Человечество консервативно: те эстетические основы, на которых нас воспитывали в детстве, чаще всего и ложатся в основу эстетических предпочтений взрослых людей.

Правда, психологи утверждают, что если с навязыванием классических основ, на которых доселе воспитывалось не одно поколение соотечественников, родители или педагоги в период становления будущей личности переборщили, то, вырастая, эта личность может бессознательно, но демонстративно стать сторонником иных ценностей и форм… Так что тех, кто в силу любознательности, толерантности и элементарного чувства прекрасного готов принимать как классику, так и современное искусство, на свете не так уж много. Как прийти к этой золотой середине? Как, скажем, не отрицая современности, научиться принимать и понимать современный танец, современную хореографию?

В Театре балета им. Леонида Якобсона под одним названием «Вечер одноактных балетов» собрали три века русской хореографии — XIX, XX и XXI, представляют которые имена Мариуса Петипа, Михаила Фокина и нашего современника Константина Кейхеля.

Grand pas из балета «Пахита» и «Шопениана» удовлетворят вкусы поклонников имперской классики и романтизма, а новый балет «Репетиция», навеянный создателям небезызвестного фильма Федерико Феллини «Репетиция оркестра», продемонстрирует, насколько яркой, эмоциональной, забавной и одновременно прекрасной может быть хореография наших дней.

Намек на киноприроду балета Кейхеля от сценографа Ольги Шаишмелашвили — огромная полосатая кинохлопушка, протянувшаяся под колосниками на всю длину рампы. Она таит сюрприз, которым завершится «Репетиция». На белых полотнищах задника нанесены краской яркие полосы теплых оттенков: это рабочие, присутствующие «в кадре», подбирают цвет стен в ходе ремонта помещения, где собирается оркестр. Да-да, действующими лицами здесь становятся не только феллиниевские музыканты и экспрессивный дирижер, партию которого исполняет Андрей Гудыма, но и парочка влюбленных маляров. Юноша и девушка (Светлана Головкина и Айдар Ишмухаметов) больше увлечены друг другом, чем работой. Отвлекают они от работы и музыкантов-«фрачников», которым явно не нравится репетировать среди ведер с краской, превращенных постановщиком в… часть хореографии. Ведра эти, снабженные колесиками, становятся то ложем для рабочих, то сиденьями для оркестрантов, то режиссерским пультом. Хореография обыгрывает и само исполнение музыки оркестром, и споры между влюбленными «творцами» ремонта, и ярость дирижера, пытающегося настроить всех на рабочую волну. Но творчество всегда несколько хаотичный процесс: обрушившееся внезапно полотнище «хлопушки» извергает на всех «салют» из разноцветных легких кубиков. «Репетиция», ставшая для некоторых зрителей открытием хореографии Кейхеля, закончена. А балет… Он не заканчивается никогда.