Он сразу выделялся. И не только тем, что лопоухим был. 27 лет, артист театра из небольшого города в Пермском крае. Внятно и свободно формулирует мысли, на любой вопрос отвечает, глядя прямо в глаза, без запинок и долгих раздумий. Остроумный, отличное чувство юмора.

На вступительных испытаниях в ГИТИС показал отрывок из «Ромео и Джульетты» на знаменитой парадной лестнице знаменитого здания в Малом Кисловском, под портретами «Большой пятерки» — Станиславского, Немировича, Мейерхольда, Таирова и Вахтангова. Сцена бала, Капулетти и Тибальт: «Я слышу здесь Монтекки наглый голос». Посмотрев этот отрывок, сразу понял: этот поступит. Ярко, интересно, неожиданно смешно, с не самыми сильными абитуриентами, поступающими в актерскую группу.

Илья Ротенберг.

После вступительных экзаменов я около десяти дней был у него в гостях в Екатеринбурге. Ходили в «Коляда-Театр», тогда только-только вышел «Гамлет». Гуляли, делились друг с другом замыслами… Пытались представить себе, какой будет наша учеба ближайшие пять лет.

— Илья, а как ты в Лысьву артистом попал?

— А я пришел в наш ТЮЗ, подошел к Лоевскому и сказал: «Возьмите меня в ваш театр». Он меня спрашивает: «У тебя диплом есть?» А я говорю: «Нет, но я смогу не хуже, чем те, кто у вас работает». Олег Семенович снял трубку, позвонил в Лысьвенский театр драмы. «Возьмете?» — «Возьмем». Я и поехал…

Были в гостях у его отца — известного в Екатеринбурге и не только режиссера-документалиста.

Илья отлично учился. У него прекрасно все получалось. Каждый семестр его работы выносятся на итоговый экзамен. На первом курсе этюды «Змея», «Парашютисты», «Бабочки». На втором семестре мне запомнилась его актерская работа в «Женитьбе Белугина», где они с Олей Дымской замечательно сыграли родителей главного героя. Сцену, где Андрюша признается им, что раздумал жениться на Тане. Наш этюд-фантазию по мотивам пьесы Островского «Гроза», где я играл Тихона, Илья — Бориса, а наша однокурсница Яна Осипова — Катерину, мы с бешеным успехом показывали на какой-то всероссийской конференции, которую проводил режиссерский факультет. Мы решили представить, как Борис впервые по какому-то делу от дяди Дикого зашел в дом к Кабановым. Как они встретились с Катериной, а Тихон не заметил, как между его женой и гостем что-то началось. Все в этом этюде было чистейшей импровизацией. И мы импровизировали. Думаю, это был наш первый крупный успех в профессиональном кругу. Во всяком случае, для меня точно.

На гастролях в Нижнем Новгороде со спектаклем «Дядя Ваня».
Фото — архив Саратовского ТЮЗа.

До сих пор помню его работу первого курса на сценической речи. «Тоска» по Чехову, которую Илья подготовил с Антониной Михайловной Кузнецовой.

«— Извозчик, ты женат? — спрашивает длинный.

— Я-то? Гы-ы… ве-еселые господа! Таперя у меля одна жена — сырая земля… Хи-хо-хо… Могила, то есть!.. Сын-то вот помер, а я жив… Чудное дело, смерть дверью обозналась… Заместо того, чтоб ко мне идтить, она к сыну…»

Как сейчас вижу его характерные не только на сцене пальцы щепоткой, хриплый голос, слезы в глазах.

На втором курсе — «Король Лир», которого Илья сам ставит и играет заглавную роль. Так, кажется, случайно получилось. Пришлось снять с роли артиста, а показ приближается — надо как-то выходить из положения. Начало пьесы. Пустая сцена, открываются двери. Все герои в парадной одежде стоят в проеме. Красивые, накрашенные, с прическами. Вдруг надевают резиновые перчатки, достают тряпки, ведра, и… начинают мыть помещение, полы, окна… Входит Лир со стулом. Садится в центр, довольный оглядывает всех, произносит знаменитый монолог про «разделить край наш на три части», про ношу, которую он хочет со своих старых плеч переложить на молодые. А дочери, стоя в красивейших платьях и тряпками отдраивая пол, говорят, что их любви к отцу не выразить словами.

На «чеховском» семестре мы вместе играли отрывок из пьесы «Иванов». Я — Иванов влетал в гардероб с разбитым носом, прятался за висящей на вешалках одеждой, меня догонял Илья — Львов, находил и… Так начиналась сцена: «Нам нужно с вами объясниться, Николай Алексеевич».

Сцена из спектакля «Дядя Ваня».
Фото — Вячеслав Сторожев.

Мы вообще часто были партнерами. На втором курсе итоговой работой первого семестра по сценической речи с педагогом Сюзанной Павловной Серовой была «Наука любви» — композиция, состоявшая из «Домика в Коломне» и «Графа Нулина» Пушкина и «Науки любви» Овидия. Мы с Ильей играли этаких римских патрициев, восседающих где-то на небесах, поглядывающих на происходящие внизу, на земле события. Эти патриции, уже постигшие упомянутую Науку, словами Овидия анализируют происходящее, спорят, как надо поступить героям Пушкина, иногда даже остановив действие, нашептывают героям правильный шаг.

