Ханох Левин. «Хефец, или Каждый хочет жить!». Театр «Буфф».
Режиссер Игорь Миркурбанов (Израиль), художник Яна Штокбант
Это спектакль странный, неожиданный и непредсказуемый. Пока его смотришь, несколько раз перестаешь понимать — к чему идет дело, теряешься, путаешься — и снова обретаешь под ногами почву. Непредсказуема, в первую очередь, пьеса, которую в России (во всяком случае — в Петербурге) никогда не ставили. А поскольку репертуар наших театров в течение десятилетий составляют одни и те же произведения (можем посчитать, сколько «Чаек», «Женитьб», «Гамлетов», «Ивановых», уж не говорю о «Трех сестрах», которых явно больше трех…), то появление совершенно незнакомой пьесы вызывает в зрителе, да и в критике, забытые ощущения. Приходится привыкать к языку (а не скользить по известным, выученным наизусть репликам), вникать в сюжет, пытаться разобраться со стилем… А это все в случае с Ханохом Левиным весьма непросто. Тем более, что кроме «Торговцев резиной» (они же — «Потерянные в звездах», так назывался замечательный спектакль Григория Дитятковского в Театре «На Литейном»), ни одна из его пьес у нас не шла, традиция постановок этого автора отсутствует, мы вне контекста и не знаем, как воспринимать его мир.
Классик израильской драматургии Левин (1943 — 1999) написал пять десятков пьес, 34 из которых были поставлены на родине. Он прошел сложный путь от всенародной ненависти до всенародной любви (так пишут о нем исследователи). «Пьесы Ханоха Левина — прецедент возможности существования европейской школы сюрреализма в совсем неевропейской стране. Это возможность говорить в Израиле на высочайшем философском уровне без привязки к религиозным догмам. Из художественных течений XX века он ближе всего к немецкому экспрессионизму. Его страшный, перекошенный, разорванный на части мир как будто заново родился в левиновских текстах. Из русских писателей его „ближайший родственник“ — Хармс». (См.: Марина Нехлин. «Голая правда с похабными песенками».).
Cцена из спектакля.
Фото — Александр Андреев
Постановки первых пьес Левина сопровождались скандалами, публика была шокирована и разъярена (причем, возмущались и израильские «правые», и «левые»!). Вот и сейчас, я думаю, спектакль «Хефец» заслужит у нас критику и «справа», и «слева». Будет разочарована та часть публики, которая приходит в театр, чтобы развлечься, «получить положительные эмоции» (как пишут на разных форумах милые зрительницы, не подозревающие о том, что театральное искусство может заставить думать, сострадать, испытывать сильные чувства). Для них «Хефец» с его абсурдистским юмором, грубоватым физиологизмом, резкостью и нелогичностью сюжетных поворотов, вызывающим отсутствием положительного героя окажется трудным испытанием. Но и небольшая группа «продвинутых» знатоков интеллектуального театра попеняет режиссеру Игорю Миркурбанову за то, что он пьесу Левина все же слегка облегчил, сделал более комфортной для восприятия.
Спектакль театра «Буфф» — это очень красивое эффектное зрелище. На огромной открытой площадке бесшумно и плавно ездят платформы с выгородками, выстроена сложная световая партитура, на заднике вспыхивают звезды-лампочки, огромный полумесяц опускается из-под колосников и становится качелями (заодно демонстрируются большие технические возможности новой сцены)… Яна Штокбант сочинила остроумные и причудливые костюмы персонажей (до умопомрачения яркие, многодетальные) и придумала места обитания этих героев: у каждого есть своя двигающаяся площадка с предметами мебели. Все цвета — насыщенные, почти «кислотные», сочетания их — вызывающие, но поскольку предметы и герои окружены пустым пространством и воздухом большой сцены, это кажется уместным. Тем более что спектакль только «замаскирован» под шоу, нас самом деле — это философская ироническая притча. Расхождения с Левиным у Миркурбанова в том, что режиссер все-таки не так безжалостен к роду человеческому, как драматург. Герои Левина — «насекомые. Говорят они только пошлости и глупости. Совершают преимущественно подлости и гадости. Скроены из похоти, корыстолюбия, жадности, самодовольства. Им неведомы любовь, сострадание, честь. Персонажи Левина почти не бывают трогательными. Среди них много гоголевских „кувшинных рыл“. Но нет Акакия Акакиевича». (См.: Марина Нехлин. «Голая правда с похабными песенками».).
