IV Дальневосточный театральный форум в Южно-Сахалинске

Сахалинский «Чехов-центр» (так для краткости называют Международный театральный центр им. А. П. Чехова) в четвертый раз провел Дальневосточный форум, одна из задач которого — привлечение внимания публики, власти и общества к театральной деятельности в этом регионе.

Всем понятно, что Дальний Восток удален от центра России, но, может быть, не всегда мы, жители этого самого центра — густонаселенной части нашей необъятной родины, понимаем, какие расстояния разделяют города и районы внутри одного огромного региона — и, соответственно, какие сложности в коммуникации испытывают живущие там люди. Например, участнику форума Татьяне Фроловой, режиссеру из Комсомольска-на-Амуре, чтобы добраться до Южно-Сахалинска, нужно потратить больше времени, чем гостям, прилетающим из Москвы! То же самое можно сказать о худруке Нюрбинского Передвижного театра из Республики Саха (Якутия), Юрии Макарове, который в этот раз тоже прибыл на форум. А сколько средств надо вложить, чтобы приехали не только руководители театров, а собственно спектакли! Вот и получается, что театр Фроловой «КнАМ» благодаря финансовой поддержке европейских продюсеров гораздо чаще ездит на фестивали и гастроли во Францию, Германию, Швейцарию или даже Сингапур, чем в краевой центр — Хабаровск, не говоря уж о Москве…

Для того чтобы могла состояться общая беседа с теми руководителями театров, которые не смогли прилететь на остров Сахалин, организаторы Дальневосточного форума впервые устроили круглый стол в форме скайп-конференции. Однако даже по скайпу поговорить удалось только с директором Амурского областного театра из Благовещенска Т. Ф. Бединой, а также с режиссером Станиславом Мальцевым, который сейчас руководит сразу двумя театрами — Тихоокеанского флота во Владивостоке и Театром драмы им. В. Ф. Комиссаржевской в Уссурийске (как раз в это время он там выпускал премьеру). К сожалению, ни Хабаровск, ни Магадан, ни Камчатка на связь не вышли и к разговору не подключились.

Во время этого круглого стола директор «Чехов-центра» Елена Худайбердиева посетовала на пассивность театров региона, не очень-то готовых к общению. Несколько лет назад театральный центр в Южно-Сахалинске в смелых мечтах о тесном сотрудничестве дальневосточных театров учредил и театральный форум, и фестиваль «Сахалинская рампа». Ведь вроде бы всем ясно, насколько необходимы обмен опытом, информацией друг о друге, общение артистов разных трупп… Но пока что тесного взаимодействия коллективов не происходит.

Новый молодой главный режиссер «Чехов-центра» Александр Агеев (по первому образованию — актер) рассказал и о проблеме подготовки профессиональных кадров: институт во Владивостоке не работает с регионом, готовит артистов «в никуда». Агеев ездил летом на выпускные экзамены, чтобы найти актеров для своего театра, но сделал он это по собственной инициативе, институт не приглашал ни его, ни, видимо, других руководителей. «Давайте звать друг друга на премьеры! Я готов приезжать!» — восклицал Агеев в пространство интернета… Надеюсь, что он был услышан…

Критик Павел Руднев предложил целую программу действий, которые помогут объединить театральных деятелей Дальнего Востока. В частности, он высказался за создание Ассоциации директоров театров, а также предложил учредить региональный драматургический конкурс.

Couleur locale

Лаборатория, которая прошла в рамках форума, была посвящена именно драматургии. Она называлась «Сахалин. doc», пьесы создавались по документальным материалам, а эскизы по пьесам были показаны во время Всероссийской акции «Ночь искусств». Интересно, что подобная идея — собрать местный докматериал, сочинить эскиз и показать его в «Ночь искусств» — пришла в голову не только руководителям «Чехов-центра», но и, например, параллельно и совершенно независимо от них коллегам из Ханты-Мансийска. Налицо важная сегодняшняя тенденция — театр стремится выйти их собственных стен, открыться городу, приблизиться к своим зрителям. Да и не только к зрителям — к тем людям, которые, возможно, в театр никогда прежде не ходили.

