Репертуар Театра музыкальной комедии пополнился мюзиклом Коула Портера «Канкан» в постановке Габора Миклоша Кереньи. В новейшей истории Музкомедия уже обращалась к Портеру: в 2011 году Александр Исаков поставил самый популярный мюзикл композитора «Целуй меня, Кэт» по комедии Шекспира «Укрощение строптивой». На исходе второго десятилетия XXI века «звезды сошлись» для «Канкана», и факт этот не может не радовать.

Мелодически изобретательная, рассыпающаяся сотнями гармонических фейерверков музыка Портера — беспроигрышна, она удовлетворяет как изысканным, так и бесхитростным вкусам. А музыкальные комедии композитора (прославившегося и написанием текстов к собственным опусам) отличаются тем, что неактуальные для сегодняшнего дня реалии (так в либретто Абе Берроуза всё крутится вокруг оскорбляющего общественные нравы откровенного танца) ничуть не мешают успеху постановки.

Кереньи — мастер эффектных театрализаций, он создает спектакль-феерию, спектакль-праздник и, следуя своим принципам, говорит со зрителем о любви. «Канкан» — седьмая постановка маэстро на сцене Петербургской музкомедии. Собственно каждый его спектакль, будь то кальмановские «Графиня Марица» и «Баядера» или драматически насыщенный «Джекилл&Хайд» Фрэнка Уайлдхорна, — о любви как «основном» инстинкте и главной движущей силы мироустройства.

Психологическим центром «Канкана» становятся внутренние противоречия, возникающие в сознании главного героя мюзикла судьи Аристида Форестье, выливающиеся в победу чувственности над чувством долга. Можно, конечно, трактовать «перерождение» Форестье и как триумф здравого смысла над архаичным мышлением, но… не

в спектакле Кереньи, выводящего на передний план именно отношения между мужчиной и женщиной.

Сценическое действо получилось ярким, энергичным, динамичным. Даже длинные диалоги не нарушили его целостность, хотя последние можно было бы и подсократить. Венгерская постановочная бригада в составе балетмейстера Виктории Барта, сценографа Тамаша Ракаи, художника по костюмам Агнес Дьярмати, художника по свету Петера Шомфаи позаботилась о цельности «картинки», и взлетающие к потолку ножки танцовщиц стали живописным дополнением интерьера, а хореографический рисунок — продолжением рисунка сценографического.

«Канкан» — история феминистcкая и, без малейшего преувеличения, бенефис Наталии Диевской. Диевская — актриса потрясающей экспрессии в благодарной роли Симоны Писташ является во всем блеске победительной женственности и красоты. Но хозяйка кабачка в исполнении артистки отнюдь не победительница без страха и упрека, она умеет быть нежной, податливой; впитанное с молоком матери жизненное кредо «всё можно продать» отступает под натиском страсти.

В отличие от Диевской Агата Вавилова изображает Симону не роковой женщиной, а по-девчоночьи дерзкой, строптивой; фиксирует внимание на бытовых деталях, подтверждая амплуа первоклассной характерной актрисы. Обе исполнительницы демонстрируют отличный вокал: в голосе Диевской больше металла; в голосе Вавиловой — пьянящей бархатистости. И в каждом случае у Форестье не остается ни единого шанса пренебречь женским чарами и остаться со своими принципами.

Форестье Кирилла Гордеева уже в первой сцене чертовски обаятелен. Нельзя сказать, что эта роль добавила в творческую копилку актера что-то сверхординарное, но он явно на своем месте, и музыка Портера звучит в его исполнении прекрасно. Евгений Шириков, дебютировавший в прошлом году на подмостках Театра музыкальной комедии в партии Эдмона Дантеса («Граф Монте-Кристо»), выглядит в зале суда закоснелым педантом, его Форестье не столь падок до дам, но напористая хозяйка кабачка не из тех женщин, что привыкли отступать.

«Полет» над залом (привет летающему ковру и мюзиклу «Аладдин») — не из самых впечатляющих моментов спектакля, однако требует упоминания. Оркестру под управлением Алексея Нефёдова не всегда хватало блеска, хотя, возможно, всё дело в завышенных ожиданиях автора этих строк. Подробнее хочется остановиться на исполнителях ролей второго плана. Брутальный грузинский скульптор Борис — большая удача Александра Суханова, актера, обладающего недюжинным комедийным даром, колоритной внешностью, потрясающей органикой. Гламурный арт-критик Жюссак — самовлюбленный красавчик в исполнении Игоря Кроля, а в изображении Евгения Зайцева — позер и сноб. Сочные запоминающиеся образы получились у Ивана Корытова/Александра Леногова — композитор Теофил и Владимира Яроша/Фёдора Осипова — поэт Этьен.