У Ильи было потрясающее хобби… Он выходил из своей комнаты в нашем общежитии, брал с собой гитару и сигареты и часами играл на лестничной площадке. Он так отдыхал. Часто это было что-то известное, часто что-то неизвестное, порой какие-то собственные импровизации. Я любил иногда подходить к нему в эти минуты, давать послушать свои любимые песни в плеере. Он тут же их подбирал, и я мог их петь.

Уже на четвертом курсе Илья поставил в своей родной Лысьвенской драме первый спектакль. В конце учебного года этот спектакль попадет в программу Фестиваля театров малых городов, и мне придется заменять его в дипломном спектакле режиссерской группы нашего курса «Пушкинский Дом» по роману Андрея Битова.

На пятом курсе Илья станет главным режиссером в Лысьве. Через год защищать диплом он приедет, если я ничего не путаю, уже в статусе обладателя Гран-при Фестиваля театров малых городов. Будет готовиться к постановке спектакля «Жанна» в Театре Наций с Ингеборгой Дапкунайте. Этот спектакль идет в театре до сих пор. Его через несколько лет перенесут с Малой сцены на Большую — вот такая оказалась его зрительская востребованность.

На фестивале Kolyada-plays со спектаклем «Все будет хорошо».
Фото — архив Саратовского ТЮЗа.

Приглашение работать главным режиссером в Алтайский театр драмы. Головокружительное начало карьеры.

В личной жизни все отлично. Женился, родился ребенок.

После недолгой работы в Алтайской драме был период работы в Томском театре юного зрителя. Мы встретились после долгого перерыва, на фестивале «Коляда-Plays 2014». Илья получил там приз за лучшую работу режиссера. Спектакль по пьесе «Как я стал» Ярославы Пулинович. Илья вообще очень любил пьесы Ярославы. Позже он поставит еще ее «Землю Эльзы». Около года назад он рассказывал мне о намерении поставить когда-нибудь «Сундвики»…

Еще через год мы снова встретимся в Екатеринбурге. На этот раз на лаборатории в ТЮЗе. Режиссер лучшего эскиза должен стать в этом театре главным. Я участвовал в этой лаборатории, можно сказать, вне конкурса, потому что за несколько недель до ее начала принял приглашение из Саратовского ТЮЗа имени Ю. П. Киселева. В итоге главрежем Екатеринбургского ТЮЗа стал Илья, поставив замечательный спектакль «Класс Бенто Бончева». Наши пути снова разошлись еще на пару лет.

Когда Илья потерял свое место в Екатеринбурге, я стал приглашать его к себе в Саратов. У него здесь вышло три работы, и все были в той или иной степени удачами. Началось все с документального спектакля к столетию Саратовского ТЮЗа, который в высокой художественной форме отразил закулисье нашего театра в тот период времени. Он был о спорах, разногласиях, болевых точках театра. И не только конкретно этого театра. Это был спектакль о болезнях любого театрального организма, утратившего многолетнего лидера.

На гастролях в Нижнем Новгороде. Илья Ротенберг с Алексеем Логачевым.

Когда мне позвонили из Нижегородского ТЮЗа и предложили закончить спектакль «Васса Железнова» после скоропостижного ухода из жизни режиссера, который начал эту работу, мне пришлось отказаться. На носу было столетие театра, в котором я на тот момент работал, и было не разорваться. Я дал директору контакты Ильи. Через какое-то время вышел отличный спектакль, который прозвучал в городе, стал заметным событием, встряхнул ТЮЗ, дал многим надежду на его возрождение.

Его второй работой в Саратове стал чеховский «Дядя Ваня». Многие постоянные зрители театра, посмотрев спектакль, говорили: «…как у Киселева». Этот спектакль был шагом вперед для многих артистов, в нем участвовавших. Сильного успеха у критики не было, тем не менее, в прошлом году мы ездили с ним на фестиваль «Фабрика Станиславского» в Москву и Фестиваль имени М. Горького в Нижний Новгород.

Последний спектакль, который Илья поставил в ТЮЗе Киселева, — «Калека с острова Инишмаан». Спектакль, который рождался непросто, но стал огромной удачей театра. Судя по тому, какой к нему интерес, ему суждена долгая и счастливая жизнь.

Я рад, что нас связала судьба. Счастлив, что был знаком с Ильей. Что мне повезло быть тем, кто в какой-то мере помог раскрыться его таланту. Я многому у него научился. Не знаю, увидимся ли мы снова. Но когда происходят такие события, всегда хочется верить, что да. Так не хочется думать, что вот это вот всё — и что это навсегда. Что остались только воспоминания, которые меркнут с годами. Как жаль, что не обо всем поговорили. Не все общие планы осуществили. Как жаль, как жаль…