Сейчас уже некоторые говорят, что на обложке у нашего № 99 коронавирус, а на задней стороне — человек в маске.

Но мы делали его еще «до несчастья», как сказал бы Фирс…

Конечно, к моменту сдачи мир уже был на грани пандемии, рубль обвалился усилиями Сечина, а значит мы все опять не знаем своего будущего, и трудно сказать что-то внятное о бумаге, найти действительно актуальную тему…

Каждая книжка «ПТЖ» в обиходе у нас как-то называется, у каждого номера есть кличка: «рыжий», «стул», «птица». Как будет называться этот номер — пока непонятно. Может — «коронавирусный», хотя обложка Марины Азизян изображает злую фею Карабос из «Спящей красавицы»…

В номере есть «Процесс» (а в следующем его не будет: театры перестали играть…), есть довольно большой блок о молодых актерах. Этот номер еще уловил недавний «западный ветер» прошлого календарного года, когда у нас гостили Люпа и Фабр. В этом номере — история обретения фотоархива Михаила Данилова и статьи о социальном театре и работе в нем.

Слоистый такой номер. Он, несомненно, украшен даром Марины Азизян — отрывками из ее дивной рукописи, которая скоро станет книгой, а заодно и мимолетными рисунками.

И, конечно, в этом номере мы провожаем эпоху — Марта Фроловича Китаева… Провожаем словами Льва Додина, Адольфа Шапиро. И — цветом. Потому что Китаев — это цвет, это жизнь, это «братец март», как пишет о нем Елизавета Минина, это наша дружба, его легкость, приветливость и преданность, его любовь к точным цветам и фактурам.

Пандемия закончится, цены на нефть выправятся не скоро, а мы должны дожить до номера 100. Читайте пока № 99.

Содержание номера
Марина Дмитревская. К читателям и коллегам