Особенность, даже исключительность драматургической лаборатории на Сахалине — одновременная работа в трех возрастных группах. Актеры театра собирали интервью у взрослых жителей острова, по этим материалам московский драматург Родион Белецкий создал документальную пьесу «Остров счастья». Наташа Боренко, драматург из Петербурга, работала с подростками — за неделю десять старшеклассников под ее руководством осваивали технику сочинения пьесы, учились брать интервью для документального театра и совместно написали текст собственного произведения. Из Екатеринбурга приехала драматург Анна Богачева, она работала с самыми маленькими авторами — учениками начальной школы № 7, в которой «Чехов-центр» в этом году запустил проект «Классный театр». Эскиз детской пьесы «Суперсказка» открывал программу лабораторных показов. Таким образом, «Ночь искусств» началась днем, чтобы юные участники могли прийти и посмотреть, что же получилось из их разговоров!

Детская народная сказка

Анна Богачева никогда не писала документальных пьес. Ей нравится придумывать самой, а не «подворовывать» у жизни. Так что ей казалось, что разговоры с детьми станут лишь фундаментом для ее пьесы, которую она напишет «по мотивам» детских рассказов о Сахалине. Но неожиданно для нее самой получилось иначе. Все тексты, включенные в пьесу (кроме ремарок), — это оригинальные реплики ее юных соавторов!

«Суперсказка».
Фото — архив театра.

В «Суперсказке» инопланетяне, заметившие из космоса странный остров в форме рыбы, решают исследовать его, прилетают и встречаются с сидящими вокруг костра местными жителями. Те относятся к ним радушно и приветливо, с удовольствием рассказывают об особенностях местной кухни, описывают климат, флору и фауну, привычки и занятия островитян. Разумеется, пришельцы — это мы, гости далекого края, которым все в новинку и многое непонятно, а знатоки-аборигены — это дети, буквально засыпавшие автора пьесы ценнейшими сведениями. Например, вот версии происхождения острова:

ТРЕТИЙ. Когда метеорит упал, короче, вот так вот раскололо (жестикулирует сушеной рыбой), и получилось…

ЧЕТВЕРТЫЙ. Остров сделали рыбы. И посадили на тот остров людей, которые любят рыбу!

ПЕРВЫЙ. Слишком глупая теория.

ВТОРОЙ. Рыбы приплыли и обгрызли — и получилась такая форма! (Хохочет.)

ТРЕТИЙ. Раньше люди думали, что есть три кита. Потом наука доказала, что Земля круглая. Потом упали метеориты…

ПЕРВЫЙ. Нет!

ВТОРОЙ. Да!

ТРЕТИЙ. Он падал в центр Москвы!

В общем, после падения метеорита в центр Москвы, по-видимому, и откололся от суши на другом конце света остров Сахалин… Погодные условия — как в страшной сказке (от сильного ветра ночью улетел балкон). Еда необычная: «В общем, кукса — это корейское слово. Означает „лапша“. <…>А мы живем на Дальнем Востоке, у нас Япония под крылом, и Корея, и Китай. Да мы в Азии живем. Мы говорим „кукса“. Так повелось».

В лесах водятся медведи, от них одно спасение — притвориться мертвым, но вот беда — некоторые «даже мертвых едят». И тут есть выход: «У нас мачете есть в машине!»

Раньше в этих местах жили нивхи («Эти нивхи по каким-то причинам хотели исследовать другие берега. Так появились японцы. У них кимоно похожие»). А еще тут была «огромная тюрьма» (слово «каторга» у детей не в ходу). А еще сюда приезжал пингвин в шляпе и с зонтом («Его папа заставлял работать. А мама была не строгая. А папа заставлял работать, чтоб он был не лентяем»), он написал книгу, которую дети еще не читали… Нет, это не сюрреализм — просто Чехов на логотипе форума напоминает пингвина! Ну а музей книги «Остров Сахалин» находится как раз рядом с театром и школой, где дети учатся.

Детский фольклор, собранный Анной Богачевой, хочется цитировать бесконечно. У драматурга исключительный слух! Богачева не только создала для ребят возможность легкого общения в игре, в которой им было весело и комфортно делиться собственными неосознанными наблюдениями за жизнью взрослых, но и «расслышала» все самое яркое, впечатляюще образное, что прозвучало из детских уст. Дети, конечно, по-своему преломляют то, что говорят родители и учителя, но и сами наблюдают окружающую жизнь, видя в самом обыденном — особенное.