В пьесе «Хефец» Акакий Акакиевич как будто все же есть: это заглавный герой (приблизительный перевод имени «Хефец» — «ветошь, хлам»), бедный родственник, приживал, объект насмешек и издевательств всех остальных персонажей. И если у Левина этому Хефецу нет никакого спасения, ближние доводят его до прыжка с крыши и радуются тому, что им-то всяко лучше, чем будет этому Хефецу, когда он упадет на землю, то Миркурбанов дает герою шанс, а зрителям — надежду на хэппи-энд. Постановщик придумывает полностью отсутствующую у автора любовную линию — воображаемую, протекающую только в снах Хефеца и в скрытых мечтах молодой героини с неромантическим именем Фугра (у Левина вообще какие-то дикие имена персонажей, неприятно и странно звучащие). С красивой церемонии свадьбы Фугры и Хефеца спектакль начинается, ею же он и завершается, но произошло ли это событие на самом деле или только проплыло в сновидении, неизвестно.
Cцена из спектакля.
Фото — Александр Андреев
Евгению Александрову, может быть, сложнее всех работать в этом спектакле, потому что для образа, который он пытается создать, материала в тексте почти нет. Александров хочет сыграть не просто жалкого маленького человека, которому все окружающие говорят, что он не имеет права ни на что, кроме опущенной головы, а героя с внутренним чувством собственного достоинства, гордого и достойного любви. Пока что такой образ только намечен, и не вполне понятно — за что и почему молодая и уверенная в себе эгоистка Фугра полюбила этого мешковатого рохлю. Да и с ней не все ясно: Екатерина Груца в первой половине спектакля слишком пережимает, играя крикливую и бездушную «спортсменку-комсомолку», и только во второй части, перестав кричать, обнаруживает драматические объемы роли.
Мурад Султаниязов и Анна Коршук артистичны и, как ни странно, очень обаятельны в ролях малообаятельных, даже противных, богатых и успешных родственников Хефеца — Тейгелеха и Кламнасы. Актеры с удовольствием играют своих милых монстров, домашних террористов, медленно, но верно подталкивающих бедолагу Хефеца к самоубийству. Ведь эти существа не просто отвратительны, они смешны, у них остроумный, местами — исключительно смешной текст, и видно, что актеры в ролях буквально купаются. Несмотря на непривычность эстетики, артисты «Буффа», судя по всему, доверились режиссеру, и в спектакле сложился ансамбль. Забавных, странных, нелепых героев Левина надо играть как маски, не как реалистические характеры: и именно так, условно и обобщенно, сгущая краски и не впадая в тусклое правдоподобие, играют актеры. В роли вечно падающего в обмороки неврастеника Адаша Бардаша я видела Сергея Магиленича, в роли официантки Ханы Чарлич — Елену Зубович, злого философа-бомжа Шукру играл Антон Денисов. Все они точно «попали» в жанр.
Жанр, кстати, обозначен в программке как «фарс-гиньоль, театр смеха и ужаса». Одна из сцен решена режиссером в духе «Лысой певицы» Ионеско: разговор Хефеца с официанткой в ночном кафе прокручивается трижды, если не четырежды, актеры исполняют этот «опасный» трюк с удивительным мастерством и полным спокойствием на виражах, тогда как зрители начинают почти истерически смеяться и даже что-то выкрикивать — непонимание природы зрелища ведет к неадекватности реакций… Впрочем, настолько редки удачные интерпретации и классиков западного абсурда, и наших обэриутов, что понятна неготовность публики к восприятию такого рода текстов. Можно поблагодарить Игоря Миркурбанова за смелость и поздравить его и команду создателей спектакля с тем, что опыт во многом удался.
