ее убивает. Она не любит своего мужчину, но боится остаться совсем одна. Она не знает материнства. Живет «на пределе», как говорит она сама. Надо репетировать новогодний утренник. Надо строить с родителями горку для детей. Человек не справляется с жизнью. Хотя, в общем-то, не такие уж страшные проблемы жизнь предлагает ей. Режиссер отказалась от авторского финала, где горка все же строится и какой-то просвет в жизни появляется.
Настя привязывается к маленькому, никому не нужному мальчику Озоду (Александр Жуйков), которого вечно забывают забрать родители. И уже думает о нем, как о сыне. Но за ним является дядя (Роман Лесик) и забирает его. И она не выдерживает, уходит в смерть. Сомневаюсь, что автор согласился бы с таким финалом. Потому что пьеса как раз о преодолении этого ужаса перед жизнью. Пьеса написана об обычных людях, которые Насте видятся какими-то монстрами. Вполне добродушный дворник дядя Ваня (Сергей Ребрий), явно любящий ее сварщик Олег (Денис Чайников), нелепая и смешная музработница в детском саду (Нина Валенская), занудная медсестра (Лариса Ребрий) — все они увидены глазами нервной, находящейся в постоянной истерике Насти. И конечно, они все кажутся отвратительными чудовищами. А заведующая детским садом Зульфия Фаридовна (Марина Журило) — главная фашистка: мы слышим только голос, похожий на змеиное шипение, и видим яркий ослепляющий свет… Ну, в общем, жизнь ужасна и невозможна. Все это придумано и сыграно остро, почти гротесково, и этот эскиз был самым удачным из всех. Но все-таки вопросы к нему остались. Когда переписывается слабая пьеса, да еще с разрешения авторов, это одна история. Но когда кардинально меняется финал пьесы, в которой есть своя, очень важная для автора, мысль, — мне кажется, это неправильно.
Реальность видится молодым режиссерам невыносимой. Объективна ли эта картина — судить трудно. Выступления зрителей, которые участвовали в обсуждении эскизов, были порой неожиданными. Некоторые подтверждали подлинность увиденного. Значит, не так уж субъективен взгляд режиссеров на реальность. Но, с другой стороны, а существует ли эта объективная реальность? Или, как говорил Чебутыкин: «Может, нам только кажется, что мы существуем, а на самом деле нас нет?» Поживем — увидим.
Молодцы ребята, чё! Ни на сайте СТД ни слова, ни на сайте Гильдии режиссеров никаких анонсов, а тут вдруг трах-бабах — оказывается вот на днях была лаборатория! Или чё, кому надо — тем шепнули?
Никому никто не шептал. Это обычная лаборатория, которая проходит каждый год в январе. Никаких анонсов, тем более на сайте гильдии режиссеров, естественно не бывает. Это обычная жизнь театра. Лабораторная работа. В Норильске об этом знают, в фейсбуке за месяц. если не больше. была информация от театра.