В эскизе по «Суперсказке» участвовали актеры Константин Вогачев, Сергей Максимчук, Владимир Байдалов, Наталья Шаркова, Елена Ловягова, Ирина Женихова и Виктор Крахмалев (он как раз выходил в роли Пингвина-Чехова). Простой читкой решили не ограничиваться — все-таки юным зрителям нужен театр! Пришельцы исследовали остров, облачившись в дождевики и вооружившись фонариками, вместе с аборигенами водили хоровод вокруг Чехова, ездили верхом на стульях, как на нартах, и читали стихи о Сахалине. Артисты существовали на сцене и воспроизводили детские тексты с нескрываемым удовольствием, да и зрители хохотали чуть не до слез. Один только неожиданно громкий, полный витальной силы выкрик Владимира Байдалова: «У нас мачете есть в машине!» довел публику до смехового пароксизма…

Рефреном эскиза была прекрасная детская фраза: «Мы любим всех, кто приезжает!»

В поисках себя

Подростковая пьеса, созданная Наташей Боренко вместе с ее юными соавторами, по настроению была, конечно, совсем иной. Тут уж было не до смеха. «Найти себя» — это задача, наверное, самая существенная и острая для человека в 16 лет, хотя понимание «поисков» у детей и взрослых (в отношении их детей) сильно разнится. Отсюда и ироничное название эскиза — «OK, ГУГЛ». Оно предлагает искать себя с помощью популярной поисковой системы. Мы же сейчас все на свете гуглим, так отчего бы не попробовать загуглить себя!

Сами подростки (девочки и один мальчик) участвовали в прологе эскиза вместе с актерами «Чехов-центра»: все вместе вышли на площадку и поднимали руки, «голосуя» за ту или иную характеристику:
…Я личность
Я кусочек вселенной
Я обжора
Я добрый хомячок
Я еще ребенок
Я борец
Я счастлив
Я влюблен
Я люблю жить
Я люблю музыку
Я люблю корейский язык
Я люблю японский язык
Я люблю английский язык
Я не люблю английский язык
Я люблю ловить ртом снежинки
Я люблю читать в туалете книги
Я не могу ходить в туалет без телефона
Я люблю ничего не делать… (и так далее).

«OK, ГУГЛ».
Фото — архив театра.

Попытка самоидентификации с помощью самых разных утверждений или отрицаний — для первого представления, для начального знакомства… А дальше на сцене остались четверо актеров (Алиса Медведева, Анастасия Быкова, Анна Антонова, Илья Романов), которые не стали разыгрывать и интонационно расцвечивать тексты подростков, а просто серьезно, с настоящим уважением их прочитали.

Темы, затронутые в пьесе, — одиночества, сложности отношений с родителями и взрослым миром в принципе, надежды на понимание, дружбу, любовь, — конечно, не имеют сахалинского «местного колорита». Проблемы всех подростков в мире, наверное, похожи. Но такой насущный для старшеклассников вопрос, как выбор профессии, связан с вопросом «уезжать ли учиться на материк или за границу?». (Часть эскиза можно было бы назвать, по аналогии с известным документальным спектаклем Бориса Павловича, «Я (не) уеду с Сахалина».) «На Сахалине особо не повыбираешь, скажем. И в стране сейчас такая обстановка… собственно, я люблю страну, да? …место где я живу, да? Но что-то кажется мне здесь таким инородным, точнее… не что-то кажется, а мне кажется, что я здесь… Ну не то! Что-то родное, но что-то не то… вот… я всегда что-то хочу, поэтому я не знаю… мне с детства в голову вдалбливали, вдалбливали, что нужно учиться в Японии: „Настя, ты такая умная, япошки будут тебя любить, и то-то, и то-то“. И я в последнее время маме не говорю вот о планах, да? <…> Как я могу уехать в другую страну в 17 лет, почти не зная языка, в общем, не имея никакой базы, основы, ну, в общем, это страшно, я боюсь, что я просто не смогу».

Монологи подростков, записанные в технике вербатим, были смонтированы с миниатюрными пьесами, которые они сами сочинили. Темы рифмовались: например, в зарисовке «Ежик в городе» мальчик спрашивает у ежа: «Ты тоже один?»

