«Зеркало Карлоса Сантоса».
Автор идеи и концепции, генеральный продюсер Евгений Кадомский.
Драматург Максим Курочкин, режиссер Талгат Баталов, художник Ольга Никитина.

«Зеркало Карлоса Сантоса», конечно, не квест.
Он — организованное приключение. Своего рода сафари, в котором от вас зависит, собственного говоря, очень мало — знай наблюдай окружающие ландшафты или ландшафты своего сознания.

Чтобы не отбить вкус к приключениям, хорошо бы рассказывать о сафари как можно более осторожно — без спойлеров и слишком подробного описания особой топографии этого оригинального долгоиграющего проекта, рассчитанного на три года.

На верхнем этаже дома на Большой Дмитровке вас встретит в ослепительно белой, точно приемная какого-нибудь центра красоты и здоровья, приемной ослепительно красивая девушка. Вам вручат наушники, помогут надеть одинаковые маски и прозхалаты, скрывающие фигуру, и такими вот анонимами снарядят в путешествие по разным локациям в сопровождении прекрасных собою проводников. В кармане — листок с заранее сформулированными, жизненно необходимыми, желаниями.

Вас, в идеале, 12 человек. Говорить нельзя, артистов трогать тоже нельзя.

Сцена из спектакля.
Фото — А. Шмитько.

Наоборот, красивые юноши и девушки настойчиво, но безлично смотрят тебе в глаза и, схватив за руку или плечи, буквально протаскивают по локациям, придуманным и выстроенным с пугающей реалистической дотошностью: квартира, офис, спортзал, тюрьма, морг… В раздевалке фитнес-клуба пахнет хлоркой и сауной. В переговорных кабинках тюрьмы — стены из ДСП и захватанное пальцами стекло.

Из консьюмеристской вселенной, мест, где человек рутинно проводит большую часть своей жизни, попадаешь в места исключительные или вовсе сюрреалистические, когда в мещанской обстановке квартиры мерещится какой-то пугающий подвох, словно вещи, ее заполняющие, станут вдруг вовсе не тем, чем кажутся.

В наушниках достаточно настойчиво звучит текст Максима Курочкина, предлагающего пересмотреть свою жизнь и ее ориентиры. Он действует как суггестия, внушение («глаза поворотил зрачками в душу») — по мне, так излишне навязчиво.

Сцена из спектакля.
Фото — А. Шмитько.

Локациями сконструирована ситуация перехода, символической смерти. Особенно сильны ощущения, когда тебя вталкивают в  пространство, похожее на лабиринт. Актеры буквально перекидывают тебя из рук в руки, так, что в какой-то момент совсем запутываешься, знай летишь, как под наркозом, по коридорам сознания, ощущая только кровяной ток в ушах и уже не понимая — то ли твой безликий коллега стоит напротив тебя в одном из проходов, то ли это твое собственное отражение в зеркале. Чье тепло и дыхание ты ощущаешь за спиной — одного из проводников или такого же, как ты, статиста?

Не говоря уж о том, что для кого-то и тактильный контакт с незнакомцем оказывается слишком серьезным испытанием.

Ближе к финалу, получив карандаш и ластик, можно скорректировать свои записанные на листке желания. И что ж, действительно: пока я лежала на каталке в морге и смотрела в кафельный потолок, мне и вправду удалось вспомнить кое о чем важном. И это — вовсе не оставленный дома невыключенным утюг.

Сцена из спектакля.
Фото — А. Шмитько.

Условия игры придуманы так, что ты лишен возможности действовать и выбирать. Текст в наушниках говорит об экзистенциальном тупике, о невозможности выбора или добровольном отказе от него. О жизненном автоматизме и людях, которые забыли, чего хотели раньше, и перестали думать о том, куда идут. Из ближайших ассоциаций — давний фильм Дэвида Финчера «Игра», где нехороший, эгоистичный бизнесмен Никлас, сыгранный Майклом Дугласом, оказывается в некой очень похожей на жизнь «игре», в ходе которой он то ли взаправду теряет деньги и бизнес, убивает и спасается от убийц, то ли все это часть хитроумного сценария. Суть в том, что из «игры», испытав даже символическую смерть, Никлас выходит прозревшим и перерожденным.

И это важный момент. Потому что осознавание и самоизменение приходят к нам через поступок, действие, ежеминутный выбор, контакт с другим. В «Зеркале Карлоса Сантоса», этом «ресторане», как сообщают на сайте, готовишь не ты, готовят — тебя. С тобою происходит. А возможно, и «не происходит»…