Шалом!
Эта пьеса идет в моем переводе с иврита. Отметьте, пожалуйста, имя переводчика. А также, если можно, качество перевода
С уважением
http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%B0%D1%80%D1%8C%D1%8F%D0%BD_%D0%91%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D1%8C%D0%BA%D0%B8%D0%B9
Переводчику пьесы «Хефец»
Хочу сказать ЗА перевод. И шо Вас в программке таки не указали? Впрочем, шо мне дело ЗА ваши отношения.
Я таки сегодня начала читать Ваш перевод и, золотой мой, чего-то не поняла. Причем с самого начала. Цитирую:
Тейгалех: А чтоб вы не думали, что если вы иногда кушаете чего-то сладкого, так вы имеете такое же счастье, как мы (вот сволочь, герои начинают говорить с явным одесским акцентом, хотя у автора ничего подобного нет и быть не может. И откуда эта зараза берется? – МБ).
Шо у нас у скобках? Вам, переводчику М. Б. чудится одесский акцент и Вы этой «заразой» нас сразу таки хотите угощать? И почему таки одесский? Я и в переводе, и на сцене слышу харькивский.
Читаю дальше:
Кламнаса: Хефец, ну шо ж вы молчите за моих туфлей?!
(ну вот, опять Одесса поперла! Редактор, переводчик гонит отсебятину, имейте себе таки в виду!)
После этой ремарки шо я сибе думаю? Иврит в переводе на русский это шо, всегда интонация простолюдинов из предместья Черновцов? Автор пьесы к России не имеет ни-ка-ко-го отношения. То есть вообще все евреи на свете так разговаривают? Не верю. И перестаю читать Ваш перевод.
Шалом, адони! Многоуважаемый г-н Беленький!
Простите, что не сразу Вам ответила, весь день не была в сети. Во-первых, действительно, нехорошо, что в программке не указано Ваше имя. Будем думать, что создатели спектакля просто позабыли это сделать и очень скоро исправятся. Во-вторых, в отличие от Елены Вольгуст, я прочитала Ваш перевод (причем, от начала до конца) еще до того, как отправилась на спектакль, и – опять же в отличие от коллеги – как раз с первых строк начала всё понимать. И качество текста было одной из причин моего похода на премьеру: такую пьесу хочется увидеть на сцене! Во многом благодаря замечательному языку. Надо сказать, что меня очень повеселили эти Ваши обращения к читателю, которые Вы оставили в начале пьесы… Это неожиданно и совсем не мешает. А если серьезно, то, хотя я и не могу оценить точность перевода (естественно, не читала подлинник), но могу оценить его художественность. С моей точки зрения, Вы нашли эквивалент жесткому и насмешливому языку автора. Это остроумный, легкий в произнесении, но при этом глубокий, не “однослойный” текст. В Вашем переводе чувствуется мир Левина – искаженный, мучительно-неприятный, но смешной. Наверное, филолог или литературовед мог бы написать более профессионально о переводе, я же могу сказать одно: мецуян! (Для не говорящих на иврите: отлично!)
Есть один маленький вопрос: об именах персонажей. Левин их сочинял сам? Ведь таких имен реально не существует?.. А вот, например, имя Фугра. На иврите, насколько я знаю, начальное “Фэй” читается как “Пэй” и имя должно поэтому звучать Пугра (или Погра)… Ну и имечко… Вы специально – для относительного благозвучия – перевели “Фугра”?..
Могла бы и дальше продолжать разговор и о переводе, и о пьесе, но,боюсь, не всем читателям это интересно.