Сильное впечатление производит степень искренности, с которой подростки общались с Наташей Боренко, насколько они смогли открыться ей и друг другу. Да, дети хотят, чтобы их услышали по-настоящему, они мучительно остро мечтают о подлинном контакте! Некоторые спрятались под псевдонимом (Рапунцель, Чаек с лимончиком, NOISE MC), чтобы «мама не узнала». Но мама, конечно, угадала, под какой маской ее ребенок… Да и настоящая цель явно была не в том, чтобы скрыться. Не меньше поразило, пожалуй, то, что откровенность предъявила их удивительную чистоту (простите за этот пафос, но иного слова я не могу подобрать). В «идеальном мире», о котором подростки фантазируют и мечтают, нет старости и смерти родителей, нет войны, зато прогрессируют наука и технологии, причем в тесной связи с магией!

В финале подросткового эскиза прозвучал вопрос, вроде бы банальный, но такой важный: «Могут ли все люди быть счастливы?» А «взрослый» эскиз так и назывался: «Остров счастья».

Счастье на проторенных путях

Если Анна Богачева и Наташа Боренко работали «в полевых условиях» и создавали тексты своих пьес прямо во время лаборатории, то Родион Белецкий получил материалы (собранные артистами интервью) заранее, в Южно-Сахалинск приехал уже с готовой пьесой и вместе с режиссером Александром Агеевым работал над эскизом, показанным в так называемом черном зале (Малая сцена «Чехов-центра»). В смежном помещении — большом зрительским фойе — также разворачивалось действие, транслируемое на экран в зале. Там, на небольшой эстраде, украшенной плакатом «Счастье не за горами» (этот пермский лозунг прославлен в фильме «Географ глобус пропил»), был устроен концерт в честь одного из вновь учрежденных российских праздников, смысл которых пока что туманен, а именно — Дня любви, семьи и верности. Натужной бодростью и фальшивым оптимизмом звенели голоса ведущих, славящих Петра и Февронию, гремели из динамиков попсовые песни, время от времени выступал с речами чиновник городской администрации. Жители города, оглушенные музыкой, пытались веселиться, танцевали и покупали мороженое. В роли уютной, симпатичной мороженщицы, готовой внимательно выслушать исповедь расстроенного, обманутого жизнью гражданина, выступила не актриса, а работница одного из цехов театра, что как-то даже добавило аутентичности. Ростовые куклы Маши и Медведя понуро бродили среди горожан. Выражения их «лиц» были как-то особенно печальны, несмотря на бессмысленные нарисованные улыбки. Костюм Медведя болтался на хрупкой актрисе (Татьяна Никонова), спрятанной внутри, а длинные руки рослого актера (Анатолий Чернов) торчали из коротковатых рукавов Маши… Дворник (Константин Вогачев) в тюбетейке подметал площадь, сновал туда-сюда продавец с рекламой на спине «Два ключа по цене одного», а народ привычно пытался подогреть радостные эмоции с помощью алкоголя. Перед зрителями было кафе, где и встречались основные герои пьесы: самые обычные жители Сахалина, с узнаваемыми проблемами и надеждами.

«Остров счастья».
Фото — архив театра.

Мужчина (Андрей Кузин) и женщина (Наталья Красилова), ее разбитные подруги на предсвадебном девичнике (Ирина Звягинцева и Мария Картамакова), случайные собеседники в забегаловке, вроде любителя выпить с бутылкой в руках (Антон Ещиганов), — срез городской среды, знакомой и родной всем. Линии судеб тоже узнаваемы: любовь, брак, рождение ребенка, болезнь дочери, расставание, сложности, непонимание, разочарования… Любовная лодка разбивается — если не о быт, то об испытания жизненными трудностями. В финале героиня встречает новую любовь: Сергей Авдиенко сыграл того самого продавца ключей, оказавшихся ключами от счастья. Хеппи-энд не отменил достаточно горького ощущения: печалью веяло от этого праздника, типичного для любого города нашей страны, с шампанским из пластиковых стаканчиков, с песнями, орущими из динамика, с пустыми обещаниями светлого завтра от чиновников всех уровней. Щемящее и нежное чувство общей судьбы соединило зрителей и актеров «Чехов-центра».

Александр Агеев не только поставил эскиз «Остров счастья» (который может перерасти в спектакль), но и в течение недели провел вместе с актерами открытые читки пьес — «Дорогая Елена Сергеевна» Л. Разумовской, «Это все она» А. Иванова и «Как я стал» Я. Пулинович. После каждой читки происходило очень серьезное, иногда острое обсуждение — не только художественных достоинств и недостатков этих пьес «о подростках», но и жизненных проблем, вскрытых тем или иным произведением. И было понятно, что потребность в разговоре, в сближении есть и у театра, и у его публики.