Пресса о петербургских спектаклях
Петербургский театральный журнал

Деловой Петербург. 16.01.2015
СМИ:

ОСТАЛЬНОЕ — БРЕД

Такое уж на дворе путаное самозванское время, что абсолютно кто угодно может стать практически кем угодно. К примеру, когда в позапрошлом году разгорелся конфликт между Российским институтом истории искусств и Минкультом, на одном из собраний сотрудник РИИИ музыковед Аркадий Климовицкий огласил послужной список Владимира Мединского: «Издательство, рекламный бизнес, руководитель департамента Министерства по налогам и сборам, руководитель штаба „Единой России“, депутат, снова депутат, и тут возникает репризка — министр культуры. В какой мере это подготовлено вашей биографией?» А вот нынче — воспользуюсь фигурой речи профессора: Анна Матисон родилась в Иркутске в 1983 году, работала на тамошнем телевидении корреспондентом, потом продюсером, училась во ВГИКе на сценарном факультете, по окончании писала сценарии, в частности, фильмов «Елки-2» и «Елки-3», на «Елках-1914» была еще и креативным продюсером — и прочие завитки карьеры того же рода. И тут возникает репризка: режиссер, сценограф и художник по костюмам постановки оперы Н. А. Римского-Корсакова «Золотой Петушок» на Новой сцене Мариинского театра. В какой мере это подготовлено ее биографией?

На сцене здоровенный сундук. Перед ним некая девица, по виду туристка, снимает селфи, еще у нее рюкзак в виде петуха. Створки сундука раздвигаются, открыв царство Додона — как раз из серии туристических лакомств: безвкусное нагромождение аляповатых псевдорусских красивостей.

Само собой, златые купола, в том числе у персонажей на головах — в виде огромных шапок (елочный опыт не прошел даром). Хотя Звездочет по неведомой причине представлен манерным молодым человеком в коротковатых брючках и котелке. Зато Петушок представлен той самой юной туристкой. Почему? Ах, бросьте, вопрос уместен там, где есть хоть какая-то драматургическая логика — тогда при ее нарушении можно спрашивать. Но тут-то логики и помину нет: лицо из одного мира попадает в другой (как показал пролог с сундуком) — и через минуту оказывается частью этого другого мира, каковой является Золотой Петушок в Додоновом царстве.

Впрочем, до высоких ли материй вроде логики, коли назвавшаяся режиссером дама элементарной мизансцены развести не умеет — и вот, например, бедный воевода Полкан, не зная, куда девать руки-ноги, тупо и уныло марширует туда-сюда… Любому актеру снятся два кошмара: когда реплика на твой выход, а ты не можешь сдвинуться с места; или ты на сцене, но не знаешь, в каком спектакле, что говорить и что делать. В «Золотом Петушке» участники выглядят именно так — будто второй кошмар сбылся наяву.

Хотя случились и кое-какие потуги на «концепт». Либреттист Владимир Бельский вряд ли подозревал, к чему приведет сочиненная им реплика Додона: «Пусть, ни мига не теряя, Принесут мне попугая». Дальше в опере Додон попугаем недолго забавляется, но не в спектакле: Попугай (его изображает танцовщица) не оставит нас до финала. Они с Петушком примутся миловаться, во втором акте отправятся в края Шемаханской царицы, в третьем Петушок разденется и станет натягивать на Попугая детали своего туалета, и, в общем, как бы такие пикантности не вызвали праведного гнева депутата Милонова…

Возможно, всю эту ахинею мог бы хоть отчасти спасти какой-нибудь феноменальный вокал, но такого на премьере не случилось. Волей Римского-Корсакова в конце Звездочет возглашает: «Разве я лишь да царица Были здесь живые лица, Остальные — бред, мечта, Призрак бледный, пустота». Живым лицом, безусловно, был оркестр Валерия Гергиева. Остальное… далее по тексту.

Комментарии (1)

  1. Valentina Vasileva

    Печально, конечно, всё это! Вот думаю всё, это специальное издевательство над классикой или такое "глубокое" прочтение?

Добавить комментарий

Добавить комментарий
  • (required)
  • (required) (не будет опубликован)

Чтобы оставить комментарий, введите, пожалуйста,
код, указанный на картинке. Используйте только
латинские буквы и цифры, регистр не важен.