Всего хорошего! Спасибо, что нашли наш сайт (интересно: как это у Вас получилось так быстро – сразу после того, как была вывешена моя рецензия?) и написали.
И что тут столько внимания уделять переводчику! Ну, похвалили Вас, г-н Беленький, а там поругали, шо Вы довольны? Так умерьте свои амбиции и дайте людям говорить про спектакль. А о спектакле хочется говорить. Был на премьере “Хефеца” 10 марта. Просто потрясен! На мой взгляд, эта постановка – беспрецендентное явление в культурной жизни Петербурга, которая заслуживает самого пристального внимания со стороны критиков и зрителей. Яркий, красочный, стильный и в то же время невероятно глубокий и философский спектакль. Я не ожидал, что такая постановка появится на сцене легковесного “Буффа”. Актеры все работают замечательно, сложился невероятно крепкий актерский ансамбль. Все исполнители (и это видно) получают настоящее удовольствие от игры, и, конечно, это передается зрителям. Удивлен, что артисты “Буффа” могут работать в таком жанре. Тут надо, наверное, сказать отдельное спасибо режиссеру-постановщику Игорю Миркурбанову, и за то что спектакль получился на редкость “театральным” (в самом хорошем смысле этого слова), и за то что наконец-то видишь кропотливую и подробную работу режиссера с актерами (а это сейчас такая большая редкость). У нас как обычно? Режиссеры стараются всеми силами выразить себя через постановку, оформление, какие-нибудь театральные эффекты, утвердить свое режиссерское я, и в этом смысле не думают ни об актерах, ни о зрителях. В результате бедные актеры мучаются на сцене, потому что им приходиться “выплывать” самим, режиссер им ничего не построил, а мы, зрители, мучаемся в зале, и за эти мучения еще деньги платим. Но в спектакле “Хефец” – ситуация совсем другая. Видно, что актеры прекрасно понимают, что делают, каждая роль тщательно выстроена режиссером, получаешь истинное наслаждение от виртуозной работы крепко слаженной актерской команды. В спектакле множество неожиданных придумок, поворотов. Это необычайно светлый, чистый спектакль, в кои веки нет на сцене ни пошлости, ни чернухи. Выходишь из зрительного зала с хорошим настроением, не вдавленный в пол потоками грязи, которые на тебя только что вылили (а такое в современном театре часто случается), а обновленный, с уверенностью что завтрашний день принесет тебе что-то хорошее, с уверенностью, что “Счастье есть!” (как гласит вывеска, загорающаяся в спектакле). Еще раз браво! Хотелось бы, чтобы такие спектакли чаще появлялись и радовали, нас, зрителей!
Евгении Тропп
Достопочтеннейшая государыня! Мы уже не узнаем, как отнесся бы Ханох Левин к этому переводу. Но у нас есть возможность оценить отношение другого автора к моим переводам. Это лауреат госпремии Израиля, всемирно известный драматург Эфраим Кишон:
Said Kishon: “A translator like Belenki is the dream of every writer. Translating humor is very difficult, as it is connected to the mother tongue and to slang.” Therefore, he noted, no humorist has ever been able to achieve wide distribution. Except for one. “To translate humor, the translator has to be a great humorist himself, but someone as talented as that will not engage in translation but will write his own works. Kishon also supplied a solution to the paradox: “Belenki the translator is a miracle that is typical of our country.”
http://www.haaretz.com/culture/arts-leisure/tears-of-laughter-1.29584
Пьесы Кишона в моем переводе идут в России, Украине, Латвии, Белоруссии и даже в США по русски.
Кстати, не знаете ли вы, как связаться с Миркурбановым?
Что касается имен, в начале моего перевода об этом есть. Что касается Фугры – я смотрел спектакль в тель-авивском Камерном театре, и записал имена так, как они произносят.
С уважением МБ
Дайте, пожалуйста, ваш мейл или скайп